Питер Пэн и Похитители теней - Дэйв Барри

— Мама, — шепнула Молли, — я боюсь!

— Все в порядке, — также тихо ответила мать, накрыв своей рукой руку Молли. — С нами все будет в порядке.

Это звучало утешительно, но Молли ее слова не убедили. Она слышала напряжение в голосе матери. И видела страх в ее глазах.

Глава 41

Игра наверняка

Капитан Нерецца прихлебывал теплый чай из надтреснутой кружки, глядя на Сланка сквозь поднимавшийся над ней пар. Они сидели за большим столом в огромной капитанской каюте. Сквозь ряд иллюминаторов на корме проникал бледный утренний свет. К стене была принайтована небольшая, начищенная до блеска пушечка, использовавшаяся как кормовое орудие во время морских сражений.

Снаружи, на причале, усталые моряки, которых разбудили слишком рано, катали бочонки. Другие кричали и бранились, возясь с сетками с тяжелым грузом. Некоторые, перебрав грогу, храпели, привалясь к стене «Веселого негритоса». Один даже ухитрился заснуть в тачке. Короче, типичное утро в доке Святой Екатерины.

— Мне это не нравится, — сказал Сланк. — Дело было, считай, уже в шляпе!

— На нашей стороне теперь двое из троих охранников, — возразил Нерецца. — Он знает, что делает.

— Надо было тогда же с ними и покончить! — стоял на своем Сланк. — Нанести удар немедленно. Кто бы мог нас остановить?

— Вот именно, — ответил Нерецца. — Мы ведь этого не знаем. Верно?

— Но нас было пятеро! При двух обезвреженных охранниках…

— И при третьем, который находился неизвестно где, — невозмутимо закончил Нерецца. — А ведь в доме, кроме них, были и другие слуги. У Омбры на этот счет свои планы. К тому же время поджимало, надвигался рассвет. И это еще не все.

— То есть?

— Тебе ведь на своей шкуре довелось испытать, на что способны Ловцы звезд, — сказал Нерецца.

Сланк скривился, вспомнив, как летающий мальчишка одолел его там, на острове.

— Так что тебе не надо объяснять, на что способен даже мальчишка, если у него в руках оказалось немного звездного вещества. А в этом доме — всего лишь две слабые женщины, мать и дочка, это правда. Но ведь они не обычные мать и дочка! А, мистер Сланк? Не говоря уже о папаше. Нет, они Ловцы звезд! Может быть, они способны летать, как тот мальчишка. А если так, какой тогда смысл врываться к ним в дом и пытаться застать их врасплох, если они могут просто выпорхнуть в окно, как две пташки? А может, у них имеются и другие способности, о которых мы с вами пока просто не знаем, а? Бьюсь об заклад, именно об этом Омбра и думает! Ему вовсе не улыбается после стольких трудов провалить все дело из-за спешки. Нет, он сперва управится с этим третьим охранником, чтобы, когда мы придем за миссис Астер и девчонкой, все шансы были на его стороне, понял? Так что я бы на вашем месте, мистер Сланк, сидел и помалкивал. Разумеется, если вам не хочется быть первым, кого он заставит войти в этот дом.

Сланк кивнул. Нерецца был прав. Сланк в задумчивости выглянул в окно.

Теперь, когда капитан упомянул о Ловцах звезд и летающем мальчишке, Сланк снова вспомнил про косточку, которую нашел в парусе, и про свои подозрения. Может, стоит сейчас рассказать Нерецце о том, что, возможно, в Лондоне имеется еще один Ловец звезд и он мог уже добраться до особняка Астеров? Это уже вертелось у него на кончике языка, но Сланк все же не рискнул высказать свои подозрения, боясь, что Нерецца сочтет его идиотом.

Однако Нерецца обратил внимание на озабоченность, отразившуюся на его лице.

— В чем дело? — спросил он.

Ну вот, казалось бы, сейчас самое время выложить все начистоту! Но вместо этого Сланк сказал:

— Нет, мне совсем не хочется входить туда первым. Насчет этого вы правы.

— Да и мне тоже, — кивнул Нерецца.

— Что ж, будем ждать вечера, — решил Сланк.

— Вот именно, — сказал Нерецца. — Играть надо наверняка. И к тому времени, как баба и девчонка сообразят, что к чему, будет уже поздно.

Он отхлебнул еще чаю, очень сладкого, как он любил. Посмаковал и сглотнул.

— Поздно будет, — повторил он.

Глава 42

В тупике

В тюремной камере воняло блевотиной и опасностью. Питер съежился в уголке, куда пихнул его бобби, стараясь не привлекать к себе внимания.

Кроме него в камере было еще одиннадцать узников: трое мальчишек младше — или, по крайней мере, меньше его, — пятеро мальчишек постарше и трое взрослых мужчин. Мужчин Питер не особенно боялся: все трое были пьяны и думали в основном о том, как бы поспать, хотя один ненадолго пробудился, чтобы вывернуть содержимое своего желудка на себя и на пол рядом с собой. Камера наполнилась едкой вонью, а пьяница снова захрапел.

Нет, больше всего Питера пугали мальчишки постарше. Когда его привели, мальчишки были уже здесь и явно чувствовали себя как дома. Друг с другом они тоже были знакомы и уже создали иерархию, как в любой стае. Верховодил тут не самый рослый, зато самый широкоплечий — плотно сбитый, мускулистый парень, которого остальные звали Рейфом. Рейф забавлялся тем, что мучил мальчишек помладше, тыкая их кулаками и угрожая окунуть головой в полное до краев деревянное ведро, которое служило общим туалетом обитателям камеры.

Питер отчаянно надеялся, что ему не придется воспользоваться этим ведром. Сама мысль казалась ему отталкивающей. Кроме того, он надеялся, что Рейф по-прежнему не будет обращать на него внимания. Питер сидел потупившись, не встречаясь ни с кем взглядом. Мальчик достиг последних пределов отчаяния: он даже понятия не имел, как отсюда выбраться, не говоря уже о том, чтобы выручить Диньку или найти Молли и успеть предупредить ее об опасности, в которой она находится. У него не осталось вообще никакой надежды. Живот у него болел, распухшая скула ныла.

— Эй, ты! — раздался угрожающий голос.

Питер поднял глаза, и сердце у него упало: над ним угрожающе нависал Рейф.

— Чего? — отозвался он.

— Не найдется ли у тебя чего-нибудь, что пригодится мне? — поинтересовался Рейф. Он присел на корточки, его широкая, ухмыляющаяся рожа оказалась почти вплотную к лицу Питера.

Питер ничего не ответил. И почему все в этом городе чего-то от него хотят?

Рейф небрежно протянул свою мясистую лапищу и сгреб в горсть грязную, рваную рубаху Питера. Питер вздрогнул.

Рейф разочарованно скривился.

— Это жалкое тряпье ни на что не годится! — протянул он.

Но тут его физиономия просветлела: он заметил золотую цепочку на шее Питера. Питер мысленно обругал себя за то, что не догадался ее спрятать.

— Ого! — сказал Рейф, потянув за цепочку и вытащив наружу медальон. — А это что у нас такое?

Питер отпихнул руку Рейфа, вскочил на ноги и принялся отступать вдоль стены. Медальон отдавать было никак нельзя! Его надо сберечь любой ценой! Рейфа подобный бунт, похоже, удивил, но он был только рад жертве, с которой можно позабавиться. Он, ухмыляясь, поднялся на ноги.

— Ага, — сказал он, медленно наступая на Питера. — Так ты, стало быть, смеешь вырубаться на Рейфа, да?

Питер продолжал пятиться, отчаянно озираясь. Было ясно, что пьяницы ему ничем не помогут: все они мирно храпели. От других мальчишек тоже помощи ждать не приходилось: они смотрели на них с Рейфом в предвкушении потехи. И каждый был доволен, что жертвой будет не он.

А Рейф все наступал. Питер потихоньку отодвигался все дальше. Но вот он оказался в углу. Дальше отступать было некуда. А Рейф был уже в ярде от него. Он расплылся в гнусной ухмылке и стиснул кулаки, готовясь начать расправу.

И тут Питер обо что-то споткнулся. Он посмотрел себе под ноги. Это было ведро, служившее туалетом.

Мальчик наклонился, ухватил ведро за ручку и вскинул его на уровень пояса. Вонища была жуткая, но у Питера просто не оставалось другого выхода. Он подхватил другой рукой ведро под днище и приготовился выплеснуть все его содержимое на Рейфа.

Рейф остановился. Его самодовольная рожа сделалась удивленной, а из-под удивления проглянул страх.

— Только попробуй! — сказал Рейф.

— Еще как попробую! — ответил Питер.

Он сказал это негромко, но таким тоном, что все ему поневоле поверили. Мальчишки стояли лицом к лицу в притихшей камере. Это тянулось где-то с минуту, но минута эта показалась бесконечной. Наконец Рейф первым отвел глаза.

— Ну ладно, — сказал он, отступая. — Так и стой там с этим вонючим ведром. — Он сел на пол в другом конце камеры. — Но рано или поздно ты устанешь. Или заснешь. И вот тогда-то я надену его тебе на голову! — Он бросил в сторону Питера взгляд, пылающий ненавистью. — Ты об этом еще пожалеешь! — добавил он.

Питер ничего не ответил. Окутанный гнусной вонью, он стоял в углу. Мальчик не позволял своему лицу выдать его чувства, но понимал, что Рейф прав: время работает против него.

Долго он так не продержится.