Символы славян - Ольга Берегова

Известным магическим приемом было и «заламывание» осины. Человек, поссорившийся с соседом, работник, стремящийся расстаться с хозяином, юноша, желающий навсегда покинуть родные места, — заламывали вблизи дороги ветку осины со словами «Пойду и осиною заломлю дорогу», полагая, что никогда уже не вернутся в опостылевшие им места. Мотив заламывания осины как оберега от русалок встречается в песнях, исполнявшихся в Полесье весной при «проводах русалки», ср.: «Проведу русалку, проведу, / Да и осинкою заломлю, / Штоб русалочка не ходила, / Мого житечка не ломила».

В фольклоре, поверьях и обрядах осина выступает действенным средством в борьбе с нечистой силой, ведьмами, колдунами и хтоническими существами. На огне из осиновых дров сжигали после смерти колдунов, чтобы они не вредили людям, а также утопленников, похороненных на общем кладбище, что вызывало сильную засуху (ср. в проклятиях: «Чтоб ты сгорел на осиновом дереве»). В русской сказке богатыри побеждают Бабу-Ягу, придавливая ее корнями осины; Добрыня Никитич вешает побежденного им Змея-Горыныча на «осину кляплую» (былина «Добрыня и Змей»).

По русским и белорусским поверьям, убитую змею надо повесить на осину, иначе она оживет и укусит человека. Заговоры от укуса змей обычно читают над осиновой корой, а затем трут ею укушенное место.

У восточных славян, а также в Польше осиновый кол втыкали в могилу «ходячего» покойника или вампира. Нередко это делали еще при похоронах, чтобы умерший не превратился в «ходячего» покойника. Это обыкновенно касалось, прежде всего, за-ложных покойников, т. е. тех, кто умер неестественной или преждевременной смертью. Более эффективным считалось вбивание осинового кола прямо в труп умершего (ср. соответствующие проклятия («Кол осиновый тебе на том свете») и пожелания-угрозы, адресуемые хозяевам, если они плохо одаривали колядников («На Новый год осиновый гроб, / Кол и могилу, / Ободрану кобылу»). Облегченная форма этого обычая — установление на могиле осинового креста или помещение в гроб на грудь покойного маленьких осиновых крестиков.

В обрядах восточных славян осина использовалась в качестве оберега. В Юрьевскую (см. Юрьев день) и купальскую ночь с помощью осиновых веток, воткнутых в стены хлева, в ворота, сараи, оберегали скот от ведьм, отбирающих у коров молоко. С той же целью при отеле коров на рог ей укрепляли кусочек осины; первое молозиво процеживали через осиновую дудочку и отдавали корове. Если у коровы кисло молоко, ее прогоняли через положенные вдоль порога осиновые ветки; через осиновое полено, помещенное в воротах двора, заставляли перешагнуть только что купленную лошадь и т. п.

Оберегая поля от ведьм, могущих отобрать «спор», в посевы втыкали ветки осины (чаще всего в купальскую ночь); тем же способом охраняли огороды от кротов, гусениц и др. Знахарь, уничтожающий на поле залом (скрученные в узел колосья, вид порчи), вырывал его из земли осиновыми палками и сжигал на осиновом огне. При строительстве дома в углу фундамента втыкали осиновые колышки, оберегая дом от всякой беды. Защищаясь от лешего, человек, застигнутый ночью в лесу, ложился спать в круге, очерченном на земле осиновой палкой.

В народной медицине на осину «переносили» различные болезни: при лихорадке срезанные волосы и ногти больного вкладывали в дыру, просверленную в осиновом дереве, и забивали дыру осиновым колышком, полагая, что от этого лихорадка не сможет выйти наружу. Иногда вещи больного закапывали в яме под осину или сажали больного на свежий осиновый пень, полагая, что болезнь уйдет из человека в него. «Передавая» болезнь дереву, просили осину: «Осина, осина, возьми мою трясину, дай мне леготу!»

В некоторых случаях в обмен на здоровье человек давал обещание не наносить осине вреда — не ломать ее ветвей, не рубить, не жечь (ср. сходные поверья о бузине). При детской эпилепсии срезанные волосы и ногти забивали в косяк двери осиновым колышком на высоте роста ребенка: считалось, что когда ребенок перерастет это место, он выздоровеет. При детской бессоннице из осины делали купель для ребенка или клали осину ему в колыбель. С помощью осины лечили также зубную боль, грыжу, детский испуг и другие болезни. При приближении эпидемии холеры в четырех концах села втыкали в землю срубленные деревца осины, ограждая тем самым село от проникновения болезни.

Применялась осина и в народной ветеринарии. При эпидемии чумы (так называемой «коровьей немочи») размахивали в воздухе осиновыми палками; на осиновом огне готовили лекарственные травы для скота и др.

Бузина

Воплощение и вместилище черта и т. п. (преимущественно в западно-славянском, отчасти западно-украинском ареале). Характерно отношение к бузине как к проклятому, нечистому и опасному растению; отсюда ограниченное использование бузины в семейных и календарных обрядах и широкое ее применение в магии, оберегах, гаданиях, народной медицине. У южных славян «негативный» комплекс поверий о бузине несколько ослаблен. У русских и белорусов соответствующие представления и обрядовые функции связаны с осиной, вербой и некоторыми другими деревьями.

Бузина наделяется функцией медиатора: она, по поверьям, существует от начала мира и потому причастна к мифическим протособытиям (грехопадение Адама и Евы, убийство Авеля) и христианской истории (предательство Иуды).

Считалось, что под бузиной и в ее корнях живет дух, демоническое существо (черт, бес и др.). В польском предании говорится о том, что первый бес поселился в огромной яме и посадил сверху бузину, чтобы она охраняла его. На Украине верили, что бузину «насадил черт» и теперь постоянно живет под ней, поэтому ее нельзя выкапывать с корнем, чтобы не раздражать его. На Западной Украине известны мифологические рассказы о лесных духах, обитающих в зарослях бузины, о превращении упыря в куст бузины. Сербы считали куст бузины местом обитания вил. Вместе с тем бузина — обиталище домашних духов, приносящих хозяевам добро, опекунов хозяйства (спонсоров) и др. В польских и украинских заговорах бузина отождествляется с Адамом; к ней обращаются со словами: «Бузыновый Адаме», «Человек Божий, святой Адам», поясняя это тем, что и бузина, и Адам существуют со времени основания света.

Отношение к бузине как к неприкасаемому и опасному растению отразилось в запрете выкапывать (выкорчевывать) бузину, нарушение которого могло привести к смерти человека, несчастьям и различным болезням, а также к падежу скота. В случае необходимости для выкорчевывания бузины специально нанимали (в Польше, например) калек или душевнобольных. Считалось, что там, где был выкопан куст бузины, никогда ничего не вырастет. На Украине из бузины запрещали делать детские игрушки, иначе у детей болела бы голова; у украинцев и поляков — сжигать бузину во избежание зубной боли; у поляков, гуцулов, лужицких сербов — спать под бузиной, мочиться под нее, влезать на бузину. Бузину не использовали в качестве топлива, чтобы не навлечь в дома клопов и блох.

На Украине и в Польше бузину считали проклятым деревом. Здесь известна легенда о том, что на бузине якобы повесили Иуду (или дьявола), отчего ее листья и ягоды издают трупный запах, ее нельзя использовать в бытовых целях и т. п. Бузина упоминается в проклятиях (ср. сербское: «Пусть у тебя на очаге вырастет бузина»). Известны мифологические рассказы о том, как человек не мог найти дорогу, блуждая вокруг куста бузины. Аналогичные легенды и поверья часто относятся у славян к осине.

На Украине широко известны обращенные к бузине заговоры, содержащие мотивы «чуда» и произносимые под бузиной с определенной магической целью: «от напасти», «чтобы суд не засудил», «для приобретения силы и отваги», «для избавления от всякой беды» и др. (ср.: «Добры вечір тобі, бузю, ты мій вірний друзю! Скажи мени, бузю, як тому було, як сын батька вбыв, а з Матір'ю гріх творыв? — Там так було: терлось та м'ялось, та більш того, що и так миналось»). Сюжет заговора как бы воспроизводит некое мифическое протособытие, свидетелем которого была в свое время бузина. Это событие резко нарушало нравственные нормы, но тем не менее, имело благоприятный исход («терлось, та мялось, ни на ком не сыскалось»).

В народной медицине западных славян и украинцев при лечении чахотки, лихорадки, зубной боли и других болезней символически «переносили» эти болезни на бузину. Под бузиной закапывали колтун, выливали под нее воду, в которой купали больного ребенка, — в надежде на то, что болезнь заберет дух, живущий под бузиной, обвязывали бузину нитками из одежды больного и т. д. Чтобы уберечь ребенка от головной боли, словенцы закапывали под бузиной его остриженные волосы, а словаки купали маленьких детей в отваре цветов бузины, чтобы обеспечить им здоровье.

К бузине были обращены заговоры, которые читали под бузиной при лечении зубной боли (у украинцев и поляков) и лихорадки (у чехов и мораван). Эти заговоры содержат мотивы «отсылки» болезни на бузину или договора человека с бузиной, ср. польский заговор: «Святая бузина, я тебя храню от сожжения огнем, а ты меня храни от зубной боли».