За кулисами Антанты (Дневник британского посла в Париже) - Фрэнсис Берти

22 июня. Греческий король смирился после того, как нанес нам, сколько смог, вреда в Салониках и т. д.; все наши требования подлежат удовлетворению.

«Тан» сообщает об изгнании турок из Мекки арабами. Это – крупное событие.[65]

23 июня. Бриан получил очень значительное большинство, по он связал себе руки, комиссии будут мешать ему.

X. недавно видел одного очень умного русского, на днях прибывшего из России. Он говорит, что Россия имеет всего лишь 50% того количества снарядов, которое необходимо для действительной обеспеченности. Он опасается, что Россия не сможет сохранить нынешний темп развития своих успехов, а остановка означала бы большой шаг назад; как только война кончится, революция, по словам этого русского, неизбежна.

24 июня. Совершенно очевидно, что король Константин сговаривался с Фердинандом, в согласии с гуннским императором и императором австрийским, о том, что болгарам будет предоставлена возможность занять любую часть греческой территории для обороны против союзников, наступающих из Салоник, и что при окончательном решении вопроса Греция получит части Сербии и Албании в виде компенсации за то, что ей, быть-может, придется уступить Болгарии; это-то и побудило Италию принять участие в нажиме на греческого короля, так как она видела, что ее позиции в Адриатике грозит ослабление.

Я был бы рад, если бы мог думать, что немцы выдохнутся так скоро, как представляют себе некоторые. Всякий мир, который оставил бы Гельголанд в руках Германии и не ограничил бы вооружения Кильского канала, был бы только перемирием. Я сомневаюсь в возможности коммерческого удушения Германии. Мы наталкиваемся здесь на денежные интересы слишком многих нейтральных, и невероятно трудно будет принудить к воздержанию от торговли с Германией все те нации, которые сейчас ведут войну против нее.

25 июня. Эдмунд Тальбот обедал у меня вчера вечером с женой. Он говорит, что положение в Ирландии очень скверно, так как ничего не сделано для укрощения шинфейнеров.

26 июня. Доктор Диллон прибыл сюда сегодня утром. Он все время знал, что Верден должен пасть! Он продолжает держаться мнения, подтверждаемого многочисленными депутатами, сенаторами, политиками и т. д., что Кайо вернется к власти. Этому событию он не назначает теперь столь ранней даты, как во время нашей последней беседы, которая происходила в момент, когда предполагалось падение Бриана. По мнению Диллона, Кайо должен явиться финансовым спасителем Франции, и для этой цели он потребуется как министр еще до окончания войны. Д-р Диллон продолжает утверждать, что во Франции заметны огромная усталость и стремление к миру. На этот раз он не сказал «во что бы то ни стало».

Глава двадцать вторая

Июль 1916 года.

1 июля. Мы получили превосходные известия по телефону с нашего фронта. Мы отбросили немцев на значительное расстояние на протяжении двадцатимильного фронта и взяли множество пленных при незначительных потерях с нашей стороны. Какое облегчение!

Извольский сказал мне сегодня утром, что с начала июня русские захватили 212 000 пленных.

4 июля. Все идет, по-видимому, достаточно хорошо на нашем фронте, но были кое-какие трения между Жоффром и Хэгом. Из хорошего источника я узнаю, что наши потери были очень тяжелы по сравнению с французскими. Французские потери исчисляются в 6 тысяч человек, тогда как наши достигают 30 или 40 тысяч, отчасти вследствие того, что наше наступление было более трудным, отчасти из-за неопытности наших офицеров.

6 июля. Это новое продвижение французов еще больше затруднит попытку противников Жоффра свергнуть его. Мне сообщают, что французы проделали семимильную дыру в германском фронте, и что позади ее у немцев нет готовых укрепленных траншей, так что если Хэг будет продвигаться с таким же успехом, то должны быть достигнуты действительно хорошие результаты.

16 июля. Мы как будто имели хорошие успехи на Сомме, и французы в восторге от нас.

Вчера вечером в числе гостей за обедом был один эльзасец некий Вендель, член рейхстага, владелец заводов по обе стороны франко-германской границы. Он бежал во Францию, когда началась война. Он поставляет снаряды французскому правительству. Он сказал, что производство наших заводов в настоящее время значительно превосходит количеством французское производство; между Крезо и французским военным министерством происходили споры, гак как министерство отказалось принять советы Крезо относительно снарядов, по, в конце концов, оно было вынуждено признать, что Крезо прав. Нет сомнения, что в военных поставках было немало подкупа по обе стороны канала.

19 июля. Военный атташе говорит, что с 1 июля наши потери составили 100 000 человек. По только-что полученным сведениям, немцы начали ожесточенную атаку густыми массами вчера вечером, и борьба продолжалась всю ночь.

24 июля. Стоимость французских снарядов, выпущенных между 21 Февраля и 31 мая на одном только верденском Фронте, достигает 31 миллиона 200 тысяч ф. ст.

25 июля. X. пытается заняться условиями мира, которые вдобавок были предложены одним гунном, инспирированным Бюловым. Отставка Сазонова явилась в результате комбинированной интриги императрицы, реакционной и германской партии в России. Император, как подобает восточному деспоту, замышляющему акт неблагодарности, более чем обычно милостив накануне разжалования. От этого пострадают в первую голову поляки.

Глава двадцать третья

Август 1916 года.

2 августа. Нынешнее поведение американского правительства отвратительно. Ради успеха на выборах президент пытается дергать британского льва за хвост; если бы этот зверь показал свои зубы, то президент содрогнулся бы. Французское правительство и пресса должны были бы объявить о своей твердой солидарности с нами в вопросах о блокаде, о захвате почты, об обращении с германскими подводными лодками, будь то военные или так называемые торговые. Американцы забыли о «Лузитании», о «Персии» и о прочих подобных случаях.

Лондон, 10 августа. Я прибыл в Лондон вчера вечером и, по приглашению Мёррей-оф-Элибанка, завтракал с ним в клубе холостяков, чтобы встретиться там с Ллойд-Джорджем.

Обсуждалось положение Германии, ее стремление к миру и условия, которые она предложила и на которые она пошла бы. Ллойд-Джордж заявил себя решительным сторонником того, чтобы поставить немцев на колени, но тяжелые времена настанут для них только тогда, когда венгры, хорваты и прочие славяне покинут ее и оставят ей одних австрийцев. Возможно, что Германия предложит при посредничестве Америки вывод войск из Бельгии и возвращение Эльзаса и Лотарингии Франции, при условии возврата германских колоний… Согласится ли Франция на это, и сможем ли мы продолжать отказываться? Я заметил, что, поскольку Россия, Франция, Англия и Италия должны быть удовлетворены, разрушение Германии, как мировой державы, необходимо, так как иначе возникнет новая война через короткое время. Ллойд-Джордж, по-видимому, считает, что Германия может быть взорвана изнутри.