Чистодел - Александр Шувалов

— Ладно. — Его приятель махнул рукой. — Не парься. — Он разлил ледяной темно-коричневый квас в пузатые стеклянные кружки, можно сказать, что антиквариат.

Из таких в годы трижды клятого коммунистического режима мужики пили пиво под рыбку.

— Ты вообще-то надолго? — лениво полюбопытствовал Леха.

— Недели на две максимум, — ответил Влад и сделал несколько крошечных глотков.

Нет ничего проще, чем простудиться в жару, напившись холодного кваса. Плавали, знаем.

— Не вопрос. — Алексей вытянул ножищи, такие же длинные, как история мздоимства на Руси, и принялся набивать любимую «помещичью» трубку. — До конца лета я на даче, так что все будет нормально.

— С меня поляна, — заявил Влад и вытер пот со лба.

Потом он откинулся назад и принялся наблюдать за соседским котярой, огненно-рыжим, очень похожим на одного видного демократа. Тот перепрыгнул с забора на яблоню, спустился с нее и нагло улегся под забором между двумя псами.

Малыш приоткрыл левый глаз, как-то мутно посмотрел на нахала, зажмурился и захрапел с новой силой. Барни вообще не пошевелился, как будто так и надо было.

Полтора года назад продвинутая молодежь, сын приятеля с женой, вдруг возжелали взять из приюта щенка.

«Да бога ради, — сказал тогда Алексей. — Только сами с ним и возитесь».

Он оказался глубоко неправ. Потому что крошечный повизгивающий комок шерсти неопределенного цвета буквально за пару дней без единого выстрела и поддержки авиации завоевал благородное семейство и сделался всеобщим любимцем.

Как, спросите? Элементарно. В собаке, по-вашему, что главное? Экстерьер, порода, родословная, в конце концов? Хрена лысого! Характер и обаяние. И того и другого в индивиде, получившем имя Барни, оказалось с избытком.

«Придешь бывало с работы, — рассказывал приятель. — Настроение хуже некуда. Его весь день всякие люди старательно портили. А повозишься немного с этим красавцем, и все в порядке. Хочется жить дальше».

Спустя определенный природой срок щенок вымахал в ухоженного крупного пса с благородной узкой мордой и хвостом в виде янычарского ятагана. Он обзавелся аристократическим палевым окрасом и весьма благородной спортивной поджаростью, которую никак нельзя путать с голодной плебейской худобой. При этом Барни совершенно не испаскудился характером, что сплошь и рядом случается в процессе взросления среди не только животных, но и людей.

— Можно подумать, кто-то возражает, — отозвался приятель. — Кстати, как квасок?

— Что надо.

— Ну так наливай, не стесняйся.

— Ага, прямо сейчас, — проворчал Влад. — А потом отловят на трассе, заставят в дудку дунуть и прав лишат.

— А когда выезжаешь?

— Ночью.

— Пес психовать не будет?

— Не должен, — отозвался Влад. — Мы с ним поговорили. — Он глянул на мирно храпящего бело-коричневого красавца. — И потом, я звонить буду.

— Ну, тогда все в порядке.

Та же самая область и то же время

— Дела закончил?

— В принципе, да, — лениво отозвался Костя, бывший убийца на службе у государства. — Остался еще…

— А с этим персонажем пока обождем, — заявил отставной следователь Толя и разлил по чашкам только что заваренный чай. — На всякий пожарный.

— Как скажешь, — согласился Костя, отпил чаю и принялся без особого аппетита за бутерброд.

— Когда выезжаешь?

— Подремлю часов пять и тронусь по холодку, — отозвался мокрушник. — А ты?

— Послезавтра пятьдесят девятым поездом, вместе с клиентом.

— Заодно и проследишь, чтобы нашего паренька по дороге никто не обидел.

— Сам справится. — Толя усмехнулся. — Большенький уже. Не ребенок.

— Слушай, а тебе не кажется, что он не торопится с отъездом?

— Ничуть, — успокоил напарника отставной чекист. — Во-первых, он добывал паспорт.

— Подумаешь, проблема.

— Не скажи. — Толя покачал головой. — Можно, конечно, найти его в чужом кармане. Только тогда уезжать надо сразу, пока терпила не очухался и не поскакал в околоток. Или же…

— Заказать у нужных людей, — догадался Костя.

— Именно, а это дело суеты не терпит. Во-вторых…

— Что?

— Какое сегодня число?

— Тридцатое, и что?

— Да то. — Толя усмехнулся. — Что завтра у нас первое июля. А что будет в Киеве в этот знаменательный день?

— Финал чемпионата Европы по футболу. Испания играет с Италией. — Костя смутился. — Совсем из головы вылетело. С билетами, значит, был полный капут.

— Вот видишь, сам все знаешь, а спрашиваешь. — Толя положил в розетку любимого клубничного варенья. — До обеда, как я понимаю, ты уже будешь на месте.

— Естественно.

— Свяжешься с людьми. Второго числа они должны будут встретить клиента на Южном вокзале. Деньги за работу уже переведены.

— Понятно.

— С квартирой для нас вопрос тоже решен. Кстати, — оживился Толя. — Ты знаешь, где планирует остановиться наш друг?

— Нет, не в курсе.

— В гостинице «Лыбедь».

— Что в переводе означает…

— Не переводится, — уточнил Толя. — Спать иди.

— Есть!

— Сладких снов, коханый.

То же время. Обрывок непонятного разговора

— Ну?..

— Они стартуют. Один на машине сегодня в ночь, второй — послезавтра поездом.

— Хвосты приставили?

— А то.

— Хорошо.

Раннее утро следующего дня. Федеральная трасса М-3 «Украина»

Всем известно, что придурок — звание пожизненное, прямо как олимпийский чемпион. А еще круглосуточное, любой подтвердит.

Этот летчик — так автомобилисты называют определенную категорию водителей, которые не ездят, а низко летают и часто бьются — нарисовался на трассе сразу за Обнинском. Белоснежный спортивный «Ниссан» легко и непринужденно обошел светло-синюю «восьмерку» и «Москвич» сорок первой модели с гордым названием «Святогор» цвета вокзального винегрета. Он тут же подрезал серенький «Опель», за которым плелись помянутые машины.

— Ну ты и козел! — крикнул ему вслед опасный человек Костя.

«Ниссан» тут же перестроился в левый ряд, обогнал вишневую «Ниву», буквально вытерев пыль с ее крыла.

Влад увидел это, молча покачал головой и воздел глаза к небу.

«Ниссан» понесся дальше. Он летел, наплевав сразу на все знаки, как будто за ним черти гнались. Или же водитель спешил в Калугу, например, в гости к Циолковскому, чтобы тот отправил его в космос.

Километров через пять машины сначала встали, потом опять поплелись. Вскоре выяснилась и причина задержки. «Ниссан» на полном ходу столкнулся с дорожным катком, с прошлой осени стоявшим у обочины. У придурков, как известно, все не по-людски. Подушки безопасности на навороченной импортной тачке не сработали. Непристегнутый кучер вышел в открытый космос через лобовое стекло, пролетел метров пять и устроил краш-тест с бетонным столбом. Скажу сразу, столб практически не пострадал, только испачкался.

Влад, а следом за ним и Костя со скоростью ленивой черепахи проползли мимо участка шоссе, перекрытого полицейскими машинами. Там они полюбовались сплющенной иномаркой и скорбными останками того буревестника, который совсем недавно гордо на ней реял. Теперь голова его лежала на обочине отдельно от прочего организма. Рядом глыбой стоял каток, практически не пострадавший. Водители вырвались на оперативный простор и прибавили скорости в пределах разрешенной.

Костя вскоре затормозил у придорожного кафе с романтическим названием «Улыбка». Там он порадовал желудок только что разогретой пиццей и кофе эспрессо со странным вкусом.

Влад проехал еще пару километров, потом остановился у обочины. Там он скромно, но с удовольствием перекусил бутербродами, взятыми в дорогу, запил их кофе из термоса. Любимой марки «Ирландские сливки», собственного приготовления. Недавнее происшествие совершенно не повлияло на аппетит этих достойных людей. Они перекурили и двинулись дальше.

«Восьмерка» со «Святогором» как приклеенные проследовали за «Опелем» до поворота на Калугу. Там их сменили светло-коричневая «девятка» и узбекский «Дэу», настолько древний, что его первоначальный цвет определению не подлежал. Они аккуратно пристроились в хвост серому «немцу» и шли следом за ним до самой границы.

Глава 33 Во саду ли на природе

— Как добрался?

На Украине торопиться и суетиться не принято. Поэтому хозяин сначала дал гостю утолить голод, а потом уже принялся развлекать его приятной беседой.

— Просто замечательно, Димон, — ответил Влад, наколол на вилку крошечный малосольный огурчик, симпатичный такой, с явным одобрением осмотрел его со всех сторон. — Сначала какой-то кретин едва не угробил меня под Калугой. А как пересек границу, так ваши гайцы тормозили тачку через каждые десять верст и вымогали бакшиш. — Он сжевал огурчик, который оказался в полном порядке не только с виду.