Принц на белой «оке» (СИ) - Златова Тата

Имя матери лезвием вонзилось под кожу и зацепило сердце.

Ты справишься, Маша. Давай. Ты сильнее.

— Конечно, ты хочешь это знать. Хочешь проверить. Я жду тебя, дорогая, очень давно жду, приходи и проверь. Я оставил тебе весточку, где меня искать. Сразу на выходе увидишь почтовый ящик, внутри записка. Приходи одна. Поговорим. Я расскажу тебя много интересного, того, чего ты не знаешь. Например, что у твоей матери была изолированная комната в психбольнице и никто не мог прийти ей на помощь…

— Нет!!! Оставь меня в покое! — закричала Маша и провалилась в темноту.

— Вы меня слышите? Девушка! — донеслось до слуха как сквозь вату. — Очнулась! Смотрит и молчит.

— Положи ей подушку под голову! — услышала другой голос.

— Вся дрожит. Где вода?

Маша поморгала, пытаясь привести зрение в норму. Наконец удалось разглядеть мужчину и женщину. Ей заботливо положили под голову подушку и дали стакан воды. Взяла его дрожащими руками. После нескольких глотков стало чуть легче, по крайней мере, смогла спокойно вдохнуть и выдохнуть, исчез гул в ушах.

— Как вы себя чувствуете? Может, вызвать врача? — с тревогой спросил мужчина. Кажется, это был владелец музея. Он же и проводил экскурсию.

— Н-нет, — ответила, чуть приподняв голову. И тут же пожалела о содеянном: в затылок будто иголки вонзились, а в глазах на миг потемнело. Маша поморщилась от боли.

— Не ожидал, что экспонаты произведут на вас такое сильное впечатление, — осторожно заметил мужчина. — Давайте я вызову такси? В таком состоянии вам опасно добираться своим ходом.

— Дело не в экспонатах, — прошептала Маша и вздрогнула. Неужели все это происходило на самом деле? Неужели она слышала голос отца? Вряд ли это чья-то шутка, тем более, никто не знает о том, кто такой Георгий Ярославович и как он с ней связан. Значит, не ошиблась… Одно непонятно: как он смог говорить? Как она его услышала?!

Быстро поднялась и застонала от боли. Кровь снова застучала в висках, пол закачался под ногами.

— Ну что вы так резко встаете? Совсем себя не бережете! — ворчливо заметил мужчина, а Маша улыбнулась уголком губ: казалось бы, посторонний человек, а так заботится! Редко встречаются такие хорошие люди.

— Телефон… Где мой телефон? — вдруг спохватилась.

— Наверное, в сумочке? Вот, вы выронили… — Владелец музея протянул ей клатч. Маша вынула телефон и охнула, проверив список звонков. Оказывается, она не нажала на «play», а просто ответила на входящий вызов… Как она могла не заметить? Наверное, уже тогда находилась в состоянии, близком к истерике, поэтому и машинально провела пальцем, не осознав, что к чему. А номер-то скрыт! Никак не узнать цифры. Он все предусмотрел!

«Я оставил тебе весточку…»

Машу затрясло, когда вспомнила, что говорил ей монстр.

— Эй! Нет-нет, только не надо терять сознание! — засуетился мужчина и взял ее под руку. — Вот что. Наденька вызовет такси, оно довезет вас прямо до подъезда. У вас есть близкие? Позвоните им, попросите, чтобы встретили вас.

Маша стиснула кулаки и набрала номер Димки. Родителей не хотелось беспокоить: еще начнут переживать, расспрашивать, контролировать. Нет уж. А Димка надежный. Ее Димка…

При мысли о нем сердце застучало ровнее, появились силы. Не успел он сказать «алло», как она затараторила:

— Привет! Встретишь меня возле подъезда? Я приеду на такси. Плохо себя чувствую, могу сама не дойти до квартиры…

— Что случилось? Может, я сам приеду и заберу тебя? — послышался взволнованный голос.

Мысленно представила его глаза, когда увидит вывеску музея, из которого она выйдет, и улыбнулась.

— Нет-нет, я уже вызвала такси. Лучше жди меня у подъезда.

— Хорошо, уже выезжаю. Буду минут через десять.

Внутри разлилось тепло от осознания, что она ему небезразлична. Даже если наступит апокалипсис, он найдет ее везде, где бы она ни находилась, и, если понадобится, защитит от всего мира.

А когда-то она его ненавидела… Даже не верится.

Несмотря на протесты, владелец музея проводил ее до такси и даже расплатился с водителем. Маша с трудом сдерживала слезы благодарности. В душе как будто сняли заслонку: она вдруг стала такой ранимой, такой чувствительной, все воспринимала близко к сердцу. Вот и сейчас ее так сильно тронула забота абсолютно постороннего человека, что не смогла сдержаться. Да, совсем расклеилась… Нужно срочно восстанавливать силы, иначе… Как она собирается противостоять отцу?!

Пять минут назад, до того, как сесть в такси, она незаметно для всех вынула из почтового ящика записку и сунула ее в карман.

«До встречи в пятницу тринадцатого», — было выведено ровным каллиграфическим почерком.

Рукой монстра.

— Машка, ты что?! — встретил ее изумленным возгласом Димка и подхватил на руки как раз в тот момент, когда она попыталась выйти из салона такси. Ноги не держали. Только когда очутились в лифте, она наконец смогла окончательно выйти из транса. Димка крепко держал ее за руку, а она невольно улыбалась. В голове крутилась мысль: если бы он был рядом в тот момент, когда разговаривала с отцом, ничего бы не произошло. Георгий Ярославович не смог бы повлиять на нее так сильно. Может, она бы даже на звонок не ответила! А еще эта записка в кармане… Стоп! Неужели она опять пойдет одна? Без Димки? Снова останется без защиты и попадет под влияние этого гипнотизера?!

«Кажется, мое желание посмотреть в глаза монстру перерастает в одержимость, — пронеслась мысль. — Пора остановиться. Пока не поздно».

Дрожащими пальцами отпирала замки, не додумавшись позвонить в звонок. Мысли скакали, как мячики, в разные стороны, никак не хотели собираться в одну кучу. Открыли двери, вошли в коридор. Квартира встретила тишиной. Странно, отец говорил, что сегодня будет работать дома.

Ответ оказался в записке, которая висела на дверце холодильника.

«Уехал на совещание. Буду вечером. Целую, папа».

Папа.

Один-единственный. И не нужно других. Не нужно выпытывать что-то у Андрея, как гончая разыскивать Георгия Ярославовича… Это все — ее прошлое. Не самое радужное, но зато ее. Личное. Было — и прошло. Поплакала и забыла. Хватит все время оглядываться назад и дергать за ручки закрытые двери, в надежде на то, что за какой-то из них прячутся ответы на все вопросы. Они уже неактуальны, потому что не изменят ее настоящее. А будущее может и не наступить, если за дверью окажутся не ответы, а монстр с приклеенными глазами…

Передернуло всю, когда вспомнила гадкую ухмылку. Сорвала записку и выбросила в мусорное ведро. Вот и хорошо, что родителей нет дома. Есть время прийти в себя и спокойно поговорить с Димкой. Даже когда он молчит — все равно на душе легче. Лишь от одного его присутствия. И почему она раньше не замечала, что он такой живчик, что он во всем видит позитив и щедро им делится? Рядом с Димкой ей хочется жить.

— Что произошло? — вопрос вернул ее к реальности. Осознала, что сидит на кухне и держит в руке чашку любимого имбирного чая. Хм. Только же стояла в коридоре! В памяти какие-то пробелы. Совсем не помнит, как разместились здесь, как заварили чай. Снова в голове возник жуткий образ. О том, что ее монстр владеет техникой гипноза, она никак не предполагала. Да что там! Даже мысли не допускала! Думала, что все это фокусы какие-то, а оказывается, нет. Совсем не фокусы…

Подняла глаза и посмотрела на Димку долгим взглядом. Он ждал ответа. И в этот раз она не станет увиливать. Хватит. Поиски становятся слишком опасными. Пора заканчивать эту бессмысленную гонку за прошлым.

— Я… я тебе соврала.

Он слегка сдвинул брови, явно придя в замешательство.

— Соврала? В чем?

— Я не обозналась…

Как ни пыталась, не могла сказать прямо. Мысли об отце-злодее всегда были чем-то сокровенным, глубоко затаенным, ну как она могла кому бы то ни было рассказать, что этот монстр сделал с матерью? Что в ней, Маше, течет его кровь? Ей и самой было противно это сознавать. Но сейчас все зашло слишком далеко. Она видела лишь один выход — все рассказать Димке. А принять это или не принять — решать ему.