Реальная любовь (ЛП) - Райдер Сара

— За что?

— За то, что не остановился, чтобы сказать тебе, какая ты чертовски красивая.

Ох

Джейк притянул Клем обратно к своей груди, прижимая к своему тёплому телу, и убрал её непослушные волосы за ухо.

— Спокойной ночи, Клем.

Она закрыла глаза и прижалась к нему, гадая, как, чёрт возьми, теперь защитить своё сердце.

***

Первое, что Джейк заметил, проснувшись, был запах кокоса. Он ещё даже не открыл глаза, но сладкий тропический запах убедил его, что он очутится на гавайском пляже. Он глубоко вдохнул, пытаясь впитать аромат, и в конце концов, почувствовал, как мягкие волосы щекочут его кожу. Клем.

Проклятье. Что он натворил?

Он приготовился к тому, что нож сожаления вонзится ему в грудь, но этого не произошло. Джейк не мог этого объяснить, но не чувствовал себя виноватым. Не то чтобы, он просыпался в поисках ближайшего выхода каждый раз после того, как возвращался домой с какой-нибудь случайной женщиной, когда у них с Келли был перерыв. Сейчас он просто чувствовал себя… хорошо. Её тело было мягким и тёплым рядом с его.

И голое. Дерьмо.

Прошлой ночью он потерял контроль. Как только он услышал её страстный голос, произносящий эти слова, он сорвался. И он собирался сделать это снова.

Он скользнул ладонью по руке Клем к плечу и заставил повернуться. Она что-то пробормотала, всё ещё полусонная, но подчинилась.

— Доброе утро.

Её глаза медленно открылись, но полные губы, не теряя времени, растянулись в ослепительной улыбке.

— Доброе утро.

Позволит ли она ему снова поцеловать себя?

У него не было возможности узнать. Она вывернулась из его объятий и встала спиной к нему, вытянув руки над головой и давая ему беспрепятственный обзор своих пышных изгибов и гладкой, бледной кожи. Женщина была произведением искусства. И отсутствие в ней какой-либо скромности усиливало эффект на него в миллион раз.

Джейк встал с кровати и натянул боксёры.

— Послушай, насчёт прошлой ночи…

— Тебе не нужно ничего говорить. Это был просто секс, мы двое взрослых людей, по обоюдному согласию и всё такое, — она потёрла живот без тени неловкости. — Ммм. Надеюсь, сегодня утром снова будет бекон.

Ему показалось, что его мозг врезался в лежачий полицейский. Прошлая ночь была намного больше, чем просто секс. Он никогда ещё не чувствовал себя в таком беспорядке из-за женщины, и всё, о чём она могла думать, был завтрак. Что, чёрт возьми, происходит?

— Ладно. Хорошо, что мы можем быть зрелыми в этом вопросе. Но я всё же думаю, что мы должны поговорить об этом…

Она склонила голову набок и сдвинула брови.

— О, прости. Ты прав. Ты был действительно хорош. Пять с плюсом за работоспобность.

Господи, у него было много разных реакций от женщин на утро после того, как он завернулся в простыни, но это был первый раз, когда он получил большой палец от женщины, буквально.

— Ты пытаешься успокоить моё эго?

— Ага. Это работает?

Джейк невольно рассмеялся.

— Не очень.

Она с усмешкой пожала плечами.

— Извини. Мы оба знали, на что шли, когда сделали это прошлой ночью, и я действительно не тот человек, чтобы лебезить перед парнем на следующий день, как влюбленная дурочка. Надеюсь, всё в порядке.

— Нет, это замечательно. Я рад, что мы на одной волне.

— Прекрасно. Я собираюсь принять душ, — Клем направилась к двери, потом обернулась. — Если только ты не хочешь первый его принять?

Он хотел затащить её обратно на матрас для второго раунда, но вместо этого просто покачал головой.

— Давай. Я собираюсь быстро пробежаться.

Ему потребовалось больше времени, чем мужчина хотел бы признать, чтобы осознать, что он стоит рядом с кроватью, как контуженный идиот, наблюдая, как она неторопливо выходит из комнаты. Джейк ожидал неприятного утреннего разговора, но, очевидно, он был единственный, чей разум и тело были вовлечены в тотальную войну за то, чтобы наказать или поздравить себя за отсутствие самоконтроля прошлой ночью. Клем вела себя так, словно её совершенно не затронула взрывная химия между ними. Именно на такую реакцию он и рассчитывал. Никакой неловкости. Никаких слёз. Никакой горечи. Так почему же, чёрт возьми, это так его беспокоит?

Джейк быстро оделся и отправился на пробежку. Он придерживался короткого пути, так как утреннее солнце было ещё жарче, чем накануне, и его тело всё ещё восстанавливалось после вчерашней дурацкой гонки с Майком и Эндрю, но его мозг мог бы использовать несколько лишних миль, чтобы стереть память о теле Клем.

К тому времени, когда он вернулся в хижину и запрыгнул в душ, у него всё ещё не было ясности, но её не было ни в чём. Мужчина привёл себя в порядок, оделся и направился в дом Дарлин и Фрэнка, полагая, что Клем отправилась туда завтракать.

Она помогала Олив переворачивать лепёшку, когда он вошёл. Джейк не сомневался, что её расслабленная улыбка была искренней, когда она зачерпнула ложкой тесто на переносную сковородку. Он, наверное, был ослом, думая, что румянец на её лице имеет какое-то отношение к нему после того, как она с такой готовностью отпустила его этим утром, но мужчина не мог не чувствовать прилива гордости. Джейк подошёл к ней сзади, обнял за талию и поцеловал в щёку.

Не потому, что он хотел быть убедительным для её семьи. Потому что он не мог вынести мысли о том, что его губы не коснутся её.

Клем подалась навстречу его прикосновениям, как будто была создана, чтобы быть рядом с его телом.

— Круг, сердечко или собака?

— Честно говоря, я надеялся на лепёшку.

Она сладко рассмеялась.

— Я знаю. Мы с Олив упражняемся в лепёшках, но пока я могу сделать только круг, сердце и собаку.

— Я пытаюсь сделать голову Йоды, но у меня не получается. Моя обучающая программа на «Ютубе» постоянно тормозит, потому что приём очень плохой, — добавила Олив.

— Я не настолько амбициозна, но мне кажется, что мои сердца становятся довольно хорошими, — добавил Клем. — Так что ты выберешь?

— Удиви меня.

Она бросила на сковородку ложку теста и указала на Джейка пальцем.

— Не подглядывай.

Ему нравилась эта её игривая сторона. Она сосредоточенно скривила губы, как в тот вечер, когда они играли в «Скрэббл» — не то чтобы он дал ей знать об этом конкретном рассказе, время от времени бросая на него взгляды. Через несколько коротких минут она положила лепешку ему на тарелку.

— Ну вот.

— Спасибо. Это милое… — Джейк осмотрел продолговатую форму и сделал свою лучшую догадку, — …сердце.

— Это должна быть пивная бутылка.

Он едва сдерживал смех.

— Похоже на опухшую ванную.

Клем прищурилась.

— Может быть, кошка без ушей в крошечной шляпке?

Она направила на него лопатку.

— Просто съешь его, Джейк.

— С удовольствием.

Она протянула ему бутылку с «Экстра маслом тёти Джеммы».

— Вот. Ты же не хочешь забыть свой сироп.

— Не хочу ничего забывать, — сказал он, прежде чем смог остановить себя.

Он не знал, возможно ли, чтобы её кожа покраснела ещё больше, но решил, что выяснение этого было именно тем вызовом, который он должен был принять на этой неделе.

— Ох… — проворковала Олив. — Недомолвки.

Джейк поднял брови.

— Тебе кто-нибудь говорил, что у тебя слишком большой словарный запас, дорогуша?

Подросток сияла от гордости.

— Всё время! Моя учительница в девятом классе, Мисс Уизерспун, говорит, что я проницательна и неисправима.

— Мне придётся поверить ей на слово, — он закончил накладывать в тарелку еду, вызывающую сердечный приступ, радуясь, что уже отправился на пробежку этим утром. Они не прожили и половины недели, а он всё ещё не мог до конца разобраться в физике того, как семья Клем привезла столько еды всего на трёх минивенах.

Подав всем свои лепёшки причудливой формы, Клем села рядом с ним и принялась за еду. Она ела без всяких оговорок, что он всегда ценил в ней. Она была тихой, иногда застенчивой, но не пряталась от маленьких радостей жизни. Она была невероятно чувственна, в самом чистом смысле этого слова. Каждый опыт, будь то откусывание печенья или движение рукой по воде, пока они плыли на лодке, был чем-то, что она смаковала. Точно так же, как каждое маленькое прикосновение, казалось, сводило её с ума прошлой ночью.