Война Братьев - Джефф Грабб

— Это все потому, что у вас не читают любовных историй, — убежденно пробормотал Руско, запирая лавку.

Единственным способом заставить Урзу покинуть мастерскую было закрыть ее снаружи на засов, и Руско решил, что так и сделает. В конце концов объявленное вождем испытание — отличная возможность показать Урзе, какие радости таятся на улицах и площадях Кроога.

— У нас какое сказание ни возьми, везде рассказывается про опасные приключения и героические подвиги, — продолжал он. — Вот хотя бы легенда о Бише и Кане или песнь о том, как Алориан сражался за любовь Титании.

Урза едва не споткнулся.

— Если я не ошибаюсь, легенды гласят, что Биш и Кана умерли в день своей свадьбы, а Титания отвергла Алориана и бросила его на съедение собственным псам.

Руско фыркнул:

— Ну, я выбрал неудачный пример. Но ты все равно понимаешь, что я имею в виду, — пробурчал часовщик и зашагал вниз по улице ко дворцу. Качая головой, Урза последовал за ним.

Вождь объявил, что испытания будут проходить по первым дням каждого месяца в присутствии его самого и его дочери. На эти пять часов город почти полностью вымирал — весь хотели видеть, как дородные мужчины будут пытаться заполучить руку принцессы. Слуги расчищали площадь, ставили по сторонам ряды скамеек, сооружая временную арену,

Добравшись до площади, Урза и Руско увидели группу богатырей, выстроившихся в некое подобие шеренги. Самый маленький из них был в два раза больше Урзы, некоторые выглядели так, словно могли голыми руками оторвать голову слону, а третьи, судя по шрамам на обнаженных торсах, именно этим и занимались в свободное время. На противоположной стороне площади было небольшое возвышение. Там на покрытой дорогой тканью скамье восседали вождь и наследница престола.

Едва Урза и Руско протиснулись к скамьям, прозвучал гонг. Первый участник вышел вперед навстречу своему нефритовому врагу. Он обхватил колени статуи могучими руками и сделал сильный рывок. Каменный колосс даже не шелохнулся. Мужчина крякнул, схватился поудобнее и попробовал снова. Статуя была неподвижна. Снова прозвучал гонг — попытка неудачна, пусть подходит следующий.

Перед статуей появился еще один дюжий детина. Он состоял сплошь из мускулов, про таких говорят — поперек себя шире. Он попробовал подсунуть руки под постамент, но лишь отдавил себе пальцы. Снова ударили в гонг, и третий претендент оплел руками ноги статуи, встав для удобства на колени. Гигант издал могучий рев и попытался поднять нефритовую фигуру. Затем рев сменился криком боли — мужчина неожиданно отцепился от статуи и упал на землю, держась за живот. Еще раз прозвучал гонг, и на помощь неудачливому жениху поспешила группа храмовых лекарей.

— Давай-ка пойдем поклонимся повелителю, — сказал Руско, кивая головой в сторону королевской скамьи.

К вождю и принцессе стояла длинная очередь. Иотийцы проходили перед августейшей парой, быстро кланяясь и прикасаясь пальцами к губам, как было принято в Крооге. Руско стал первым, а за ним — Урза. Когда подошел их черед, часовщик отвесил земной поклон и поцеловал себе пальцы, а Урза лишь почтительно кивнул головой.

— Она посмотрела на тебя, — сказал Руско, когда они сели на место.

— Ничего подобного, — качая головой, ответил Урза. — Сегодня она видела уже тысячу человек, для нее все на одно лицо.

— Она тебе улыбнулась, — настаивал Руско.

— Она — принцесса, — сказал Урза. — Она улыбается инстинктивно. Кстати, окажись на ее месте, я бы очень боялся, как бы один из этих гигантов в самом деле не передвинул статую. Мне кажется, в этом случае его величество не сможет рассчитывать, что его потомки будут блистать интеллектом.

Руско тяжело вздохнул:

— В тебе слишком много логики. Ты мыслишь приземленно. Возможно, она точно знает, что никому не удастся сдвинуть статую. Рано или поздно ее отец придумает что-то другое. Что случилось?

Урза тщательно разглядывал кучу сокровищ, сложенных на помосте.

— Что там такое лежит? — спросил он.

Руско тряхнул головой. Урза указывал на драгоценности, разложенные на роскошной золотой ткани. Там были огромные мечи, начищенные до блеска щиты, доспехи, вышедшие из моды много поколений назад. На солнце блестели корзины рубинов, алмазов и сапфиров, рядом с ними стояли открытые шкатулки, обитые изнутри красным бархатом, на подушечках лежали короны и диадемы.

— Это приданое, — ответил Руско и быстро добавил: — Я знаю, ты никак не можешь взять в толк — зачем дочери самого могущественного человека Иотии приданое? Ну, это традиция. Это старинные вещи, принадлежавшие предыдущим вождям. Некоторые были созданы во времена, когда наш народ только появился здесь. А некоторые изготовлены еще до основания Кроога.

— А что за книга? — спросил Урза.

За все время пребывания молодого человека в столице Руско никогда не видел его таким возбужденным. Он искоса посмотрел на предмет, о котором говорил Урза.

— Какая? Та, что лежит рядом со щитом из слоновой кости?

— Да, та, большая, — сказал юноша. — Что это?

Руско сузил глаза.

— Это книга, — подтвердил он. — Книга, совершенно точно.

— Конечно, это книга. Я не про то. Взгляните — у нее на переплете транские значки! — Урза почти кричал. Руско был очень удивлен — юноше едва хватало силы воли усидеть на месте, так его заинтересовала книга.

Часовщик снял очки, протер их о рубаху и водрузил на место. Он пожал плечами:

— Ну, раз ты говоришь, что там транские значки, значит, там транские значки. Ты можешь отсюда разобрать, что на ней написано?

Урза прищурился, затем сказал:

— Читается как «джа-лум». В истории Иотии был какой-нибудь Джалум?

— Х-м-м, — задумался Руско. — Кажется, был такой, то ли советник, то ли ученый. А может, философ. Давным-давно, еще до возникновения храмовых школ. А что?

Урза посмотрел на стол, заваленный сокровищами, затем на принцессу. Кайла как раз отвернулась, наверное, ее заинтересовал последний из претендентов. Лицо наследницы выражало спокойствие и безразличие, в лучах полуденного солнца принцесса казалась просто неземной.

Урза прикусил губу и сказал:

— Благородный Руско, мне кажется, что я хочу попробовать передвинуть статую.

Руско круглыми глазами уставился на юношу.

— А я хочу полететь на луну и проникнуть в гарем сумифского паши. Я также был бы не против, если бы моя голова меньше болела после того, как я всю ночь пил. Но я не рассчитываю на то, что это в самом деле произойдет. В жизни есть одно важное правило — не желай невозможного, и будешь счастлив.

— Не вижу тут ничего невозможного, — сказал Урза, внимательно разглядывая статую из нефрита. Как раз в этот момент еще один участник соревнования безуспешно пытался поднять ее. — Но мне кое-что нужно. — Он глянул часовщику прямо в глаза, его голос был тверд и решителен. — Металлические болты, стержни из железного корня и все такое. Вы мне поможете?