Феномен мозга. Тайны 100 миллиардов нейронов - Андрей Буровский

Вне плейстоценового «запада», если не считать орнаментов по кости и украшений, произведения искусства того же возраста представлены буквально единичными находками.

Головка медведя в Толбаге, «птички» и «мамонт» из Ковы, Мойлтын-ан, «скульптурка животного» из слоя Дзадзарага [98] , каменные изваяния человеческих голов из Малакофф [99] , крайне схематичные изображения группы животных на тазовой кости мастодонта из Вэлсеквилло [100] , крайне примитивная и схематичная глиняная скульптурка человека из Майны [101] , плитка с крестовидным узором из округлых ямок из Ушков [102] .

Во многих стоянках Африки появляются бусы из скорлупы страусиных яиц. В Австралии – бусы из раковин моллюсков и шлифованные из кости.

Я перечислил не все, но уже весьма заметную часть всех известных образцов плейстоценового искусства «незапада».

Соотношение известных образцов искусства «запада» и «незапада» – 1000:1. Искусство «незапада» производит впечатление разделенных тысячелетиями, не связанных между собой попыток порождения этой формы общественного сознания.

Наскальная живопись

Нигде, кроме Европы, не прослеживается столь же древняя традиция наскальной живописи.

Полихромная живопись Бхимпетки в Центральной Индии по ряду параметров очень напоминает пещерную живопись плейстоцена Европы, но она значительно позднее [103] . То же можно сказать и обо всех образцах «писаниц» Сибири и Северной Америки, наскальной живописи бушменов или австралийцев – все они несравненно моложе.

В Европе от Пиренеев до Урала использовано множество пещер. И в Монголии, и на Енисее пещер очень много, но в плейстоцене никто не использовал их стены для живописных панно.

Только на материале пещерного искусства «запада» прослеживается многовековой процесс совершенствования художественной традиции, процесс схематизации, создания условных, почти «беспредметных» образцов живописи [104] .

Достаточно сравнить настенные росписи Хойт-Цэнкер [105] в Монголии, и даже самые ранние и архаичные образцы пещерной росписи Франции, Испании или Италии.

Можно сказать, что сложные образцы палеолитического искусства и развитие живописной традиции есть только там, где есть европейский верхний палеолит (палеолит Западной Евразии). Все, что мы знаем о генезисе верхнепалеолитического искусства в средне– и нижнепалеолитическую эпоху искусства, тоже приурочено к памятникам Европы.

Получается, в одних регионах развитие культуры идет быстрее, чем в других.

Причем и в более поздние времена «запад» развивается быстрее.

Революция земледелия и скотоводства

Все «революции» в культуре возникают благодаря новым психологическим новообразованиям. И требуют от людей принимать эти новообразования – или исчезать, быть оттесненными на периферию, деградировать.

Еще до конца Великого оледенения, 18–15 тыс. лет назад, появились первые группы людей, освоивших земледелие. Есть предположения, что в это же время приручили первых домашних животных.

7—8 тыс. лет тому назад на Переднем Востоке таких коллективов стало много. Появились целые народы, знавшие сельское хозяйство. Это привело к резкому росту численности людей. Там, где раньше могли жить десятки охотников, все время переходя с места на место, теперь осели несколько сотен, даже тысяч человек. Крестьяне были сыты намного чаще, чем охотники и собиратели. Их труд давал намного более стабильный доход, и к тому же зерно можно было накапливать. Кукуруза, рис, пшено и пшеница могут лежать и 20, и 30 лет и не портиться. Если откладывать даже самую небольшую часть урожая, этого хватит на черный день.

Бродячие охотники хотели бы поживиться этими запасами, но в городах и селах жили сотни и тысячи людей, а охотники не могли собрать в одном месте больше ста или двухсот воинов – большему числу попросту не хватило бы пищи. Крестьяне могли не бояться за свое достояние.

Крестьянское население затапливало Передний Восток, Балканы, Средиземноморье. За считаные сотни лет там, где кормились тысячи, стали кормиться сотни тысяч. Исчезал страх голода, зависимости от слепых сил природы. Эту проблему удалось решить навсегда.

Эту революцию английский археолог Гордон Чайльд назвал «Неолитическая революция» [106] . Название очень неудачное: переход к земледелию и скотоводству может не иметь никакого отношения к технике обработки камня. Это революция способа производства, революция сельского хозяйства.

Расширение сознания

Охотник планирует в пределах небольших отрезков времени. Планирование на год и на несколько лет ему просто не нужно. Крестьянин планирует, по крайней мере, на год, а чаще – на несколько лет. 5–7 лет, а то и 20 лет растет плодовое дерево, не каждый год дают потомство крупные животные (корова, лошадь, верблюд).

Многие охотничьи народы физически не могли понять, какой смысл сохранять зерно или выращивать животных, если их можно съесть прямо сейчас. Бушмены в Африке и жители острова Тасмания, к югу от Австралии, были истреблены именно потому, что охотились на овец и коров белых поселенцев.

Сельское хозяйство заставляет расширять сознание, видеть большее количество причинно-следственных связей на большей территории и на больших отрезках времени.

Лунный календарь для охотника важнее солнечного. Для земледельца солнечный год важнее лунного месяца. Еще в историческое время в хрониках лунные циклы путали с солнечными. В Библии указаны невероятные сроки жизни первых патриархов: Ной жил 924 года, Мафусаил – 969. Многие ученые считают, что число годов жизни указано в лунных месяцах, и только впоследствии их перепутали с солнечными.

Отношение к животным и растениям

Охотник пользуется растениями и животными, крестьянин их выращивает. Это требует совершенно другого отношения к ним. Вместо поиска, преследования и убийства животного у него появляется любовь к нему, забота, охрана, лечение, выращивание.

На место поиска и потребления полезных растений становится подготовка почвы, высевание, прополка, отбор, сохранение семенного зерна.

Поведение крестьянина экологичнее, чем у охотника, отношение к животным добрее.

Другие психологические новообразования

Жизнь в деревнях большими стабильными коллективами потребовала от человека лояльности к большому числу людей, большей социальной дисциплины. Крестьяне не могут позволить себе неконтролируемые психологические «взрывы» членов общества, отказ от общения и от совместной работы.

Не все народы смогли перейти к сельскому хозяйству. Известны случаи коллективного самоубийства – омницида, когда, к примеру, индейцы Южной Америки, выступая против новых порядков, убивали детей своего племени, а потом просто садились на площади своего поселка. Пока были силы – пели песни, рассказывали мифы своего племени, вспоминали своих героев. И умирали.

В любом обществе есть люди, не способные жить оседло, работать регулярно и жить земледелием. Всю историю человечества отбраковываются те, кто не может перейти на новый уровень психологической сложности. Судьба «клинических охотников» в обществе крестьян печальна. Жить, «как все», им не хочется, вечно они сбегают от крестьянского труда на реку или в лес, что-то добыть полузабытым древним способом. Но прокормиться охотой и рыбной ловлей они могут разве что еле-еле, потому что дикая природа уже оскудела. Это когда-то рыбу вычерпывали возами, а лосей было больше, чем коров.

Семей у этих людей нет или это семьи с немногочисленными голодными ребятишками. Соседи их не уважают, родственники требуют прекратить вечные походы за никому не нужной добычей… До сих пор во всех приморских странах целые селения живут рыбной ловлей. И как правило, статус рыбаков ниже статуса крестьян. А в промышленно развитых странах он примерно такой же, как у батраков. Печальная судьба пережитков.

Революция «Осевого времени»

Период с VIII по III век до н. э. немецкий историк Карл Ясперс называл «осевое время». Он считал, что в это время появился «человек, каким мы его знаем» [107] .

Это эпоха, когда вместо бронзовых орудий труда стали использовать железные. Резко расширилась площадь сельскохозяйственных земель. Появились «мировые» империи. Потребовалась идеология общей жизни людей разных народов и культур в одном государстве. Это стало толчком для возникновения «мировых» религий.

Все языческие религии называют «детьми богов» представителей своего этноса. А остальные люди не рассматриваются как полноценные человеческие существа. «Люди» – это только представители данного, чаще всего – очень замкнутого коллектива. Это они – потомки богов. Им боги дали их землю, научили вести определенный образ жизни, пользоваться инструментами, вести хозяйство. С этим коллективом у богов есть твердый договор, который не может быть нарушен в «одностороннем порядке». Человек данного этноса обязан вести установленный для него образ жизни, пользоваться только данными инструментами и традиционным способом, почитать своих богов. Пока он ведет себя установленным способом, он рассматривается как полноценный человек. Иноплеменник, как и нарушитель традиции, не считается человеком. Первобытные люди в лучшем случае равнодушны к иноплеменнику, рассматривая его так же, как всех остальных животных. В каких-то случаях – со страхом, в каких-то – со стремлением использовать.