Дьявол и Ангел - Сюзанна Энок

— Нет, ты не олух. В отличие от меня, ты — джентльмен. Я прошу прощения.

— И Энджел вовсе не вспыльчивая. Просто ей нужен муж, домашнее хозяйство, и дети, чтобы… остепениться. Вот и всё.

Легче будет накрыть одеялом солнечный свет, подумал Джеймс, но ничего не сказал.

— Персиваль будет потрясен, когда услышит, что я приехала в Эббонли, — поведала Лили Анжелике, хихикнув. — Он настаивал на том, что моя репутация будет разрушена даже простым присутствием маркиза.

Энджел бросила взгляд через плечо. Кажется, что они были одни в саду, но девушка оставалась в неуверенности, должна она или нет рассказать Лили о планах Эббонли.

— Он замечательный хозяин, — произнесла она вместо этого.

Лили наклонилась, чтобы понюхать куст роз сорта «Мадам Арди[11]».

— Мне всегда страшно разговаривать с ним. Он кажется таким свирепым, и я просто уверена, что все, что я скажу, окажется глупым, и он сделает мне выговор.

— Он вовсе не так ужасен, — предположила Энджел.

— Не для тебя. Ты держишься с ним на равных. — Лили покраснела. — Я никогда не смогу этого сделать.

Энджел попыталась придумать какие-то утешительные слова, но Лили была права. Для неё маркиз Эббонли был слишком страстным, и в его необыкновенном обществе девушка будет всего лишь небольшой, красивой декорацией. И Энджел поняла, что все это было затеяно по её вине. Если бы она не пыталась так усердно найти как раз неподходящую партию для Эббонли, то он мог бы выбрать кого-то совершенно другого. А сейчас он будет смотреть на Лили своими прекрасными изумрудными глазами, а та будет только отводить взгляд.

— Ах, две мои самые любимые леди, — улыбнулся Саймон, выходя из-за угла. Он взял их руки и одновременно поднес к своим губам. — Могу я присоединиться к вашей прогулке?

— Конечно. — Лили мило улыбнулась.

Анжелика бросила взгляд на свою подругу.

— Конечно, — эхом отозвалась она.

Они некоторое время прогуливались по саду, до тех пор, пока Энджел не осознала, что не слышит ни близнецов, ни Джереми, и направилась к озеру искать их. Рядом со старым пирсом не было никаких признаков присутствия детей, и со вздохом она направилась вверх по северному берегу. По небу скользило несколько облаков, и девушка остановилась, чтобы полюбоваться видом на другой стороне озера. Здесь было так красиво, словно маленький кусочек рая.

Всплеск воды в нескольких ярдах привлек её внимание. Через мгновение последовал второй всплеск, но в этот раз она увидела летящий над головой камешек. Энджел обернулась и увидела Джеймса Фаринга, сидящего на траве на небольшом расстоянии позади неё, а рядом с ним Брутуса.

— Что вы делаете здесь? — поинтересовалась она, смущённая тем, что её застали, когда она грезила наяву.

— Следую за вами, — быстро ответил он. — А что вы здесь делаете?

— Ищу детей.

— Они находятся позади нас, в конюшне, — проинформировал её маркиз, поднимаясь и отряхивая сзади свои штаны из оленьей кожи, — замышляют что-то, во что я пока не посвящен. — Он указал ей направление обратно к особняку.

— Почему вы следовали за мной? — спросила она.

Маркиз зашагал рядом с ней, пальцами отломив кору с ветки.

— Кроме того факта, что вы в одиночестве направлялись в лес, я размышлял над тем, не захотите ли вы утром покататься со мной. Если хотите выехать на Фараоне. Я уверен, что ваши родители с ума сойдут от тревоги.

Она тихо рассмеялась и внимательно посмотрела на него. Хромота Эббонли почти исчезла, и здоровый загар заменил усталую бледность, покрывавшую его лицо в Дувре. Брутус следовал за ним по пятам, выглядев настоящим воплощением одомашненного повиновения.

— Как вы этого добились?

— Чего?

— Научили Брутуса слушаться вас. Мне приходится предлагать ему разного рода взятки, чтобы заставить его что-то сделать. И он едва ли слушается кого-либо другого.

Джеймс засмеялся.

— На самом деле я ничего от него не ожидаю. Возможно, я лучше понимаю его дурное поведение, и он считает меня родственной душой.

— А я всего лишь его дальний родственник если судить по неповиновению. — Эббонли пожал плечами, все еще улыбаясь.

— Я полагаю, это зависит от того, чьим правилам вы должны следовать. — Он указал в сторону конюшен. — Что насчет Фараона?

— Я с радостью поеду кататься… с вами. — Джеймс еще раз улыбнулся и кивнул.

— В семь тридцать?

— Замечательно.

Он остановился, когда они добрались до границы деревьев.

— Вам лучше пройти остаток пути без меня, — тихо заметил маркиз, — или все начнут размышлять о том, что мы с вами делали наедине в лесу. — Дьявол медленно протянул к ней руку, а затем стряхнул лист с её рукава, пробежав пальцами по узорчатому муслину, прикрывавшему руку. — Мы же хотим выдать вас замуж, а не испортить репутацию, не так ли? — прошептал он.

Анжелика откашлялась, стиснув руки, чтобы скрыть тот факт, что они дрожали.

— Конечно.

— Я пойду и соберу детей. — Джеймс посмотрел на неё с легкой, веселой улыбкой, а затем повернул к конюшням. Энджел продолжила идти по направлению к дому. Флиртовать с Джеймсом Фарингом было очень… бодрящим занятием, и ей будет не хватать этого, когда они с Саймоном поженятся.

В этот вечер за столом было ещё более шумно, чем прежде, несмотря на тот факт, что дети, присутствующие здесь в честь того, что они обеспечили главное блюдо, провели большую часть обеда, перешёптываясь и хихикая, друг с другом. Они что-то задумали. Если она не сможет разузнать, что именно, то попросит помощи у Джеймса. Если кто-то и сможет заставить их признаться, то это будет маркиз.

Энджел никогда не видела Джеймса Фаринга таким веселым, как в этот вечер, и она провела очень много времени, наблюдая за ним. Он несколько раз ловил её взгляд, его глаза поблескивали, и девушка смогла понять, почему так много женщин считали его привлекательным. К концу вечера маркиз заставил хихикать даже Лили, и Энджел увидела, как родители её подруги обменялись обнадёженным взглядом. План маркиза, очевидно, срабатывал лучше, чем её собственный, и это едва ли было справедливо. Единственная причина, по которой орда Грэмов приехала в Эббонли — это для того, чтобы он смог убедить её родителей выдать её замуж за кого-то другого.

Анжелика нахмурилась. Не за кого-то другого. За Саймона, конечно же.

На следующее утро маркиз пришел в конюшню раньше нее. Было прохладно, поэтому Энджел надела тяжелую изумрудную амазонку с подходящей шляпкой, которая под лихим углом сидела на её волосах. Джеймс был великолепен в черной куртке и бриджах из оленей кожи, его ботфорты высотой до икры блестели так ослепительно, что она почти могла видеть в них свое отражение.