Заонежье, или Жизнь по ту сторону... - Татьяна Тихонова

Свей слушал, только что не разинув рот… Поймав себя на том, что затаив дыхание, ловит каждое слово Ольсинора, он засмеялся:

— Ну и история… Я словно сказку только что послушал, как в детстве. Помню, Агата рассказывала всегда что-то подобное, а я потом долго не мог уснуть…

— Агата, говоришь… — усмехнулся Рангольф, — эта старушенция еще та бестия… Светослав отыскал ее где-то под Пештом, а там недалече и выпустил Черного Махаона Ильсинор. С тех пор темные дела творятся в тех местах, а легенда о Плавающем замке докатилась и до Ивии. Думаю, Агата могла бы много порассказать о хозяине этого замка.

Ольсинор, кивая головой в такт словам Рангольфа, вдруг добавил:

— Дело в том, что Ильсинор долго потом искал следы этой бабочки в разных библиотеках, кто-то же ее посадил в эту амфору и даже предостережение написал… Так вот — ничего он не нашел…

Свей скептически хмыкнул, — стоило ли об этом говорить, если ничего не нашел.

— Не нашел, — настойчиво повторил старый эльф, — лишь одна старая рукопись попала к нему случайно уже у нас в Ивии. Древняя книга, перечисляющая темных существ… Среди разных тварей и упоминается бабочка с человеческим лицом. Ее прозвали Черный махаон, потому как она очень походит на эту бабочку, если бы не ее страшное лицо… Так вот причислена она древним автором к самым опасным темным существам, он ее называл оборотнем… — Ольсинор говорил медленно, словно вспоминая на ходу все новые подробности, а Свею с каждым его словом все меньше верилось, что какая-то бабочка может быть так опасна. — Душа, заключенная в ней, будет все время возрождаться, покуда будут находиться люди, ищущие ее темной помощи…

— Чья же это душа? — машинально спросил Свей.

— Ловца душ… Мастера Ю… — неожиданно раздался резкий голос магнода, — что это вы его вспомнили?

Магнод стоял на узком подоконнике и нетерпеливо переводил взгляд с одного большого для него лица на другое.

— Как дела в Гардоале, Ог!? — воскликнули в один голос Ольсинор и Рангольф.

Магнод хмыкнул.

— А что вы хотели услышать? Что они пришли прогуляться по вашим желтеющим душистым дероком горам, послушать песни эльфов и посидеть у костра у моря? — ехидно, повысив голос, заговорил Ог.

Магнод обращался к эльфам, а ответил Свей:

— Вам хотелось услышать, что Изъевий силы разделил, и не вся темная орда окружила Гардоал, что часть орков придет сюда… к Древляне… — эльфы молчали, а Свей продолжал, — но каждый рад услышать, что его родина в меньшей опасности, чем ему казалось…

Ольсинор медленно наклонил голову в знак согласия.

— Но поскольку времени очень мало… нет… неправильно, — поправил сам себя молодой князь, — времени у нас нет. Можем ли мы что-то предпринять против… — Свей перевел взгляд на магнода, — мастера Ю?

Тот, нахмурившись, развел небольшие просвечивающие на солнце крылья, сложил их, снова развел… Он словно тянул с ответом…

Ольсинор смотрел на своего маленького друга с удивлением. В таком замешательстве он редко его видел. Рангольф же невозмутимо поднялся и стал собираться, в том, что им пора отправляться домой, сомнений не было.

— Айин… — позвал он. — Мы уезжаем… Свей, — вдруг он обратился к князю, — про мастера Ю я немного знаю… Не знаю, почему Ольс не хочет тебе сказать всего, — Ог правильно его назвал — Ловец душ, он их собирает… И думаю, Изъевий давно уже с Ю знаком, слишком уж похоже он действует… Но Ю умеет воплощать самые ужасные наши сны. Я бы его назвал не ловец душ, а ловец кошмаров. В его власти оживить самые страшные твои сны и послать тебе навстречу… Никогда не знаешь, что там тебя ждет… Этот Плавающий замок, всего-навсего сон путника, проезжавшего мимо Черного Махаона, прекрасной бабочки, спящей на ветке самшита… Убив путника, он завладел его сном, который ему очень понравился, и поселился в красивом, плывущем над землей доме…

Ог кивал головой и с интересом следил за лицом лесовича.

— Да, Ольс, ты же прекрасно знаешь эту историю… — с хитрецой взглянул на эльфа магнод.

Но Ольсинор не ответил ему, он спросил Свея:

— Зачем, Свей, тебе это? Не думаешь ли ты отправиться туда, где прячет свое жалкое тело куколки темный Мастер Ю?

Свей ждал этого вопроса. Но узнавая все новые и новые подробности, он понимал, что слишком самонадеян… и промолчал.

Повисла неловкая тишина. Однако, Свей, глядя в светлые глаза эльфа, наконец ответил, вздернув упрямо подбородок:

— Я не вижу другого выхода. Возьму мытаря и…была не была!

Все как-то сразу задвигались… Ог опять принялся растерянно трясти крыльями, Рангольф передвинул зачем-то кресло и поправил ногой задравшийся угол ковра, Ольсинор задумчиво прошелся по маленькой для этого комнате и вернулся к окну… Лишь Айин стояла на пороге неподвижно. Вдруг она решительно подошла к Свею и, сняв с шеи тонкий шнурок с маленьким витым рогом единорожка, приподнялась на цыпочках и надела его на шею лесовича.

— Пусть он поможет тебе на трудном пути, как помогал мне… — проговорила она еле слышно и быстро отошла.

Свей проводил ее растерянным взглядом… Зачем она это сделала? Чтобы он почувствовал себя виноватым… но нет, это объяснение ему не нравилось… просто, она еще и друг… который, несмотря ни на что, не оставит в беде… И себя не чувствовал виноватым… да, не легло его сердце к ней… но так сложилось…

Рангольф с печалью смотрел на дочь, он знал, что творится в ее душе, но видел также, что этот молодой князь не для нее скроен… Не прост был юный лесович, и брался за то, за что другой бы на его месте даже и не подумал бы взяться… Можно сказать, что дурачок, дескать он, ан нет… Рангольф покачал задумчиво головой… Теперь он ни за что так не сказал бы, теперь, когда в Древляне стоит сотня Великого Цава… И чем взял он их? Тем, что выслушал песню мытаря… Какая малость, скажете вы… А Рангольф знал, что песню мытаря до Свея ни один обычный человек не пережил, кроме князя Всеслава… Давнишняя то история… Видимо, сказывается в лесовиче кровь пращура…

Так размышлял про себя Рангольф, и Ольсинор, скрестив руки на груди, думал о чем-то. Молчание прервал нетерпеливый Ог:

— Нет… Это непостижимо! Сколько можно молчать! — воскликнул он, но вдруг, встретив строгий взгляд Рангольфа, осекся.

Ольсинор, посмотрев на Рангольфа, проговорил:

— Я пойду с лесовичем… Не гоже эльфам отсиживаться, если люди встают на защиту Ивии. Вас же прошу, держитесь!

Эльфы обнялись. Это была несвойственная для них несдержанность, но прожив много лет бок о бок с лесовичами, они обнялись машинально, не задумываясь, и, поняв сейчас это, улыбнулись, хлопнув друг друга по плечу, словно подбадривая напоследок.