Охота Теней (ЛП) - Кова Элис

Эйра сделала, как было велено, но была встречена тьмой, почему-то еще более непроницаемой, чем за тканью. Эйра медленно подняла руки к лицу, коснулась уголков глаз, слегка постучала под нижними веками, чтобы убедиться, что они действительно открыты.

— Ф-Ферро? — позвала она.

— Научись любить свет. Ищи его внутри.

— Ферро? — Эйра вытянула руки, шаркая в темноте. Она бесцельно блуждала, пока не наткнулась на прохладную каменную стену. — Ферро? — воскликнула она. — Ферро! — Ее крик эхом разнесся вокруг нее, повторяясь в тишине, что подчеркнуло, насколько она была одинока.

Ее окружала тьма. Холодная, такая же холодная, как вода в ту ночь. Все туже и туже она пеленала ее… душила.

Она сильно затряслась, обхватив себя руками и свернувшись калачиком. В первый же день Эйра узнала, что у пустоты есть свои оттенки. В непроницаемых чернилах, которыми она дышала час за часом, жили существа. Они затапливали ее организм, как вода, которую ей следовало вдыхать.

Это я должна была умереть. Это мое наказание.

В этом ужасном месте не было ни дня, ни ночи, но Эйра знала, что она спала, потому что были часы, когда Маркус оказывался жив.

Он плыл к ней, уносимый неумолимым течением. Она изо всех сил тянула руку. Плыви ко мне, хотелось кричать Эйре. На этот раз она спасет его. Она дотянется.

Но потом она видела, как его глаза расширялись. Она смотрела, как он задыхается и умирает.

Она содрогнулась, оказавшись в другой позе, чем в последний раз помнила.

— Проснись, — пробормотала Эйра в темноту. — Я проснулась. Я здесь. Маркус мертв. Я в крепости Столпов. Маркус мертв, а Ферро здесь…

Он умер из-за нее. Потому что она была недостаточно быстра. Потому что она не могла разрушить щит.

Ее вина.

Она заслужила это.

Нет, Эйра, — прошептал ей бестелесный голос ее брата, словно объятие из пустоты. Это была не твоя вина.

— Моя… моя… — Ее мысли разрушались, будто тьма была каким-то паразитическим существом, которое прогрызало их изнутри. От этого никуда не деться. Никакой отсрочки. Темнота, тишина и…

Свет.

Эйра несколько раз моргнула, уверенная, что он ей померещился. Свет стал ярче и начал освещать тюрьму, в которой ее оставили. Это была каменная комната, круглая, с лестницей, которая заканчивалась запертой железной дверью. Свет прогнал тени, которым она позволила мучить себя, темноту, которая всего несколько минут назад казалась такой живой и угрожающей.

Преследующие мысли забились в уголки ее сознания, когда Эйра поднялась на ноги и побежала к двери, отчаянно нуждаясь в здравомыслии, которое принес свет. Появились ноги в сапогах, и Эйра проследила взглядом вверх за ними по накидке к лицу молодого человека, который принес ей еду. Задача, за которую он, казалось, снова отвечал.

Он остановился прямо перед решеткой, оценивая ее. Эйра сжала железо так сильно, что кожа на тыльной стороне ее пальцев треснула. Она вдохнула, внезапно затаив дыхание. Тревога пробралась вверх по ее груди, в горло, почти заставив ее задохнуться.

Выпусти меня, хотела сказать она. Слова обожгли ее легкие, и она затаила дыхание. Если бы она дышала, то произнесла бы их. Она будет умолять о пощаде, они поймут, что побеждают. Но у Эйры осталось достаточно сил, чтобы не допустить этого.

К счастью, молодой человек заговорил первым.

— Ты можешь быть пропитана дьяволом, но Избранный счел тебя достойной трапезы. Благослови его за доброту.

Эйра выжидающе протянула руку, но Столп не сдвинулась с места. Он продолжал держать буханку хлеба обеими руками. Казалось, он чего-то ждал.

— Благослови его за доброту, — повторил он.

— Б… благослови его за доброту, — эхом отозвалась Эйра.

Мужчина безмятежно улыбнулся. Он был похож на статую воздержания и милосердия, когда передавал ей буханку хлеба. Эйра схватила ее между прутьями решетки и прислонила к груди, будто он мог снова забрать его у нее.

Не говоря ни слова, он развернулся и начал подниматься по лестнице. Сияющий шар света, который парил над его плечом, исчез вместе с ним.

— Подожди, — прохрипела Эйра. — Сколько еще? — Хлеб выскользнул из пальцев и упал на пол. — Сколько еще мне придется здесь пробыть? — Она потрясла решетку. — Как долго вы собираетесь оставлять меня здесь? — закричала она.

Ее крики остались без ответа.

— Я проснулась Я здесь. Маркус мертв. Я в крепости Столпов. Маркус мертв, а Ферро здесь. Я проснулась. Я здесь… — Снова и снова бормотала она эти слова, прижавшись щекой к холодному камню.

Хлеб закончился день назад, и теперь ее желудок пытался съесть сам себя. К счастью, она могла вызвать воду из влажных стен, чтобы напиться. Похоже, они больше ничего не принесут. Неужели они намеревались убить ее здесь? Неужели она уже потерпела неудачу? Она, безусловно, была худшим шпионом, который когда-либо существовал.

Эйра пошевелилась, свернувшись в позу эмбриона.

— Я устала, Маркус. Я так устала… и мне так жаль.

Та безжалостная и ужасная ночь снова и снова прокручивалась в ее голове. Сколько раз ей придется заново переживать его смерть, прежде чем этого будет достаточно? Сколько еще она будет терпеть это, пока ее рассудок не сдастся?

Эйра моргнула, глядя в пустоту.

Появился свет.

Молодой человек вернулся с очередной буханкой хлеба, точки на его лбу мягко блестели. Они исполнили один и тот же ритуал. Он осудил ее, сказав, что она была признана достойной еды.

— Благослови его за доброту, — повторила Эйра.

Она получила еду и осталась в темноте.

Снова и снова, раз за разом. Сколько дней прошло с тех пор? Думали ли ее друзья, что она мертва? Неужели городская стража и Тени перестали искать? Или прошло всего несколько часов с тех пор, как она покинула Райзен? Время раздвигалось и сжималось до такой степени, что она больше не могла в нем разобраться.

Эйра закрыла глаза, приветствуя мысли о Маркусе. Это был единственный способ, которым она могла заснуть. Но на этот раз ее мысли не ограничивались плачем над его телом в лунном свете. Они продолжили ее борьбу с Ферро.

Он должен был убить и ее тоже.

Она не должна была остаться в живых, и это не из-за справедливого наказания за смерть Маркуса. Ферро был сильным, и у него не было проблем с ее подчинением. Почему он не сделал этого той ночью?

Она должна была умереть.

Эйра моргнула, словно внезапно прозрела. Каким-то образом она, наконец, достаточно настрадалась от воспоминаний о смерти Маркуса, чтобы взглянуть на них с некоторой степенью объективности.

Ферро был должен убить ее. Он пытался. Он хотел этого, но он не смог. Она одолела его, несмотря ни на что. Не было никаких причин, по которым она должна была победить.

Воспоминание прокрутилось у нее перед глазами — его тусклые и слабые мерцающие символы. Независимо от того, сколько раз он повторял слова силы, он не мог призвать силу. Вот тогда-то она и взяла над ним верх.

Был ли он просто истощен? Или это было что-то большее? Глиф на озере тоже исчез, хотя раньше у него, казалось, никогда не было проблем с контролем своей магии. Для него это был конец долгой и кровавой ночи.

«И как ты можешь красть магию людей», — сказал ей Ферро.

Это то, что, по его мнению, она сделала? Эйра слегка коснулась подушечек своих пальцев в раздумье. Она почти могла видеть символы, которые пытался вызвать Ферро.

Эйра никогда не слышала, чтобы Бегущий по воде мог украсть чью-то магию. Но она слышала о том, что Бегущие по воде способны уничтожать других чародеев — ставить блок на канале, соединяющем чародея с его силой. Однако это было трудно сделать, и обычно требовалось много усилий и времени. Она не могла бы сделать это, не имея на то намерения. Она вообще не могла этого сделать.