Горячий июнь - Виктор Побережных

— Да, пожалуй, именно так и сделаем, — сказал тот, через пару минут глядя на карту, — Я хотел другого, но так будет лучше. Имея при себе столько раненых у нас намного меньше вариантов действий и главное, мы привязаны к дорогам. Решено. С утра выходим на Старомарьевку и дальше на север, северо-восток. Подготовьте людей и технику. Все свободны

Гладко было на бумаге, да забыли про овраги. Выехать пришлось в ночь. Буквально через час, после принятия решения о маршруте, в село приехали немцы. Выставленные часовые вовремя сообщили о приближающих-ся 'гостях', поэтому угощение им приготовить успели.

На площадь выехали 'Блитц' (поменьше, чем нам 'подарили' румынские 'друзья'), точная копия нашего бронетранспортёра и 'Опель — капитан' которые остановились, прямо перед зданием правления. Из 'Опеля' вышел высокий немецкий офицер и водитель. Повернувшись к остальной технике, он сделал какой-то знак, и из них, горохом, посыпались солдаты, о чём то громко переговариваясь. Они не успели толком построиться, как площадь будто взорвалась выстрелами. С чердаков домов, из окон и дверей, из палисадников был открыт ураганный огонь из автоматов и пулемётов. Когда стрельба закончилась, по всей площади лежали тела убитых немцев. Больше всего их было у бронетранспортёра, за которым они пытались укрыться от огня. Три минуты, и двадцать немецких солдат уничтожены. Глядя на покрасневший от крови снег, я, вдруг, почувствовал тошноту, как будто в первый раз вижу мёртвых. Пришлось усилием воли привести себя в порядок. Не заметив никаких движений, мы вышли на площадь. Бойцы принялись осматривать немцев, собирая трофеи и добивая тяжело раненых. Ещё через несколько минут итоги боя были подведены. Убито четырнадцать немцев, пятеро, с лёгкими ранениями, взяты в плен. Что особенно хорошо — взят командир подразделения, офицер.

Перевязав захваченного офицера, его привели к Мехлису. Я с интересом разглядывал стоящего перед нами врага. Высокий, подтянутый, красивый мужик. Породистое лицо выражало что угодно, но только не страх! Перед нами стоял волчара, который не только не боялся нас, он нас всех презирал, тварюка такая! За переводчика у нас был Ахундзянов. Он вопросительно посмотрел на Мехлиса и, дождавшись его кивка начал:

— Назовите своё имя, звание, номер части.

— Это вы можете узнать из моих документов, — скривив губы в презрительной гримасе, на хорошем русском языке ответил фриц. Только небольшой, знакомый акцент выдавал, что это не родной язык для него.

— Прибалт? — невольно вмешался я, подавшись вперёд, не обращая внимания на недовольный взгляд Мехлиса.

— Нет, — так же презрительно ответил тот, — Я немец, просто жил в Литве и изучил ваш язык. Чтобы не тратить зря время, я, как офицер германской армии, несмотря на расстрел своих солдат, предлагаю вам сдаться.

— А больше ничего не… — начал Чуприн, но Мехлис одёрнул его — Капитан!

— Судя по документам, вы Карл Хольц, Oberstabsintendant (оберштабсинтендант) 108 стрелкового полка, 14-ой танковой дивизии. Всё правильно?

— Так точно, господин генерал — немец вытянулся, глядя на Мехлиса.

— Итак, зачем вы приехали в Гранитное?

— По распоряжению командира полка направлен для сбора продуктов и тёплых вещей у местного населения.

— Где расквартирован ваш полк и ближайшие немецкие части.? Рекомендую отвечать правдиво и полно, этим вы, возможно, сохраните себе жизнь, — Мехлис повернулся к Ахундзянову, — а вы, лейтенант, идите, пообщайтесь с остальными пленными.

Проводив взглядом лейтенанта, Хольц вздохнул, и начал говорить. Из его рассказа получалась следующая картина: полк снабженца располагался в Мирное, вместе с 64 мотоциклетным батальоном, входящие в дивизию 36 танковый, 103 мотопехотный и 4 артиллерийский полки, с 40-м разведывательным батальоном — расквартировались в Тельманове. Карта изъятая у него подтверждала его слова. По поводу того, что происходило северо-восточнее, он не знал. Похоже, что сейчас будем 'рвать когти'! Только увели немца, как Мехлис приказал:

— Срочно подготовить технику к выходу. Раненых погрузить, проверить оружие и боеприпасы. Выезжаем по готовности. Судя по всему, времени у нас совсем нет, этого хлыща быстро хватятся!

Через два часа, мы выехали в наступающую ночь. В душе было странное спокойствие и уверенность, что всё будет нормально!

Глава 29

Всё же неплохие машины делали немцы уже в 40-х! Даже в грузовике довольно комфортно, не говоря уж о легковушках. А как мне хотелось проехать в новеньком 'капитане', просто сил нет! Но, увы… Пришлось опять в 'Блитце'. Стараясь как можно дальше убраться от фрицев, которым наверняка не понравится наше 'гостеприимство', колонна шустро двигалась на Северо-Восток. Без проблем проскочив обе 'марьевки' мы вышли на 'оперативный простор', удаляясь от Тельманово. Несмотря на всю серьёзность нашего положения, на лицо лезла улыбка, а в голове крутилось выражение, подхваченное в какой-то книге: ноги, ноги — уносите мою выпуклая часть спины! По сути, именно этим мы и занимались, только уносили наши седалища не ноги, а колёса. Глядя на дорогу я задумался, а не слишком ли мы обнаглели? Ведь идём с включёнными фарами, хоть и со светомаскировкой. Но с другой стороны — немцам и в голову не придёт, что колонна немецкой техники на самом деле — русская. Да и пока нас не начали искать, нужно убежать как можно дальше, а в идеале — к своим. Но до этого ещё ой как далеко!

Вскоре, даже относительный комфорт 'блитца' порядком надоел, да и усталость навалилась. Мне-то ещё ничего, а вот шофёр стал клевать носом. Пришлось его развлекать анекдотами, а то устроим ДТП, потом хрен отмоемся. В колонне идём предпоследними, перед замыкающим БТРом, а врезаться можем в 'санитарку', а там и без нас мужикам хреново, тяжёлые все. Только из-за анекдотов, чуть было ещё хуже не стало, пару раз едва не слетели с дороги, так водила ржал. Чёрт, и что я раньше про анекдоты не вспомнил? Щас был бы мегапопулярным! А с другой стороны — оно мне надо? Не. Обойдусь я без излишней известности. ух ты-я-я-а. Красота какая впереди! Кто же такие фейерверки запускает? Тьфу, чёрт! Совсем ополоумел от этой дороги, какие в задницу фейерверки?! Это же трассеры и взрывается что-то. Подъезжаем к нашим? Только про это подумал, как впереди вспыхнуло и шарахнул такой взрыв, что я пригнулся, а Сергей, водитель, чуть не выпрыгнул из-за руля. Хорошо не столкнулись. Ни мы, ни с нами…

Выскочив из кабины, я бросился в начало колонны. Слава Богу, всё обошлось! Как оказалось, на нашем пути взорвалась мина, судя по всему какая-то нестандартная. И сработала она тоже, гм, нестандартно. Непонятно почему, но мина взорвалась тогда, когда БТР уже проехал, а грузовик ещё не доехал. Водитель и пассажир, в кабине, отделались лёгким, 'жидким' испугом. Даже смешно не было, просто представил себя на их месте и, сразу, побежал 'метить' обочину за машиной. Это страшнее, чем атаку отбивать! Посовещавшись, решили — движение продолжать! Только увеличить дистанцию между машинами. От сонливости и следа не осталось, напряжение ощущалось почти физически. Казалось, что вот-вот раздастся новый взрыв, только уже под машиной и, не факт, что не под нашей. В таком настроении проехали через какое-то маленькое сельцо, потом ещё одно и, примерно через час, остановились. В небе, уже давно. не было видно 'фейерверка', да и затихло всё. Только изредка слышалась короткая пулемётная очередь. Собравшись возле машины Мехлиса стали решать, как быть дальше. В итоге, Чуприн отобрал троих бойцов, выдал им три накидки, сделанные из простыней ещё в Гранитном, и отправил вперёд. Разведать — что да как впереди. Главным было то, что, при близости советских позиций, они должны были связаться с командованием.

Хуже нет, чем ждать и догонять! Да и мороз заметно усилился, просто так долго не постоишь — приходится постоянно пританцовывать, да и машины надолго не заглушишь, а то фиг заведёшь потом. Труднее всего было с раненым, но что могли, мы для них сделали. Уже под утро вернулись наши 'ползуны', да не одни! С ними пришла пятёрка бойцов, во главе с серьёзным старшиной, которые начали согласовывать план нашего прорыва. Уже почти всё обговорили, остались мелкие детали, а я всё всматривался в старшину. Его правую щёку и часть горла пересекал багровый шрам, жуткого вида. С такими приметами я не сталкивался, а вот голос был знаком. Блин, ну где я слышал этот голос?! Тут он повернулся левой стороной и я вспомнил!

— Золотинцев! Никанорыч, жив!!! — подскочив к растерявшемуся старшине, я стиснул его в объятьях, — Живой чертяка! Неужели не узнаёшь?

Тот с секунду всматривался в моё лицо и, наконец, узнал, заулыбался.

— Товарищ лейтенант! Вы! ЗдОрово! — он ухмыльнулся, от чего шрам жутко сморщил его лицо, — Значит опять с вами через передовую, только теперь с комфортом, — и кивнул на машины.

— Стасов, потом поговорите, — недовольный голос Мехлиса вернул меня в реальность.