Британская интервенция в Закавказье. Группа «Данстерфорс» в борьбе за бакинскую нефть в 1918 году - Лионель Данстервилль

Между тем слава о нашей борьбе с голодом распространилась далеко за пределы района, и о ней много судачат на базарах Сенендеджа и Биджара, что весьма полезно для дела, и я смог улучшить существующие дороги и построить около 9 или 10 миль полезных коммуникаций. Так что в целом ситуация настолько хороша, насколько это возможно в данных обстоятельствах.

Ситуация в Персии колеблется из стороны в сторону, но никогда заметно не отклоняется в нашу пользу. Люди приятные; персы хорошие работники, но ленивы, и у них есть только одна реальная политическая идея – справедливые условия для земледельцев и гарантия порядка. У них нет других политических идей, но в своей ненависти к нынешней тиранической системе землевладения они бессознательно становятся истинными демократами – в противоположность демократу-политику, который не знает, что означает это слово. Политическая «демократия» – это всего лишь знамя, чтобы им размахивать, а программа, столь далекая от демократии, – всего лишь глупая комбинация движения против всего европейского с попыткой спровоцировать беспорядки, в которых каждый бедняк надеется завладеть имуществом богача.

Ситуация с дженгелийцами вполне устойчивая и, возможно, подходит к точке застоя благодаря удачному вмешательству партизан Бичерахова в Казвине и Манджиле. Это невероятная удача, что его войска задержались с эвакуацией, и в самый последний момент я смог заставить его разобраться с проблемой дженгелийцев. Он добрался до Казвина 28 марта, примерно в тот день, когда Кучек должен был без всякого сопротивления войти в город. Если бы Кучеку это удалось, на следующий день Тегеран встал бы под знамена дженгелийцев, и Северная Персия была бы потеряна. На Востоке даже небольшой успех распространяется подобно пожару, а в Тегеране среди сторонников дженгелийцев имелись и члены кабинета министров. Успех привлек бы всех колеблющихся, и в Персии началась бы еще одна революция. Следует с благодарностью помнить, что, хотя до сих пор Бичерахов не вел реальных боевых действий, он в одиночку разрешил эту весьма опасную ситуацию.

Мне хотелось бы встретиться с Кучек-ханом лично и обсудить все вопросы, но его немецкие советники пойдут на все, чтобы не допустить этого. Тем временем я надеюсь провести встречу между Стоксом и представителем Кучека, и мы, возможно, придем к соглашению. Если у вас нет войск, то стоит попробовать прибегнуть к переговорам. Сам Кучек-хан – человек скромного происхождения, выдает себя за религиозного фанатика и не отличается большим умом. Думаю, он настоящий патриот, что редко встречается в этой стране, но, как и многие истинные патриоты, для достижения своих целей идет неверным путем и не осознает, что его используют как инструмент. У него есть ядро из примерно двадцати иностранных офицеров, немцев, турок и русских, которых он считает своими слугами, но которые на самом деле являются главной движущей силой его движения и пытаются столкнуть его в пропасть ради достижения собственных целей. Между тем он, по крайней мере, достаточно умен, чтобы остановиться на краю пропасти, и, если бы я только мог шепнуть ему на ухо хоть слово, думаю, он спасся бы от рокового прыжка.

У Бичерахова довольно большие финансовые запросы, и военное министерство спрашивает, стоит ли он того. Разумеется, стоит. Когда понимаешь, какую задачу он выполняет и то, что он один может это сделать, его требования не кажутся мне непомерными. Другого выбора у нас нет.

По нынешним расценкам прокорм лошади стоит не больше одного фунта в день, хлеб и мясо – один шиллинг и десять пенсов за фунт, сахар – три шиллинга и шесть пенсов, чай – четыре шиллинга и шесть пенсов, так что миллион кран, который кажется большой цифрой, на самом деле не такая уж большая сумма. Все, что мы ему платим, попадает не в его карман, а честно идет на военные расходы, хотя с его системой учета не исключена утечка средств среди его подчиненных нижнего уровня.

К его ситуации примешивается вопрос о ликвидации российских долгов. До сих пор наше правительство категорически отказывалось, но я выступал и продолжаю выступать за это…

…Ситуация в Баку неясна. Она вообще стоит отдельно от кавказского вопроса. В настоящее время местная армянская колония и большевики держатся против Кавказской исламской армии, а грузины из Тифлиса, которые искренне ненавидят армян, не предлагают никакой помощи. Как и каким образом мы можем помочь им, чтобы иметь шанс на успех? Мне это кажется совершенно невозможным. Восстановить порядок способны только войска – а у нас их нет. Несколько офицеров, несколько бронемашин и щедрое финансирование не в состоянии переломить ситуацию; на самом деле такие усилия, скорее всего, только подлили бы масла в огонь.

Ситуация на Южном Кавказе уже давно безнадежна. Они должны продолжать убивать друг друга до тех пор, пока не устанут от этого: тогда у нас может появиться шанс снова собрать все воедино. Но в настоящий момент расовая и религиозная вражда столь яростна, дух большевизма настолько безудержен, а обычное недоверие к якобы своекорыстному британцу настолько сильно, что возможность оказать помощь кажется нам весьма отдаленной. Когда они обращаются к нам за помощью, то имеют в виду деньги, деньги и еще раз деньги. Мы для них – гусыня, несущая золотые яйца. Мы должны быть временно популярны среди тех, кто получил яйцо, но даже от них мы не получим настоящей благодарности и, кроме того, заслужим еще большую ненависть других. Точно так же и на Северном Кавказе, но не до такой степени. Там меньше расовой и религиозной ненависти, но есть искренняя неприязнь к Южному Кавказу, и яд большевизма тоже проник в их кровь. Сам большевик не имеет большого значения; но надо помнить, что те, кто борется против большевизма, сами бессознательно пропитаны его мерзким духом – ядом, незаметно введенным в их вены немецким пропагандистом. Тифлисское правительство является антибольшевистским, но его члены, вероятно, так же, как и сами большевики, вдохновлены большевистскими идеалами.

Голод здесь ужасный. Самая высокая известная мне цена на пшеницу достигала 230 туманов (около 70 фунтов стерлингов) за один харвар (800 фунтов), а нормальная ее цена – 12 туманов (примерно 70 шиллингов). Мы закупаем зерно будущего урожая по 40 туманов и надеемся получить его за меньшую цену. В городе имели место случаи каннибализма. Ежедневно умирает много людей, и иногда прямо на работах в рамках борьбы с голодом. Теперь, когда растаял снег и наступила весна, люди выходят на поля в поисках еды, словно скот.

Между тем, хотя пшеницы и ячменя мало, они все же есть. Прибегнув к силе, я мог бы