Россия и мир в XXI веке - Дмитрий Тренин

В обозримом будущем, скажем, через десять лет, такой сценарий представляется совершенно невероятным, но в случае его реализации исходящие угрозы надежно купируются эффектом ядерного сдерживания. Напротив, есть достаточно оснований рассчитывать, что в обозримом будущем отношения России и Китая не только останутся мирными, но будут дружественными и партнерскими. Вопрос стоит скорее о характере партнерства и распределении ролей внутри его.

После «большой перемены» 2014 года в отношениях России и Запада раздаются предложения о формировании военного союза России и Китая. Военное и военно-техническое сотрудничество РФ и КНР развивается давно, с 1992 года, и довольно успешно. Появляются элементы оперативного и стратегического взаимодействия армий и флотов. Российско-китайские военные учения начиная с 2005 года проходили в разных регионах: в Восточном Китае и на Южном Урале, в Восточно-Китайском и Средиземном морях.

Тем не менее формальный союз РФ и КНР в обозримом будущем не отвечает потребностям Москвы и Пекина. Каждая из сторон привыкла обеспечивать свою национальную безопасность самостоятельно и вполне способна делать это и впредь. И Россия, и Китай считают себя великими державами и не желают связывать себя слишком жесткими обязательствами с партнером. Москва и Пекин также осознают, что внешнеполитические выгоды от их союза будут с лихвой перекрыты крупными издержками в их отношениях не только с Вашингтоном и Токио, но и с Дели и Ханоем.

На Дальнем Востоке Россия непосредственно соприкасается не только с Китаем, но также с США и их системой двусторонних союзов с Японией и Южной Кореей. В годы холодной войны США и их союзники рассматривались в качестве потенциальных противников СССР в мировой войне, которая, как считалось, будет иметь коалиционный характер. С тех пор ситуация в корне изменилась.

Япония и сегодня остается союзником США, с ней у России сохраняется неурегулированный территориальный спор из-за Южно-Курильских островов. Япония обладает современными, хорошо оснащенными вооруженными силами. В японской элите распространяются националистические настроения, притом что японское общество в целом относится к России настороженно, с оттенком враждебности. Токио подвержен сильному влиянию Вашингтона, особенно в вопросах, связанных с Россией.

Тем не менее стабильно развивающиеся отношения с РФ очень важны для Японии не только по экономическим, но и по геополитическим причинам, учитывая страх японцев перед возможным региональным доминированием Китая. Это обстоятельство можно считать некоторым ресурсом российской внешней политики, но пользоваться им следует крайне осторожно, не подвергая испытаниям стратегическое партнерство с Китаем.

Южная Корея – еще один американский союзник. После окончания в 1953 году Корейской войны на полуострове сохраняется перемирие, но не мир. На юге дислоцированы войска США, оснащенные тактическим ядерным оружием. Северная Корея создала собственные ядерные устройства и построила ракеты средней дальности. Конфликт между севером и югом Кореи, если он разразится, может перерасти в войну с применением ядерного оружия в непосредственной близости от российского Приморья. Такой конфликт может также привести к прямому противостоянию США и Китая.

Москва, которая поддерживает позитивные отношения с Сеулом и активно развивает контакты с Пхеньяном, заинтересована в снижении конфликтности на Корейском полуострове путем возобновления шестисторонних переговоров по ядерной проблеме и вовлечения обоих корейских государств в совместные экономические проекты. Корейский полуостров в целом является существенным ресурсом российской политики безопасности, он требует постоянного внимания и инициативного подхода.

Учитывая изменившийся характер отношений с Западом и продолжающееся сближение с Китаем, России предстоит точнее определиться со своим отношением к конфликтному потенциалу Азиатско-Тихоокеанского региона.

Москва традиционно рассматривает Тайвань как неотъемлемую часть Китая. В настоящее время отношения между Пекином и Тайбэем характеризуются дальнейшим расширением торгово-экономических связей и контактов между людьми. Руководство КНР очевидно следует курсом постепенного втягивания Тайваня в экономическое, гуманитарное, а в перспективе – политическое и стратегическое пространство Большого Китая. Тайваньские власти идут на сближение с КНР, рассчитывая на материальную выгоду и не испытывая пока опасений за свою безопасность.

Если, однако, этот гармоничный процесс будет нарушен и Тайвань развернется в направлении формального отмежевания от Китая, возможен острый конфликт с участием США. Здесь Россия должна занять принципиальную позицию. Не подвергая сомнению принадлежность Тайваня Китаю, она обязана исключить какую-либо вовлеченность в эвентуальный конфликт между Пекином и Тайбэем и тем более между КНР и США. Ориентиром здесь может быть дружественная по форме, но осторожно-нейтральная по сути позиция самого Пекина в отношении российско-грузинской войны 2008 года, присоединения Крыма к России в 2014 году и продолжающегося украинского кризиса.

Спор между Китаем и Японией из-за островов Дияоютай (японское название – Сенкаку) за последние годы заметно накалился. Токио пытается закрепить свой контроль над островами в Восточно-Китайском море, а Пекин отвечает на каждый японский шаг контрмерами. Вероятность того, что эскалация этого конфликта может привести к вооруженному столкновению Китая и Японии, пока невелика, однако такой сценарий следует иметь в виду. Как и в случаях с Кореей и Тайванем, существует перспектива, хотя и более отдаленная, втягивания в этот конфликт Соединенных Штатов. Скорее всего, если инциденты вокруг островов будут маломасштабными, США постараются остаться в стороне, увещевая обе конфликтующие стороны решить разногласия миром.

Тем не менее резкое обострение китайско-японских «островных» противоречий вынудит Москву определить свою позицию. Действовать в этом случае целесообразно аналогично сценарию тайваньского кризиса, с той лишь разницей, что РФ изначально занимает нейтральную позицию по вопросу принадлежности спорных островов. Это, кстати, аналогично позиции, занимаемой Пекином по проблеме Южных Курил.

В Южно-Китайском море существует целый ряд территориальных споров между Китаем и странами Юго-Восточной Азии, прежде всего Вьетнамом и Филиппинами. Манила является давней союзницей Вашингтона, но Ханой в прошлом был союзником Москвы, а в последние десятилетия является ее стратегическим партнером, важным клиентом российского ВПК и «пунктом входа» России в АСЕАН. Территориальное размежевание в Южно-Китайском море будет, вероятно, проходить долго и временами тяжело. Есть вероятность отдельных инцидентов, даже столкновений, но широкомасштабной войны, скорее всего, не случится. Как и в других случаях, третьей стороной в потенциально конфликтных ситуациях выступают США.

России необходимо последовательно выступать за дипломатическое решение спорных вопросов, не вовлекаясь в сами споры, и способствовать, насколько это возможно и удобно для Москвы, китайско-вьетнамскому взаимопониманию. Открытый конфликт между Пекином и Ханоем способен поставить Москву в чрезвычайно сложное положение, из которого невозможно будет выйти без существенных потерь.

Наконец, не до конца урегулированными остаются отношения между великими державами континентальной Азии – Китаем и Индией. Нормализация китайско-индийских отношений, наметившаяся в последние годы, не затронула замороженный пограничный конфликт между ними. Индия по-прежнему рассматривает КНР в качестве потенциального противника, Китай смотрит на Индию с позиции экономического, политического и военного превосходства. Пекин и Дели, однако, входят вместе с Москвой в группы БРИКС, ШОС и практикуют еще и трехсторонний формат РИК. Китай и Индия сосредоточены на проблемах внутреннего экономического развития. Таким образом, есть реальная возможность дальнейшего сглаживания противоречий между ними.

Россия как привилегированный партнер Индии и Китая, как поставщик оружия и технологий их вооруженным силам может сыграть существенную роль в долгосрочной стабилизации китайско-индийских отношений. С этой целью необходимо придать формату РИК самостоятельную динамику, выработать соответствующую повестку дня. РИК может стать новым неформальным «ядром» ШОС и, шире, формирующейся Большой Евразии. Для России «треугольник» может создать более комфортную ситуацию на континенте, компенсируя относительную слабость позиций РФ по отношению к КНР.

Итак, общая установка России в отношении конфликтов в Азии между третьими странами должна состоять в том, чтобы сохранять нейтралитет по отношению к непосредственным участникам конфликтов, способствовать их примирению, становлению системы безопасности в АТР, и прежде всего – на Азиатском континенте.