Неудачник (СИ) - Геннадий Ищенко

— Денег на гонца дашь? — спросил помрачневший мальчишка. — Когда за мной приедут, я их тебе верну.

— Мог бы не спрашивать, — ответил Клод. — Я завтра поеду в столицу и заеду в канцелярию, так что пиши записку, а я за тебя заплачу.

Платить за мальчишку не пришлось, потому что за ним приехали. На следующее утро, когда друзья после завтрака собрались в комнате Клода, без стука открылась дверь, и вошел мужчина, одетый в короткую меховую шубу, удобную для езды верхом.

— Барон! — при виде его удивленно воскликнул Колин. — Как вы здесь оказались? Я ведь еще не посылал гонца.

— Собирайтесь, герцог, — сказал вошедший. — Меня за вами прислал отец. Ему не нужен гонец, чтобы решить, что сейчас не время для вашей учебы. Я стал готовиться к поездке, как только мы узнали о разгроме армии. Нетрудно догадаться, что наш король не оставит в вашей школе сильных магов, а это означает закрытие школы. Ничего, позанимаетесь с нашими магами. В такое время вам лучше быть дома.

— Я пойду все соберу, а потом зайду попрощаться, — сказал Колин друзьям и вышел из комнаты вместе с бароном.

Вернулся он через десять минут с часами в руках.

— Вот, — сказал он, протягивая их Клоду. — Это мой подарок на память. Помни о том, что я тебе говорил. Три года. А если случится худшее, я тебя постараюсь найти раньше. Клод, ты извини, но Игорь с Сергеем хотят ехать с нами. Барон обещал, что их устроят и доучат вместе со мной. Ты не сильно на меня обиделся?

— На тебя — то за что? — улыбнулся юноша. — И они вправе распоряжаться собой. Ничего, я себе попутчиков найду. Давай прощаться!

Они обнялись, после чего Колин с мокрыми глазами выбежал из комнаты.

— А со мной он не простился, — заметила Сента.

— Он просто сильно волновался и боялся разреветься, — вступился за друга Клод. — А Игорь, наверное, вообще не придет. Не из — за того, что не захочет проститься, просто ему стыдно, что меня оставили одного. Все друзья разъехались, остались только мы с тобой.

— Я пока не буду отправлять гонцов, — сказала девушка. — А то приедут через три дня, и ты останешься совсем один. Хочешь, я с тобой поеду в столицу?

— У тебя нет лошади, а на одной ехать неудобно, — отказал он. — Особенно в теплой одежде. Я постараюсь все сделать быстро и не задерживаться.

У граверов он действительно не задержался. Гербов у дворянства не было, поэтому граверы готовили печати заранее, изображая на них замысловатые рисунки, и перед продажей вырезали только имя владельца. Заплатив восемь серебряных монет, он забрал печать и поехал в королевский дворец. Вход в канцелярию был отдельно от парадного входа, и в него беспрепятственно пускали всех дворян. В канцелярии пришлось задержаться. Сначала он выстоял небольшую очередь, а потом ждал, пока зарегистрируют печать и выдадут на нее свидетельство, а так же изготовят дубликаты его грамоты и документы на брата и сестру. Все это ему обошлось в два золотых, но кипа бумаг, заверенных малой королевской печатью, придала уверенность. Забрав у коновязи лошадь сержанта, он завернул на городской рынок, на котором купил для Сенты вяленые фрукты. На обед позвонили, когда он поставил лошадь в школьную конюшню и хотел ее расседлать.

— Идите обедать, господин маг, — сказал ему солдат. — Я все сделаю сам. И спасибо вам за нашего сержанта. Ему сильно полегчало.

— Я и вами сегодня займусь, — пообещал он. — Хотел это сделать с утра, но приехали забирать друга.

В столовой обедали всего три десятка ребят — все, кто еще остались в школе. Сента сидела за их столом и нехотя ела кашу.

— Сделал все, что хотел, — сказал он, садясь на свое место. — Что это ты ковыряешься в тарелке? Невкусно приготовили?

— Нормально приготовили, — ответила она. — Просто не хочу есть. Что — то давит в груди. Кажется, что вот сейчас за мной придут, и жизнь кончится, потому что без тебя…

— Женщины все такие? — спросил он, с аппетитом налегая на кашу. — Посмотри на себя — какая тебе сейчас любовь? Вся из острых углов, а на грудь только намек. Вот через два года точно будешь красавицей, тогда и ищи свою судьбу. Куда ты так спешишь?

— Дурак! — ответила она. — Зачем мне сейчас грудь, если я не собираюсь рожать? Я бы и год ждала, и два, но где и как я тебя потом буду искать? И нужна ли я тебе буду? Это вы можете ехать, куда захотите, а кто меня отпустит? Даже если убегу, я до тебя не доберусь. Не помогут ни шпага, ни моя хилая магия! Разве я виновата в том, что полюбила? Если бы ты обещал прийти, я бы и дольше ждала!

Предчувствие не обмануло, и за Сентой пришли на следующий день, когда она была в комнате Клода и сидела рядом с ним на кровати. Опять дверь распахнули без стука, и на пороге появился здоровенный дворянин, чью могучую фигуру не смогла скрыть меховая одежда. За его спиной стоял высокий, худощавый мужчина, который оказался магом.

— Так! — сказал он, посмотрев на Клода. — Это кто же соблазнил мою дочь?

— Отец! — вскочила Сента. — Как ты здесь очутился?

— Похорошела, — посмотрел на дочь барон. — И уже округлилась в нужных местах. О пропавшей худобе я не говорю. Ребенка еще не носишь? Чья это работа?

— Моя это работа! — сказал Клод, поднявшись с кровати. — Вы изуродовали свою дочь, я ей вернул нормальное тело. Если ваш маг еще раз такое сотворит, я постараюсь, чтобы это было последнее, что он сможет сделать.

— Ух ты! — ухмыльнулся барон. — А сможешь? Ты хоть кто такой?

— Первым представляется гость, — сказал юноша. — А вы мало того, что этого не сделали, так даже не постучались.

— Барон Кай Штабер, — представился он. — Мне выйти и постучать?

— Барон Клод Шефер, — сказал Клод. — Можете остаться здесь. Учитывая, что вы отец Сенты, я вас прощаю.

— Ты мне нравишься, парень! — расхохотался барон. — А что, неплохая партия. Высок, хорош собой, да еще барон. И дочь в тебя втюрилась — это сразу видно. Я не возражаю против свадьбы. Тебе уже есть шестнадцать?

— Сента, выйди! — сказал Клод девочке и повернулся к магу. — Вас это тоже касается!

Сента молча вышла, а маг это сделал только после приказа барона.

— Мне четырнадцать лет, — сказал Клод. — Тело усилено магией примерно так же, как и у вашей дочери. Мне оформлена самостоятельность, но это ничего не значит. Сента в меня влюбилась, но мне пока женщины не нужны. Для меня она только подруга.

— Вот оно как! — сказал барон. — Значит, все эти мышцы — это магия?

— Не совсем так, — ответил он. — Магия только помогает. Если не нагружать мышцы, они потом превратятся в жир. Со мной отец год занимался фехтованием, а ваша дочь сама занималась в комнате и ходила на занятия шпагой к нашему учителю. Она очень настойчивая и способная и после каких — то трех месяцев занятий уже может за себя постоять не только магией, но и сталью.