И имя ей Гроза (СИ) - Евдокименок Елена

Мелкая нечисть, живущая в лесах не откликнулась, что было неудивительно, так как они обычно не могли покинуть свои владенья, будучи связаны с ними и физически и душевно.

Играла легкая музыка, все общались и перекусывали дорогими яствами, которыми были заставлены столики.

Рая беседовала с каким-то пожилым мужчиной, посверкивая глазками, но, увидев нас, спешно прервала диалог, и поспешила к нам.

Меня она чмокнула в щечку (странное поведение для охотницы или оборотня, но я вытерпела ее ласки) и воскликнула:

- Бонжур, ребята! Вы что-то запоздали, - После ее реплики кто-то ударил в гонг, и я поморщилась, зажимая сверхчувствительные уши. Многие поступили так же.

Рая что-то выпалила, но мы ничего не услышали. Она потащила меня к длинному столу, и мы заняли места, где были таблички с нашими именами.

Когда гонг, наконец, умолк, я спросила:

- А почему мы сели именно здесь?

- На таких советах всегда все садятся по рангу. И первыми те, кто созывает. И теперь молчи, - велела она и я послушалась.

Гости медленно подтягивались и усаживались на места в тишине.

Старец во главе стола поднял свой резной посох и ударил им об пол. Все взгляды тот час же обратились к нему.

- Кхе-кхе, - видимо воздух не в то горло попал, - мы собрались по крайне важному вопросу. Все вы знаете, кто такие охотники, - ему ответил противоречивый хор голосов, и Етию пришлось снова ударить посохом, и наступила благословенная тишина. Я ухмыльнулась, прикрывая рот рукой. - Так вот, - тем временем продолжал старец, - охотники наши злейшие враги, который год они убивают нас, не жалея ни детей, ни слабых!

- Смерть им! – донеслось из зала.

Похоже, не одной мне пришла мысль начать крестовый поход против охотников.

- Я еще не закончил, - заявил Етий, обрывая словами новоявленного активиста. Видимо посох он пожалел, а то от такого обращения еще развалится. - Нашему терпению пришел конец! И если поднимутся все, то не одного проклятого охотника не останется на наших землях!

Некоторые молчали, другие ответили одобрительным гулом, а я…я…

Мне было жаль своих товарищей. И зачем я все это устроила? И ведь Андрей предупреждал. Тогда мы чуть не поссорились…

Затем старец предложил высказаться остальным.

Владыка светлых эльфов презрительно скривил губы:

- Нам такого счастья с охотниками сцепиться не нужно! – тряхнул светлой гривой и ушел.

Я проводила его печальным взглядом, воображаемое воинство начало таять.

Затем высказался Верховный демон:

- А что, дело старче болтаешь! – у Етия глаза сошлись в одну линию, и судя по виду его чуть инфаркт не хватил.

Спокойнее, это же демоны!

Демон встал, подошел к оборотню, и хлопнув его по плечу, заявил:

- Я вам помогу – наше воинство выделю!

- Спасибо, - выдавил Етий.

Демон вернулся, и его место заняла высшая ведьма:

- Мы присоединяемся и поможем магически, - ей ответил град аплодисментов.

Отказались: Огонь (стихии выше политических или магических разборок, тем более что охотники не могли причинить им вреда – как убьешь воду или огонь, особенно если они бессмертны), драконы (которые вовсе не прилетели. Все равно охотники, в основном, не могли навредить им, так как драконы были слишком сильны), русалки (в воде их поймать было затруднительно), и часть лесных обитателей (леший и кикиморы попросту не явились).

Среди согласившихся еще были вампиры, колдуны и ведьмы, демоны, домовые, которых привел Арил.

Договорившись о тактике истощения врага, отлове небольших групп охотников и об оружии, мы разошлись.

Я была почти довольна. Почти, вот только небольшая тревога поселилась в груди.

Когда мы подъезжали к деревне, мои подозрения подтвердились.

Запах дыма, едкий и острый, проникал сквозь приоткрытое окно машины.

Я сделала знак, и мы остановились. На западе, там, где расположилась деревня, стояло алое зарево. Я крикнула оборотням, которые сидели на лошадях:

- Быстрей домой! Готовьтесь к бою!

Они все поняли. В глазах у некоторых уже плескались реки отчаяния и горели костры ярости и мести. Машина сорвалась с места. Андрей судорожно жал на педаль газа. Мы летели, подпрыгивая на ухабах, проваливались в ямы и выезжали из них. Все ближе и ближе... Сзади торопились оборотни, несясь на пределе своих возможностей.

Некоторые дома деревни уже вовсю горели. Охотники теснили воинов. Я бросилась на помощь стае, выпрыгнув на ходу из машины. На бегу доставала оружие, несясь к своим подчиненным ... Подчиненным? Друзьям?

Миг!.. И первый из охотников упал с моим клинком в спине. И второй!.. Я никогда не промахивалась... Я ринулась в гущу схватки, парируя удары мечом и нанося их сама. Сзади меня прикрывал Мишка. Как только появились мы, бойцы начали сражаться еще яростнее и активнее. Они были в разном обличии, но большинство в зверином.

Я прорубалась сквозь строй врагов, охваченная яростью, подобно берсерку. Не было меня, не было Киры, была лишь безумная жажда победы и охваченная страстью битвы оборотница.

Внезапно мой меч замер в миллиметре от женского лица... Кем она была для меня? Другом? Учителем? Я опустила клинок. Элиза, словно мое зеркальное отражение, поступила также. Мы стояли в гуще боя и смотрели друг на друга.

Холодная сталь легла на мое горло, заставив задохнуться. Сзади меня стиснули чьи-то цепкие руки так, что не двинешься, не шевельнешься.

- Ты - предательница! - выкрикнула Элиза, моя бывшая наставница. На лице ее и в глазах горела печать истинного страдания.

Мишка увидел нас и закусил губу в немом отчаянии. Затем бросился прорубать ко мне путь.

- Брось меч! - велел хозяин клинка, пришлось послушаться.

Я замерла на секунду, а затем рванулась назад, ударила ногой в пах держащему меня, головой в лоб, подставила руки под его колени, толкнула и упала спиной на врага. Мигом вскочила, схватила свой меч и добила его.

Я стояла и смотрела как моя подруга, а ныне враг, исчезает среди бойцов. Оборотни победили, охотники бежали.

Мишка, наконец, добрался до меня, обнял, стирая платком кровь с моих рук.

- Как ты? - спросил он.

- Ерунда, - отмахнулась я. - Всего лишь царапины. И добавила:

- Война началась!

Магазин Андрея горел. Все, что он строил, все его надежды рассыпались в прах. И почему-то никто не замечал этого, кроме него, разве что, ступая по земле цвета крови и пепла, он заметил сочувствие во взгляде Киры, скрытое под привычной мрачностью.

Чем она задела его? Он не мог понять.

Силой или отчаянием. Яркостью или печалью.

Он знал ее настоящую. И он был обижен на нее за то, что она развязала эту войну.

Или думал, что знает?

Часть 2. Глава 9

Часть 2

Глава 9

Нилейнорит лежала на по-весеннему яркой, зеленой траве и глядела на синее небо, где плавали белые, пушистые облака, словно в луже игрушечные кораблики.

В лесу северных эльфов вечно царила весна.

Арр обнимал хозяйку длинным хвостом с кисточкой. Бледно-лиловое брюхо дракона радостно впитывало в себя робкие лучи солнца.

- Такая скукота, - пожаловалась дочь Владыки эльфов, сминая свиток, зажатый в кулаке.

Все эльфы традиционно спешили отдать дань почитания ее красоте и мудрости венценосного отца.

А Нилейн смертельно устала от всего этого. От учтивости эльфов, от придворных декораций и железного корсета этикета.

От вечности, текущей сквозь нее. Однообразной.

Юная владычица вскочила на ноги и погладила Арра по животу.

Дракон издал довольное ворчание, выгибаясь и вскидывая голубые с перепонками лапы.

- Что ты скажешь? – спросила Нилейн его. - Что если мы присоединимся к оборотням и начнем крестовый поход?

И увидела картинку: они летят, пронзая небо, и Арр дышит смертью, обливая врагов горящей кислотой.