Зимний излом. Том 1. Из глубин - Вера Камша

– Ты давно был в Тронко? – не отставал Марсель, которому расхотелось молчать.

– Вообще не был, – Чарльз все еще смотрел в воду. – Я же из Надора. До Лаик дальше Придды не забирался.

– А я из Эпинэ, – обрадовал спутника Марсель, – но все дороги ведут в Олларию, вот я там и болтался.

– И я болтался, – выдавил из себя Давенпорт. Горло у него болит, что ли? – Сначала – в оруженосцах, потом – в гарнизоне. После Октавианской ночки просился в Торку, а меня загнали в Личную охрану... Леворукий, убил я Генри или нет?

– Выбирай, что нравится, – посоветовал Валме, – и хватит страдать!

– Рокслею место в Закате, – и без того сжатые губы Давенпорта превратились в сухую щель, – и не только ему. С Джеймсом и Дэвидом мы приятельствовали, но это – дело прошлое.

«Дело прошлое»... А что настоящее? Взбаламученная река и взъерошенный спутник. Теньент, пристреливший маршала. Или не пристреливший. Какая прелесть, как сказал бы Алва.

Вот так всегда, начнешь с желания выпить и прихвастнуть шикарным знакомством, а кончишь войной, которую не прекратишь, пока жив. Даже если того, кто тебя в нее втянул, уже нет.

– Я никак понять не могу, – Давенпорт в упор глядел на Марселя, – кто меня во дворец засунул? Рокслеи или Савиньяк?

– А тебе как приятнее? – Валме стянул с мокрой головы мокрую же шляпу, хорошенько стряхнул и снова нахлобучил.

– Предпочел бы Рокслеев. Лучше подвести их, чем Лионеля или Ворона, хотя его мне раз восемь убить хотелось.

– Даже так? – брови Марселя подскочили вверх, и в глаз тут же попала вода. Мерзость! – Ты в своих желаниях не одинок.

– Представь себе, – подтвердил Давенпорт, понукая коня, – очень хотелось...

– Что происходит в городе? – Первый маршал Талига смотрит на встречающего его теньента. Черный конь зло прижимает уши и долбит копытом плиты двора. Смуглые солдаты в беретах молчат и ждут. Чего?

– В городе волнения, – объясняет теньент Давенпорт. Он командует ночным караулом и знает, что творится в столице, то есть ему кажется, что знает. – Они охватили Нижний город...

– Тогда почему вы в казармах?

Почему? Чарльз не знает ответа, но он слышал, как Джордж Ансел спорил с Мореном, а потом прошел к коменданту. Через десять минут полковник вернулся и скучным голосом отчитал сержанта за дурно вычищенные мушкеты. Ворота закрыли, солдат погнали на плац. Гарнизон Олларии под несмолкающие колокольные вопли отрабатывал парадные повороты. До одури, до полного отупения.

Из-за стены тянуло дымом, орали взбудораженные птицы, по синему небу ползли черные полосы. Кто-то колотил в ворота, громко и отчаянно. Колотил и кричал, а они маршировали. Потом трубачи заиграли отбой, настало время ужина, и они отправились ужинать... Килеан-ур-Ломбах аккуратно резал ножом жареное мясо и говорил о диспуте в Нохе и о новых мушкетах, Морен отвечал, Ансел хмуро слушал, что делал он сам, Чарльз не помнил. Может, даже ел...

«Почему вы в казармах?» Бесстрастное лицо, ровный голос, белые парадные перья, а перчатки черные, походные. Чарльз Давенпорт первый раз видит Кэналлийского Ворона так близко. На Первом маршале Талига парадный, с иголочки, мундир и белый плащ, из-за атласного плеча таращится встрепанный мальчишка в кирасе. Кирасы и на сопровождавших Ворона кэналлийцах, но сам герцог не унизился до забот о собственной шкуре.

– Господин комендант не счел нужным. – Килеан-ур-Ломбах – снулая рыбина, дурак, зануда, очень может быть, что подлец, но он старший. Старший, раздери его кошки! Что останется от армии, если наплевать на приказы? А что останется от совести, если выполнять все, что велят?

– Где он? – Небо за спиной Алвы отливает багровым, муторно и тревожно пахнет гарью.

– В своих апартаментах. – Господин комендант просил его не беспокоить, но говорить об этом нельзя. Это правда, но и правда бывает доносом.

– Прекрасно. – Равнодушный взгляд, ровный голос, и кто только сказал, что у южан все написано на лице? – Поднимайте людей, теньент. Приказ Первого маршала. Идемте, Ричард, поговорим с господином комендантом Олларии.

Ричард? Конечно же! Ворон взял в оруженосцы сына Эгмонта Окделла, а тот пошел. Год назад Дэвид Рокслей от этой новости чуть с моста не свалился, теперь все привыкли.

Сын мятежника растерянно вертит головой. Откуда ему знать, где комендантские апартаменты? Чарльз хочет показать, но герцог отмахивается от помощи, как от уличной собачонки.

– Я знаю дорогу, теньент. – Белые перья и черные, походные перчатки, безупречная вежливость. Крик или пощечина не унижают, унижает пренебрежение. Кто он такой, чтоб судить о других, судить и выносить приговоры?! Корнет Окделл тоже задирает голову и крутит носом. Куда ворон, туда и воробей.

– Через полчаса гарнизон должен быть готов, – велит Ворон. – Одежда – праздничная, кирасы и шлемы – боевые.

Хлопает дверь, это выскочили полковники. Оба! Кто им сказал? Караул вот он, здесь!

– Полковник Ансел, полковник Морен, прошу за мной, – Первому маршалу Талига не до младших офицеров, начальству тем более. Они уходят вчетвером, надо полагать, к Килеану.

Если б не Ансел с Мореном, Чарльз не удержался бы, ответил, и гори все закатным пламенем, но время упущено. Для слов, не для выстрела.

Давенпорт видит прямую спину маршала, захоти кто всадить в Ворона пулю, это труда не составит. Теньент трогает пистолет и думает – нет, не о том, чтоб выстрелить, а о том, что не следует поворачиваться спиной к тем, кого оскорбляешь...

– Утро, сударь, – голос Валме возвращает в дождь и дорогу. Все уже случилось и все еще случится. – Просыпайтесь, сейчас будет шадди.

– Простите, задумался. – Они с Марселем давно на «ты», но память не только будит прошлое, но и топчет настоящее.

– Думать вредно, – хмыкает недавний щеголь, придерживая коня, – здешние обитатели это, без сомнения, понимают и тратят время на более полезные вещи. Например, на беседы с мокрыми путниками.

– Закатные твари, ты о чем? – Чарльз никогда не был силен в светских беседах, а Марсель упорно изъяснялся, как салонный балбес.

– О том, что за теми ивами собралось премилое общество военного образца, – виконт Валме неторопливо расправил складки плаща, – а поскольку в здешних краях Раканов не наблюдается, остается предположить, что мы у цели.

– День добрый, господа, – усатый кэналлиец откинул капюшон и приложил руку к начищенной каске, – сержант Пахарильо, Вторая Южная Армия, полк рэя Бадильо. Кто вы и куда едете?