Я в порядке, и ты тоже - Камилла Пэган
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Когда в последний раз мы с ним разговаривали с неподдельным интересом? Когда мы начали встречаться, у нас не иссякали темы для разговоров. Теперь мы чаще всего обсуждали детей, работу и наши повседневные домашние дела, и все это укладывалось в тридцатисекундный всплеск общения на выходе из двери или когда мы засыпали. Неудивительно, что Санджей находил свой телефон таким интересным.
– Что? – сказал Санджей, вдруг посмотрев на меня. – У тебя такое лицо…
– Ничего, – сказала я. Опустив глаза в тарелку, я наколола на вилку зеленую фасоль. Когда я взяла ее в рот, она оказалась мягкой и безвкусной, но я все равно съела ее.
Не могла бы я попросить своего мужа снова заинтересоваться мной?
Я посмотрела на Санджея, который уже снова обратил свое внимание на далекие от него пустяки, и поняла, что собираюсь сделать это.
Глава 13
В субботу я проснулась, намереваясь быстренько воспользоваться ванной и снова вернуться в постель. Когда я дошла до ванной комнаты, моя голова уже гудела от всего, что нужно было в этот день сделать. Сев на унитаз, я опустила голову на руки, заранее сожалея о головной боли после бессонницы, которая скоро начнется.
За моей стопой были потрескавшиеся керамические плиточки, некоторые из них начали крошиться. Они казались такими очаровательными, когда почти семь лет тому назад мы с Санджеем покупали этот дом. Тогда все в нашем городе казалось нам очаровательным. Какими красивыми были дома, какими просторными! Как непривычно, что в кухнях были посудомоечные машины, а в цокольных этажах – стиральные машины и сушилки, а еще были гаражи и чердаки для хранения скарба, которого у нас, по правде говоря, не было, как не было в нашей бруклинской квартире комнаты для вещей не первой необходимости.
Теперь наш чердак был заполнен, хотя я не могла бы сказать чем. В цокольном этаже грязными, неаккуратными стопками лежало белье для стирки. А от ванной комнаты до кухни было так далеко идти, ужасно далеко, что моя голова поникла, и вены еле-еле перекачивали кровь в ожидании инъекции кофеина.
Но когда я спустилась по лестнице, до меня донесся запах свежего кофе.
Я увидела Санджея, стоявшего у кофеварки.
– Привет, – сказал он.
– Ты проснулся. И… смею заметить, энергичным?
– Да. Я подумал, что, пока дети не встали, мы могли бы поговорить о наших списках.
Мое сердце забилось чаще.
– Замечательно.
Достав из шкафа две кружки, он налил в них кофе. Отдав мне одну, Санджей протянул мне сливки.
– Мне кажется, что следует предварить этот разговор, сказав, что я думаю о том, как заработать больше денег. Я понимаю, что денег, которые я зарабатываю, совсем недостаточно.
Я удивленно посмотрела на него.
– Я не тупой. Я знаю, что пора и что тебе тяжело, тяжело быть кормилицей.
«И ты ждал, чтобы сказать мне это, потому…»
– Я, вероятно, пытался не думать о том, как долго это продолжалось, – сказал он. – Катиться под уклон легче, чем признаться, что я – неудачник. Прости.
Мое ожесточение мгновенно исчезло.
– Ты не неудачник. И ты не должен извиняться.
Он весело посмотрел на меня.
– Тем не менее я такой. И я прошу прощения.
Я планировала сказать ему, чтобы он нашел работу, раз пока не может зарабатывать литературным трудом, но теперь, когда он стоял предо мной и говорил о том, что он неудачник, мне меньше всего хотелось фокусироваться на этом. Поэтому я сказала:
– Ладно, я надеялась, что ты подумаешь о том, чтобы найти работу на неполный день, в дополнение к твоим литературным занятиям.
Он прислонился к стойке.
– По крайней мере, честно.
– Ты не обязан соглашаться, если не хочешь этого, – добавила я.
– Я не сказал, что не хочу.
– Но ты не хочешь.
Поставив кружку на стойку, он вздохнул.
– Нет, Пенелопа, меня не привлекает перспектива снова искать работу, поскольку мои последние поиски не увенчались успехом. И, честно говоря, мне нравится сидеть дома. Но если это то, что ты просишь меня сделать, тогда я это сделаю. В любом случае неполный рабочий день лучше, чем полный. Я бы предпочел иметь в своем распоряжении по крайней мере часть дня.
Невозможно, чтобы все было так просто… Не сон ли это? Дареному коню в зубы не смотрят.
– Спасибо тебе. Хочешь узнать еще что-нибудь из списка?
На его лице появилось что-то вроде улыбки одновременно с гримасой.
– Дай-ка я угадаю, ты хочешь, чтобы я выглядел не таким неряхой?
«Ну, если ты хочешь чаще заниматься сексом, это не помешает», – подумала я.
– Нет, я надеялась, что ты станешь дома более деятельным. Чаще будешь помогать с уборкой и детьми, так, чтобы я не просила тебя об этом.
Санджей скрестил руки на груди.
– Не уверен, что ты заметила, но уже неделю или около того, как я активизировался.
Он имел в виду с тех пор, как умерла Дженни.
– Я два раза ходил за продуктами и почти каждый вечер готовлю ужин, – сказал он. – Несколько дней назад я убрался на кухне и в ванной на втором этаже.
Я едва удержалась от того, чтобы не осмотреться – раковина была завалена вчерашними тарелками, и столы были ненамного лучше.
– Да, я действительно ценю это. Я лишь прошу тебя, чтобы это было регулярнее. Мне кажется… – Мне казалось, что он не исполнял свою долю работы. Но он прав, чрезмерная честность – не самая удачная идея. – Мне просто хотелось бы, чтобы каждый день, возвращаясь с работы, я не находила дома такой беспорядок. И чтобы у меня было меньше дел по выходным.
– Я тоже работаю целый день, Пенелопа. Мне хотелось бы, чтобы ты не думала, будто я только и делаю, что смотрю сериалы.
Я покачала головой:
– Боюсь, что мы поссоримся, если обменяемся списками.
– Никто не говорил, что это будет легко, – сказал он. – Трудно говорить об этом. Но, по крайней мере, мы разговариваем, верно?
Наши глаза встретились, и я подумала, размышляет ли он о том, что у Мэтта с Дженни все сложилось бы по-другому, если бы у них состоялся такой же разговор.
– Кстати, насчет детей, – сказал Санджей. – Хотя я проводил с ними все время, пока они были маленькими, они привязаны ко мне не так сильно, как к тебе.
По глазам было понятно, что ему больно.
– Может быть, ты попробуешь лучше планировать их занятия и записывать их в лагерь или еще куда-нибудь, – подсказала я.
– Но ты же…
– Такая организованная? – Казалось, я
