Малявка - Маша Драч

- Мне жаль, - единственное, что я сумел сказать в этой ситуации. – Но почему ты раньше мне об этом не рассказала? Мы могли бы избежать такого печального исхода.

- Да потому что я боялась тебя потерять! – с надрывом ответила Оля, давясь слезами. – Я бы и дальше молчала, если бы Миша не проговорился. У тебя кто-то появился, верно? Хотя, не отвечай, я и так всё поняла, когда ты ко мне в последний раз приезжал, и у нас ничего не получилось, - Ольга шмыгнула носом и повернулась ко мне.

- Я виноват перед тобой и прошу прощения, больше мне нечего добавить. Если бы я знал, что у тебя ко мне есть чувства, я бы тебя и пальцем не тронул. Прости… Я заберу свои вещи, ключи от квартиры оставляю тебе, - я отсоединил два ключа от входной и подъездной двери от общей связки и положил их на подоконник. Оля внимательно наблюдала за этим процессом несколько долгих мгновений, а затем подбежала ко мне и крепко обняла.

- Не пущу, - сдавленно прошептала она.

- Не рви себе напрасно душу, - я всё же позволил себе коснуться ее головы и успокаивающе погладить по волосам. – Всё проходит и твоя боль не исключение. Просто отпусти меня, ладно?

- Нет, - упрямо ответила Оля. – Хочешь я стану для тебя той, о которой ты мечтаешь? Чего ты хочешь? Я всё для тебя сделаю, только не бросай меня, Габи… Габриель, - она говорила быстро и сбивчиво.

- Мне ничего от тебя не нужно, - я аккуратно расцепил ее руки.

- Но ведь ты уже однажды обжегся. Зачем? Скажи мне, зачем ты снова стремишься обжечься? Разве не лучше, когда тебя кто-то любит? Ты любил, но ничего хорошего из этого не получилось. Так позволь теперь, чтобы тебя кто-то любил, - Оля плакала, всхлипывала и вся дрожала. На нее страшно было смотреть.

- Олька, ты ведь хорошая женщина и сама заслуживаешь любви. Ну, зачем я тебе сдался? Мужиков других вокруг нет, что ли? – я вытер большими пальцами слезы с ее щек.

- Не нужны мне другие, понимаешь? – она нахмурилась. – Скажи мне, кто та девка, которая охмурила тебя? Вы давно вместе, скажи?

- Тебе нужно успокоиться, ты вся дрожишь.

- Нет, скажи мне, - она крепко вцепилась в мои предплечья.

- Нет, мы только недавно вместе, а точнее со вчерашнего дня.

- Что она такого сделала? Почему ты готов променять наши пять лет на какие-то ничтожные пары дней? М? Что она сделала такого, чего я не смогу сделать для тебя?

- Да ничего, Оль! Ничего! Понимаешь?! – я уже и сам стал выходить из себя. – Для того, чтобы влюбиться в человека не нужно каких-то особых действий! Это любовь, понимаешь? Любовь начинает взращиваться на фундаменте поступков.

- Так зачем тебе эта проклятая влюбленность?! Неужели ты думаешь, что та малявка оценит тебя по достоинству? Неужели опыт с Софией тебя ничему не научил? Эти молоденькие девочки только пользуется такими богатенькими папиками как ты, а потом уходят, камня на камне после себя не оставляя! А ты как будто ослеп и не видишь очевидного!

- Прекрати! – я хорошенько тряхнул Олю, чтобы она хоть как-то пришла в чувства. – Я со своей жизнью разберусь сам! А ты лучше перестань унижаться и наконец-то полюби себя. Ты создала кумира, которого в реальности нет! Так что тут еще спорный момент, кто из нас одержимый. Между нами ничего не было и не будет. Больше не звони мне и не донимай ни меня, ни моих друзей. Если ты благоразумная женщина, то послушаешься, тем более, я твой начальник, так что, подумай над тем, дорога тебе работа в моей компании или нет, - позабыв обо всех своих вещах, я просто вылетел из квартиры и дома.

Сев в машину, я несколько раз хорошенько ударил по рулю, обозленный на себя и на Олю за то, что она вспомнила все те моменты моей жизни, о которых я бы предпочел навсегда забыть.

Закурив, я выехал на главную дорогу и пока стоял в пробке, думал о том, что мне говорила бывшая любовница. Большую часть моих размышлений заняли ее опасные слова о том, что в конечном итоге Поля окажется такой же, как и София. Всё мое внимание сосредоточилось исключительно вокруг этой неприятной и откровенно унизительной мысли. Хуже становилось оттого, что я не мог ручаться за ее абсурдность. А что, если Оля окажется права? Меня всего передернуло, и дыхание сбилось, будто кто-то ударил меня под дых.

Только сейчас, находясь на относительном расстоянии от своей болезненной одержимости, я снова мог здраво рассуждать. В словах Ольги и Миши присутствовала определённая логика, которую я предпочитал не замечать, одурманенный арктическим блеском ее очаровательных глаз. Нормальное ли такое поведение с моей стороны, учитывая, что я давно перестал быть импульсивным подростком? Не знаю. Возымела ли Поля надо мной власть? Определенно, причем значительно быстрей, чем это в свое время сделала София.

Выбрасываю окурок в окно и медленно продвигаюсь в пробке вперед. Меня начинает колотить от внезапно возникшего страха, что я снова пройду тот мучительный путь, который ничего не оставил от меня прежнего. Такая реакция пугает меня еще больше. Я далеко не из тех людей, которых так просто взять за жабры, расколоть или заставить дрожать от страха. Но здесь… Я был слаб, а слабости никогда не приводят ни к чему хорошему.

Закуриваю еще одну сигарету и наконец-то могу дальше свободно ехать – пробка рассосалась. Приезжаю домой, аккуратно открываю входную дверь – тихо. Разувшись, прохожу в гостиную и вижу Полину, она лежит на диване, свернувшись калачиком. В маленьких пальцах зажат пульт, но телевизор выключен, видимо таймер сработал.

Все опасения, страхи и гнетущие размышления молниеносно превращаются в пыль и развиваются по ветру, оставляя меня в покое. Тихо подхожу к дивану и вынимаю из рук Полины пульт, она не просыпается. Я снял пиджак и осторожно укрыл ее, в квартире всё еще достаточно прохладно. Присаживаюсь на самый краешек дивана и просто рассматриваю малую. Она красивая, обжигающе красивая и, боюсь, что эта природная красота с каждым годом будет расцветать всё больше и больше. Изящный нос, идеальная кожа, красивые скулы, очаровательный изгиб бровей. Поля совершенна, и я просто ума приложить не могу, почем она настолько не уверена в себе. Впрочем, с таким-то отцом оно и неудивительно.