Моя рыжая заноза (СИ) - Крылатая Ника

— Черт, попалась, рыжая.

Женька для себя все решил. И пусть только попробует не согласиться.

Глава 23

Холодов был за рулем, когда пришло очередное сообщение с неизвестного номера. За последние две недели он таких номеров в черный список отправил, наверное, с десяток. А все виновата Танька, засветившая его номер в чате. Не хочет он ни вспоминать, ни забывать, ни жарко проводить время! Некоторые девушки не понимают ни намеков, ни посыла прямым текстом.

В такую рань несусветную трасса была еще относительно пустой, и джип быстро въехал в город. Родителям на работу, а он будет досыпать, потому что почти до утра строил наполеоновские планы по завоеванию одной рыжей. Времени у него хватает, решительности тоже.

Едва дождавшись вечера, занял место возле здания, где работала Алла, чтобы привычно забрать домой. Гарик его по-прежнему игнорировал, но вещи уже не портил. Видимо, кот решил пока объявить перемирие. Вечерних часов было катастрофически мало, с учетом того, что рыжая умудрялась работать еще и дома, часто выходя из комнаты при звонках. Бешеный ритм, как и у спортсменов. Заноза охотно пускала его в свою постель, но разговоры на личные темы пресекала категорически. Ну вот и как к ней подобраться? Ох уж эти загадки женской души.

— Что, морда рыжая, — обратился Женька к коту, когда девушка в очередной раз ушла в комнату по очень важному звонку, — и не надоела тебе эта партизанская война?

Гарик лениво зевнул во всю пасть, с наслаждением потянулся и уставился на парня, сверкая желтыми глазами. Выражение хитрой морды однозначно говорило о том, что — творил, творю и буду творить!

— Хамло, — констатировал Женя.

Кот мрякнул и передернул шкурой. Встал, покрутился на месте и повернулся к парню спиной, демонстративно игнорируя. Ну, этот здоровяк немного смог его умаслить мясом и игрушками, но не настолько, чтобы его величество далось себя погладить. Гарик вообще считал, что взять его на руки — великое счастье, и не каждый этого достоин. А то если будут все подряд лезть своими загребущими грабалками, шкурку еще сотрут и мех попортят. И вообще, будет он тут всяким временным внимание уделять, много чести!

Вернулась Алла, плюхнулась на диван рядом с Женей. Еще только вторник, а уже устала. Потерла шею, пытаясь снять напряжение.

— Иди сюда, — позвал ее парень. — Разворачивайся.

— Женькааа… — довольно выдохнула рыжая, когда его пальцы пробежались по напряженным мышцам. Она только тихонько поскуливала и шипела, когда массировал чуть сильнее, разминая и расслабляя.

У Холодова Алла ассоциировалась с большой кошкой: так же тянется за лаской, очень похоже шипит, когда недовольна. И ему еще очень нравилось слушать, как она произносит его имя. То игриво, то томно, то лукаво, но неизменно мягко и с улыбкой.

— Волшебно, — произнесла девушка, когда массаж закончился. Устроилась под боком у парня, прижавшись покрепче. Ей безумно нравилось даже вот так просто посидеть в обнимку. Женька вообще такой уютный и надежный, что был велик соблазн остаться рядом с ним.

Алла весь вечер воскресенья много думала об их отношениях, и решила, что пора завязывать с Холодовым. Слишком близко подобрался, слишком сильно расслабилась. Нужно понемногу сводить их встречи на нет, иначе потом будет очень болезненное расставание. Оно уже будет непростым, но дальше станет только хуже. Холодов вызывает привыкание, ничего для это не предпринимая. Просто отвозил, привозил, выводил гулять, делал массаж… Просто обнимал, как сейчас… Договорился с Гариком… И еще тысяча незначительных “просто”…

Но ведь он не будет вечно торчать здесь. Без работы, без друзей, без привычного образа жизни. А в омут с головой — это не про нее.

— А ты еще сколько здесь пробудешь? — тихо спросила, вырисовывая пальцем узоры на его предплечье. Руки сами тянулись касаться парня, никогда так ни к кому такого не испытывала.

— До середины сентября максимум, потом обязательно нужно в Москву. Рекламные контракты, обследование, — ответил Женя, прижимая девушку к себе поближе.

— Слушай, я в медицине, конечно, лох последний, но по тебе не скажешь, что травма была настолько серьезной, — решилась Алла поднять эту тему. — На вид вполне здоров.

— Дело не столько в травме, — начал Женька, — хотя и в ней тоже, а в последствиях. Там такая ерунда, что сейчас я могу еще играть пару лет, а вот потом неизвестно, что будет с коленом и голеностопом — замена суставов на протезы или инвалидность. Это, если опустить сложные медицинские заключения, несколько мелких травм наложились друг на друга, а потом я очень неудачно упал во время игры. Вот все и сложилось в одну кучу. Дело усугубляется еще и моим ростом и весом. А играть вполсилы я не смогу. Вот и принял решение уйти из спорта.

— Ну вес у тебя для твоего роста очень даже нормальный, на мой взгляд, — удивилась Алла.

— Масса у меня нормальная. А вес, это то, с какой силой я давлю на поверхность. Добавь сюда высоту прыжка, и станет относительно понятна нагрузка на суставы. Не грузись, — легонько щелкнул рыжую по носу.

О том, что ему предлагали, не рассказал. А правильно сделал или нет, отклонив “заманчивое” предложение, покажет только время.

Алла впечатлилась. Добровольно бросить любимое дело, зная, что ты еще минимум год можешь играть… А там, возможно, ничего страшного бы и не случилось.

— Я никогда не интересовалась, чем занимаются бывшие спортсмены, — задумчиво произнесла девушка. — Ну, в тренеры идут. Но ведь столько тренеров не нужно…

— Не только в тренеры, — ответил Женя. — Кого-то берут в спорткомитеты, кто-то открывает школу имени себя, нанимая туда коллег, кто-то успевает подготовиться и получить совершенно другую профессию. Я думал, что впереди у меня еще много времени, — разоткровенничался парень. — Ведь одно дело — уходить из спорта, когда уже все, организм изношен и устал настолько, что просто не успевает уже восстанавливаться, и совсем другое — как я. Когда на вид и по самочувствию абсолютно здоров, и только узкие специалисты видят на снимках МРТ, что все не так радужно. А ведь волейбол в сравнении со многими видами спорта наименее травмоопасен.

— Так, подожди, — Алла резко села и посмотрела на Женю фирменным адвокатским взглядом. — А теперь признавайся, то, что ты меня на руках таскаешь, влияет на колено?

По секундной заминке поняла — влияет. Прищурила глаза.

— Не заводись, — тут же отреагировал парень. — Я же тебя не километр несу. Так что все нормально. А вот падать на правое колено снова мне не стоит, — улыбнулся, переводя серьезный разговор в шутку. — Представляешь, я ходил с тростью!

Рыжая закатила глаза. Черт его поймешь, правду сказал или не очень. В медицине она стопудовый ноль, придется поверить на слово.

— Мне пора ехать, — вздохнул Женя, посмотрев на часы. — Дома…

— Пора так пора, — легко улыбнулась Алла, прерывая объяснения. Не нужно ей личной информации.

— Завтра не знаю, во сколько освобожусь, — парень решил все же озвучить причину, но она перебила:

— Жень, не надо отчитываться. Как освободишься, так и позвонишь.

Чем меньше знает, тем лучше. Разговоры о семье — это переход на новый уровень, а ей этого не нужно. Правда-правда. Ей показалось, что Холодов что-то хотел сказать, но он только вздохнул. Закрыв за парнем дверь, вернулась на диван. Гарик тут же залез на руки, прижался и затарахтел. Алла гладила кота, но мыслями была далеко. Некрасиво как-то вышло, будто выставила из квартиры. Не хотелось отпускать, из-за этого злилась и была резка. Привыкание шло какими-то немыслимыми темпами, и она боялась. У этих отношений в любом случае нет будущего: Москва и провинция, знаменитость и адвокат по уголовным делам. Она не бросит работу, а Женя явно не сможет провести всю жизнь как приложение. Уж если с равным партнером построить ничего не удалось… Холодов харизматичен, настойчив и целеустремлен.

Его отличала внутренняя сила. Двум таким личностям ужиться вместе будет сложно. Да и на примере Виктора видно, что в роли жены она крайне неудобна: мало независимого характера, так еще и работая такая, что впору поседеть раньше времени. Это сейчас Евгений на отдыхе, а что будет потом? Он привык к определенному уровню жизни…