Журналюга (СИ) - товарищ Морозов

— Может, тебе еще что-то надо?

— Магнитофон «Весна-202», — тут же ответил Паша, — и кассеты с хорошими записями: «боньки», «чингизы», Джо Дассен. Но только не наши, а импортные, на девяносто или сто двадцать минут.

— У меня этого товара нет, — честно ответил парень, — но узнать могу. Приходи сюда на неделе, поговорим. Если меня сразу не найдешь, спроси у наших, где Колян, тогда позовут. Ладно, бывай!

И быстро скрылся в наступающих сумерках. Дело сделано, товар продан, можно тратить честно заработанные деньги: есть, пить, гулять, веселиться… Паша пошел к остановке троллейбуса — пора ехать домой, а то родители опять будут задавать ненужные вопросы: где так долго болтался да что делал? А как им объяснить, что занимался бизнесом? Они ведь даже слова такого не знают… Купленные для Майи подарки он спрятал под курткой — чтобы никто дома не увидел. Ни к чему папе-маме знать, что он приобрел очень дорогие (по их меркам) духи и косметику. Они бы крайне удивились, узнав, сколько он отдел за коробочку с «Быть может» и набор с разноцветными тенями, пудрой, тушью, помадой и всем таким прочим. Что очень ценно для любой настоящей женщины…

Переплатил как минимум в три — три с половиной раза, но нисколько не жалел об этом. В конце концов, деньги всегда можно заработать, а вот внимание и любовь молодой, красивой девушки… Это поистине бесценно. Особенно когда тебе шестнадцать-семнадцать лет и порой так хочется внимания противоположного пола! Аж до зубовного скрежета!

Дома незаметно убрал подарки в свой ящик письменного стола и закрыл его на ключ. У них с Васькой стол был поделен на две половины: левая сторона и два ящика — его, правая и остальные ящики — Васькины. Спрятал ключ в учебнике по алгебре — туда брат точно не полезет.

После чего встретился во дворе с Сашкой и Володькой, чтобы узнать, как обстоят у них дела. Те отчитались о собранных и сданных килограммах макулатуры — обошли все квартиры в соседней пятиэтажке, набралось около тридцати пяти кило. А он, в свою очередь, обрадовал их приятной информацией о новых доходах фирмы «Три товарища»: две с лишним сотни рублей от проданных Марку Абрамовичу книжек и абонементов. И предложил купить все на вырученные деньги магнитофон «Весна» и кассеты к нему. Он будет как бы общим имуществом, а пользоваться станем по очереди — когда кому понадобится.

— А где хранить его будем? — спросил рассудительный Володька. — У меня нельзя, родители сразу же пристанут — где взял да какие деньги купил? И вообще — не украл ли? Они у меня бдительные — следят за мной. Боятся, что свяжусь с не той компанией, займусь плохими делами, вылечу из школы и не попаду в институт. А они спят и видят, чтобы я пошел по следам дедушки — тоже отучился в вузе и занялся потом наукой. А со временем защитился и стал профессором. Может быть, даже академиком…

— У меня та же история, — понимающе кивнул Паша, — в смысле — за мной с Васькой тоже бдят. Поэтому хранить будем у Сашки. Это, как мне кажется, единственный вариант.

У Сашки, как было известно, имелась своя собственная комната, в которой он целиком всем распоряжался. Сам убирал постель и наводил порядок, потому туда никто не совался. Это считалась как бы его личная территория. Сашкин отец, Лев Борисович, был очень важным человеком — занимал какую-то чрезвычайно ответственную должности в Министерстве тяжелой промышленности СССР, а потому был всегда занят и приходил домой, как правило, очень поздно. Воспитанием сына главным образом занималась мать, Лариса Леонидовна. Но и она тоже часто задерживалась на работе — преподавала термодинамику в одном из московских технических вузов и готовилась к защите кандидатской диссертации.

Таким образом, Сашка по большей части был предоставлен сам себе. Обеды и ужины ему готовила бабушка, Софья Михайловна: приходила к ним раз в два-три дня и варила чрезвычайно аппетитные супы и борщи, жарила мясо и рыбу, делала необыкновенно вкусные солянки и картофельное пюре. А потом уходила к себе обратно— у нее тоже были какие-то свои важные дела и сидеть с внуком не желала.

Поэтому Сашка с малых лет был приучен к полной самостоятельности, сам разогревал себе обеды (а часто — и ужины), сам следил за тем, чтобы одежда всегда была чистой, опрятной и аккуратно выглаженной. И даже сам пришивал к рубашкам и школьной одежде отлетевшие пуговицы. Более того — сам стирал и гладил белые подворотники к пиджаку.

И, разумеется, без всяких понуканий и напоминаний делал домашние задания и еще следил за чистотой и порядком во всей квартире — это тоже было его обязанностью: раз в неделю подметал везде пол, протирал пыль и поливал цветы на окнах. В общем, Сашка рос очень самостоятельным, ответственным и хозяйственным ребенком.

Зато никто не лез в его личные дела, не контролировал, где был и что делал, и, главное, не инспектировал его комнату. Так что магнитофон мог находиться в ней в полной безопасности. Более того: поскольку днем (а часто — до восьми-девяти часов вечера) у Сашки дома никого из взрослых не было, то появлялась отличная возможность устраивать у него на хате небольшие сейшны. С симпатичными одноклассницами, само собой. С легким вином и танцами-обжиманцами под медленную, тягучую музыку…

Именно это Паша и привел в качестве главного аргумента в пользу покупки магнитофона. Приобретение «Весны» (и кассет к ней) он брал на себя, но нужно было согласие всех компаньонов фирмы на трату общих денег.

— А хватит ли у нас лавэ? — недоверчиво спросил Вовка. — Сколько это всего стоит?

Паша ответил: двести — двести пятьдесят целковых на саму «Весну» и еще тридцать-сорок — на импортные кассеты. Покупать, естественно, придется у спекулянтов — в магазине ни того, ни другого не найдешь. Но с приобретением проблем нет — у него уже имеются нужные связи. И рассказал ребятам, как сегодня познакомился у магазина «Ванда» с Коляном. И тот обещал свести его с нужными людьми.

Вовка выслушал внимательно и задумался: с одной стороны, идея была хорошая, но, с другой… На эту покупку уйдут все их честно заработанные деньги, и ни что другое уже, считай, не останется. А хочется и того, и другого, и третьего… Он заколебался.

Паша, видя такое развитие событий, еще раз подчеркнул выгоды от предполагаемой операции: считайте это не тратой денег, а весьма выгодным вложением средств. Ведь магнитофон — это не только возможность более тесно и приятно общаться с девушками (в совершенно неформальной обстановке), но и способ всегда быть в курсе всех последних музыкальных новинок. Ведь кассеты можно переписывать, и ими можно меняться с другими ребятами. Таким образом, у них часто будет повод позвать понравившихся девчонок послушать что-нибудь новое и забойное. Ну, а дальше — это как у кого получится… Более того, он берет устройство этих приятных сейшнов на себя — может пригнать девиц. Вовка обеспечит всю компанию вином (он довольно высокий и выглядит старше своих лет, ему алкоголь продадут без проблем), а Сашка выберет время, когда предков точно не будет дома, и предоставит для вечеринки пустую квартиру.

Вовка, в конце концов, сдался и кивнул: хорошо, согласен. А Сашка и с самого начала не был против, — наоборот, только за. Причем обеими руками. Ибо он прекрасно понимал, что с его не слишком, прямо-таки скажем, притягательной внешностью (был низковат и несколько полноват) он сам никак не может рассчитывать на благосклонное внимание одноклассниц. А уж знакомиться с девушками где-то на улице или же танцах он вообще не умел — ужасно стеснялся, краснел и не мог произнести ни слова.

Другое дело, если девушек приведут к нему прямо домой: там, в привычной обстановке, он будет чувствовать себя намного увереннее и сможет привлечь чье-либо внимание. Да и деваться девушкам уже будет некуда, хочешь — не хочешь, но придется с ним общаться. А дальше, как правильно сказал Пашка, у кого что получится.

Таким образом, вопрос с магнитофоном и кассетами был благополучно решен, и Паша получил полный карт-бланш на свои действия. Чем и решил тут же воспользоваться…