Огни большого города - Натали Гарр

– Только если меня вынуждают… обстоятельства.

Роберт хмыкает, отворачивается к окну и сухо объявляет:

– Приехали..

Узнаю район и разочаровываюсь.

– Ты привез меня домой? – зачем-то переспрашиваю я, и так ведь понятно, что это не Гонолулу.

– А ты на другое рассчитывала? – Он подозрительно щурится. Я краснею.

– Ни на что я не рассчитывала… – буркаю я возмущенно, вызывая в нем улыбку.

– Могу проводить до квартиры, если боишься хулиганов, – с иронией предлагает Роберт.

– Спасибо, Ван Дамм! Сама справлюсь. – Выхожу из машины и с силой захлопываю дверцу.

В спину летят ехидные смешки, я не оборачиваюсь и забегаю в подъезд.

Что это вообще было?!

Встаю под душ и смываю с себя пережитое за день. Густая пена приятно обволакивает тело, в воздухе витает душистый персиковый аромат, но даже это не отвлекает меня от пресловутого Эддингтона.

Как он узнал, что я в ресторане? Вся эта ситуация не укладывается у меня в голове. Приехал, забрал, привез домой. Чего ради? Его жизнь настолько скучна, что во мне он нашел забаву?

Черт, мы практически подрались! Значит ли это, что наши отношения перешли на новый уровень? Если бы не звонок Джейсона, мы вполне могли поцеловаться…

Смываю с себя пену, заворачиваюсь в полотенце и босиком выхожу из ванной.

Господи, да у него уже было столько возможностей поцеловать меня, но он не воспользовался ни одной.

«Не хотел он ничего, ясно? Не выдумывай!» – заверяю я себя, наливая чай в чашку.

С Джеем хреново вышло. Так неудобно… он пригласил меня, а я умчалась с этим ненормальным! Нужно обязательно извиниться перед ним. Завтра же займусь этим.

На следующий день получаю письмо от Кейна с просьбой зайти к нему в кабинет.

– Вызывали, мистер Кейн?

– Да, Кэтрин, проходите.

Не помню, в какой момент он перестал обращаться ко мне по фамилии, но ничего удивительного. Негоже вышестоящему по должности взрослому мужчине называть девчонку мисс Бэйли.

Подхожу к его столу.

Брюс открывает ящик, достает оттуда конверт и без лишних слов протягивает мне.

– Спасибо, – смущенно бормочу я, представляя, сколько на этот раз пожертвовал для меня фонд ED Group.

– Не за что, – с улыбкой отвечает Кейн. – Я тут ни при чем.

Киваю и думаю, что лучшего момента не найти.

– Мистер Кейн, можно вопрос?

– Конечно. – Он расплывается в улыбке.

– Кто распорядился, чтобы я получала такую сумму?

Брюс пожимает плечами.

– Какая разница?

– И все-таки? – настаиваю я.

Он мнется.

– Ну а вы-то как думаете?

– Роберт Эддингтон?

Кейн кивает.

Обалдеть.

Прощаюсь с ним и ухожу.

В конверте еще пять тысяч. Значит, Роберт оценил мой труд в десятку. Еще тогда, когда мы даже не общались. Почему?

Из-за тети? Но она уверяла, что не имеет к этому отношения, да и Кейн не стал бы врать.

Однако какой же Эддингтон аферист! Притворялся, что отчитает Брюса, хотя сам это придумал! В груди появляется приятное чувство. Хочется верить, что Роберт относится ко мне не просто как к стажерке или родственнице-дармоедке. Взять даже его вчерашнюю выходку с пиццерией. Разве с обычными подчиненными так поступают?

Вечером набираю маму. Она отвечает не сразу, а после четвертого гудка. И голос у нее какой-то странный, взволнованный. Она расспрашивает меня о здоровье и прочей ерунде и, как мне кажется, торопится.

– Мам, я тебя отвлекаю?

– Нет, милая, что ты!

На заднем плане какой-то галдеж. Где она?

– Ты где? – спрашиваю я.

– Ой… я в кино.

У меня чуть язык изо рта не вывалился. Моя мать пошла в кино?

– С кем?

– С Дэйдрой и Мередит.

Мир точно сошел с ума, ибо моя мать ведет себя не то чтобы не типично, а из ряда вон. Она вообще не любительница фильмов, а уж тащиться в кинотеатр…

– Мам, ты точно ничего не пила и в тебя не вселялось какое-нибудь инопланетное существо?

– Кэти, что ты говоришь? – смеется она. – Я просто подумала, чего дома сидеть? Внесла некоторые изменения в свой скучный досуг.

– Ладно… – устало соглашаюсь я, и, пожелав ей приятного просмотра, отключаюсь.

В смешанных чувствах поднимаюсь в квартиру. Мне необходим двойной душ и побольше теплого молока, чтобы побыстрее уснуть.

Июнь начался для меня лучше, чем я могла себе представить. Ясная солнечная погода с самого утра выманивала из дома, я даже проснулась без будильника.

Надеваю свои любимые черные кеды с белыми шнурками, узкие темно-синие скинни с низкой посадкой, белую майку, серую олимпийку и маленькую светлую сумочку через плечо. Воткнув наушники в уши, запасаюсь бутылкой витаминной воды и отправляюсь на свидание с большим городом.

Протопав почти два километра по величественному Бруклинскому мосту, я, наконец, оказываюсь в Бруклине.

Дорога от Адамс-стрит до проспекта Бруклин-Хайтс занимает еще около пятнадцати минут. Отсюда открывается потрясающий вид на статую Свободы, и я решаю сделать передышку.

Наверняка ночью здесь все в огнях, в манящих ясных огнях. Ослепляющих, завораживающих…

В наушниках Мик Джаггер поет «Бог дал мне все, что я хочу», и я ловлю себя на мысли, что, наверное, и впрямь в жизни нет ничего невозможного. Главное – найти правильную песню.

Прохожу мимо особняков и уютных кафе и вспоминаю о Роберте.

Он похож на Нью-Йорк. Такой же могучий, беспощадный, непонятный и невероятно красивый. В него невозможно не влюбиться, его невозможно забыть. И он слишком хорош для меня. Чересчур, чрезмерно, чрезвычайно.

Я сажусь на скамейку и тоскливо гляжу вдаль. Там высокие небоскребы выстроились в неровную шеренгу, их верхушки задевают облака.

Где-то там мой Босс сейчас заключает какую-нибудь сделку, или проводит время с какой-нибудь женщиной, или слушает тяжелый рок, лежа в постели… можно продолжать бесконечно.

Суть в том, что мы не виделись с той шутливой потасовки в машине, и я каждый день жду от него весточки. И даже если он снова запрет меня и утащит, как какую-нибудь вещь, я не буду сопротивляться.

Вечером я возвращаюсь в Сохо.

В наушниках доигрывает Сантана[19], я перехожу на другую сторону улицы, и в этот момент из-за поворота выскакивает синий спортивный автомобиль. Он резко притормаживает в миллиметре от моих ног, я испуганно отскакиваю назад и зло сверкаю глазами.

– Осторожнее, кузина. Повсюду экстрим. – Из окна торчит голова Майка.