Иного решения нет - Альберт Байкалов

Некоторое время ушло на то, чтобы протереть предметы и дверные ручки, на которых могли оказаться отпечатки ее пальцев. Впрочем, особой роли это уже не играло. Если их и сочтут нужным занести в базу данных США, что маловероятно, то фигурировать они там будут как принадлежавшие гражданке Израиля Татьяне Нестеровой. Главное, на обнаруженных орудиях убийства нескольких человек – отпечатки Томаса Райта, а оборванные пуговицы с его рубашки и выпавшее водительское удостоверение кого угодно убедят, что это результат возникшей в номере потасовки.

Первым заволновался Дрон. Его насторожил странный шум и шорох, доносившиеся с небольшого взгорка чуть левее ручья.

– Филин, – он присел, озираясь по сторонам, – возможно, опять кабан… На девять часов.

– Всем стой. Осмотреться, – едва слышно раздалось в наушнике ПУ. – Дрон, проверь. Полынь, если его видишь, прикрой.

– Вижу, – отозвался Полынцев. – Валяй, Вася, и ничего не бойся.

– Разговорчики! – оборвал его Филиппов.

Многочасовое прочесывание местности измотало. Приходилось проверять источник каждого шороха, звука, треска. Двигались медленно. Иногда практически топтались на месте. Антон предупредил, да и без этого все знали, что боевики минируют окрестности своих мест расположений.

Дрон медленно двинул через заросли орешника. Взлетела какая-то серая птичка. Прошуршала в сухой траве полевка. Стоп! Он присел. Отчетливый лязг металла и чеченская речь.

– Противник слева, – прижав почти вплотную к губам микрофон, проговорил он и переместился чуть вперед.

Дальше кустарник становился гуще. Под ногами появились камни. Он осторожно перешагнул натянутую в траве проволоку. Замер, вынимая из кармана разгрузки кусочек красной ленты. Обмотал его вокруг ветки.

– Мины, – выдохнул, оглянувшись назад.

– Мы тебя видим, – успокоил Полынь.

Через несколько шагов Дрон наконец увидел бандитов. Один вытаскивал из прямоугольного лаза, оборудованного в земле, тело мужчины. Второй помогал снизу. Рядом валялась отброшенная крышка люка. В нескольких шагах от них стояла женщина. Цветастый платок плотно облегал ее голову. Густые брови, большие, полные печали и тоски глаза, сжатые, превратившись в одну сплошную нить, губы. Их взгляды встретились. Она глядела на Дрона, ни единым мускулом, ни движением не выдавая, что видит. Ему даже показалось, что он стал прозрачным. Привыкший в таких ситуациях наблюдать, как лицо человека, неожиданно увидевшего обвешанного оружием разведчика, перекашивает страх, злоба и ненависть, а изо рта вырывается крик, он впервые растерялся. Спокойно и с какой-то гордостью она продолжала смотреть сквозь Дрона.

В это время бандиты выволокли труп и, бросив, словно мешок с картошкой на землю, встали с двух сторон от него, опустив руки. Было отчетливо слышно их тяжелое дыхание. Оружие он увидел только у одного, того, что тащил сверху. И то автомат был закинут за спину.

«Наверное, раненый коньки откинул», – подумал он, размышляя, как поступить.

Чеченка явно была либо не в себе, либо не собиралась выдавать его появление. Решив испытать судьбу, он приложил палец к губам и медленно опустился:

– Филин…

– Я все видел, – ошарашил Антон. – Молодец. Всем «внимание», вход в блиндаж: Дрон, Мишень. «Похоронная команда» – я и Полынь. Волков, прикрывай и следи за бабой. Может, просто не в себе.

– Что, вот так, с ходу, атака? – опешил кто-то. Голоса Дрон не узнал.

– Момент хороший, – уверенно проговорил Антон. – Другого может не быть.

«Логично, – подумал Дорофеев. – Подземное убежище вскрыто, охраны никакой. Возможно, основная часть отряда ушла разбойничать, оставив двоих уродов и повариху».

Чем дальше отходили бандиты, унося с собой тело, тем ближе подходил к выходу из блиндажа Дрон. Сзади, мягко ступая, двигался Мишенев.

Женщина, словно изваяние, продолжала стоять, глядя на них, не предпринимая никаких действий.

Дрон вопросительно посмотрел на нее и, показав пальцем на выход, одними губами спросил:

– Сколько?

Она отрицательно покачала головой.

До конца не веря ей, он нырнул внутрь. В это же время с того направления, куда ушли чеченцы, раздались вскрики…

– Значит, ты тоже не знаешь, куда выдвинулся ваш отряд? – устало спросил Антон пленника, представившегося Джохаром.

Выставив посты вокруг схрона и установив с десяток мин, вдобавок к тем, что обнаружили по найденной у чеченцев схеме, спецназовцы приготовились к встрече банды, которая, по словам захваченных боевиков, ушла ночью в неизвестном направлении. Антон сообщил об обнаруженном убежище бандитов в штаб группировки и ждал подкрепления. Оба пленника уверяли, что никогда не слышали о Хаяри, а сами они из отряда полевого командира Ийсханова Умара. Информация уже была передана в управление, и ее проверкой вовсю занимались.

Антон не верил. Сидящая в дальнем углу женщина молча наблюдала за происходящим и, судя по всему, с трудом понимала, о чем речь. Попытки допросить ее не увенчались успехом. Она абсолютно не говорила на русском.

– Слушай, – спохватился Антон, разворачиваясь к Мишеневу. – А ну-ка, давай выйдем! – Оказавшись наверху, среди деревьев, Филиппов взял за локоть Максима: – Свяжись с начальником разведки группировки и спроси, есть ли у них поблизости переводчик. Раз наши абреки сейчас не могут пообщаться со своей землячкой, пусть местные попробуют что-нибудь придумать. Если получится, выведи ее сюда и организуй «радиомост».

Через несколько минут чеченка, испуганно округлив глаза, прижимала трубку к уху и медленно, заикаясь, отвечала на вопросы. Вскоре она передала аппарат Антону.

– Короче, – раздался на том конце с нотками тревоги незнакомый голос с ужасным кавказским акцентом. – Эта женщина утверждает, что старшего над всеми, кто там был, звали Хаяри. Они ушли насовсем. Куда, не знает. Вроде как разделились на две группы. Слышала, что много говорили о Шерди-Мохк, Гордали-Юрт, Эникали. Второй начальник Махмад. Есть одна женщина. Зовут Зарема. Еще есть Ильяс, приезжает туда на «Ниве». В отряде у него племянник Аслан. Он заставил обеих женщин идти с ним в лес к бандитам. Ее хотели везти в Россию до самой Москвы.

– Ты кем там работаешь? – осторожно поинтересовался Антон, когда мужчина закончил перевод.

– Какой тебе разница? – усмехнулся тот. – Командир роты из полка милиции особого назначения. Гулид зовут. Приедешь, приходи в гости.

Отключившись, Антон вернулся в схрон и, усевшись напротив Джохара, с нескрываемой ненавистью посмотрел ему в глаза.

– Зачем врал?

– Почему так говоришь, командир? – удивился тот. Его руки были связаны за спиной, и он пытался, дергая головой, заставить улететь ползающую по лицу муху.

Бандит не понял, для чего женщина поднималась наверх.

– Что ваши группы должны сделать в Гордали-Юрте и Эникали? – Антон, не вставая со скамейки, залепил ему в ухо открытой ладонью. Проследив за падением ничего не ожидавшего боевика на пол, нагнулся над ним: – Какой из них командует Хаяри и какова задача смертницы по имени Зарема?

От мотеля Татьяна отъехала совсем недалеко. Пригороды мегаполиса представляли собой лабиринты непонятного назначения улиц, заводов, фабрик, каких-то площадок и огромных свалок. Здесь легко можно заблудиться. Она просто перегнала машину к ближайшей линии наземного метро, которое пока еще не работало, и, с километр проехав вдоль нее, свернула на территорию свалки стройматериалов. Заглушив двигатель среди нагромождений гигантских металлических ферм, огляделась и, не заметив в предрассветных сумерках никакой охраны, развернулась на сиденье.

Томас Райт лежал, скрючившись на заднем сиденье, и внимательно смотрел на нее маленькими, припухшими глазками.

– Что, скотина, думал, самый хитрый? – по-русски спросила она и усмехнулась.

– А ты сможешь теперь остаться на свободе? – с ужасным акцентом парировал он, стараясь придать своему голосу твердость и изобразив на лице некое подобие презрения. – Ты избила и похитила представителя серьезной в Америке организации. Если полиция и ФБР не раскроют это дело еще к вечеру, то у нас есть собственные ресурсы.

Он перешел на английский. Как всегда, в таких случаях Татьяна брала паузу, чтобы на этом языке ответить с большим русским смыслом.

Наконец, подобрав, по ее мнению, достойный ответ, она улыбнулась:

– Еще нужно добиться, что я тебя лишь похищала, – Нестерова устроилась на сиденье поудобнее. – У нас в России такими мелочами только дебилы занимаются. Если уж насолил человек, то его сразу мочат.

– Ты давно живешь в Израиле, – зачем-то напомнил он. – Там более взвешенные люди.

– Я там не живу, – ошарашила она, вынимая небольшой цифровой диктофон, встроенный в обыкновенную шариковую ручку. – Сейчас ты будешь отвечать на вопросы, и времени у тебя всего тридцать минут, ровно столько работают батарейки этой игрушки. Потом я подумаю, убить тебя или просто оставить лежать пьяным где-нибудь под мостом, до того момента, как улечу из вашей долбаной страны. И запомни, вопрос – ответ. Кстати, чтобы тебе было веселей отвечать, – Хорин мертв. Я убила его вместе с помощником, которого он приволок в номер, чтобы заставить меня работать на твою организацию. Придурки, которых ты нанял для моей разработки, не соответствуют уровню тех, кто может тягаться с русскими. Они также отправились на небеса, и у полиции будет достаточно оснований сделать главным подозреваемым по этому делу тебя. Для достоверности того, что перед тобой не обыкновенная шлюшка, а сотрудник военной разведки, обращаюсь к тебе по твоему личному номеру в ФБР до ухода оттуда на пенсию – s5691. А теперь время пошло, – с этими словами она щелкнула авторучкой и положила ее на сиденье рядом с головой Томаса.