Греши и страдай - Пэппер Винтерс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Грассхоппер был надежным другом. Уоллстрит был моим спасителем, наставником и советником. Я явно доверял обоим мужчинам, но в то же время всегда понимал, что мое сотрудничество с Уоллстритом было для обоюдной выгоды. Уоллстрит хотел, чтобы я преобразовал клуб и правил им, что я и сделал. Он хотел, чтобы я подружился с сенаторами, журналистами и полицией, что я и сделал.
Он хотел большего.
Всегда больше.
Как и я.
Я сделал все, что он просил меня сделать.
У всего, что просил Уоллстрит, была причина.
Причина больше, чем «Чистая порочность». Больше, чем торговля. Больше, чем мы оба.
Мы оба не остановимся, пока не совершим революцию, и эта революция уже не за горами.
«Уоллстрит поручил мне присматривать за династией».
Мо вошел в комнату после завершения очередного патрулирования территории.
— Братья на месте, Килл. Я назначил смену из трех парней, чтобы следить за домом — они разделят нагрузку. Ни один другой мудак не проникнет сюда.
Моя голова была весом проклятого небоскреба, но я кивнул в знак благодарности.
— Ценю это.
Я доверял «Чистой порочности» гораздо больше, чем наемной охранной фирме до этого.
«Ублюдки».
После того, чему они позволили случиться, они получили бы трепку и плохую репутацию в прессе на всю жизнь.
— Через несколько дней мы найдем лучшую альтернативу.
Мо прошел через маленькую гостиную, где мы расселись, пока ждали Клео.
— Может быть, ты мог бы ненадолго переехать в клуб — пока все это не закончится и не развеется в пыль? — взяв открытую бутылку виски, он налил щедрую порцию и выпил ее.
Взглянув на Грассхоппера, Мо встряхнул бутылку.
— Еще?
Хоппер покачал головой, вытирая рот.
— Не для меня, чувак.
Повернувшись ко мне лицом, Мо сказал:
— Без сомнения, следующие несколько недель будут полны войны. Лучше всего отдыхать там, где ты знаешь, что у тебя есть подкрепление.
Моя кровь загустела.
— Не война… — холодно усмехнулся я. — Геноцид.
Грассхоппер откинулся в кожаном кресле, которое он реквизировал. Ткнув стаканом в мою сторону, он склонил голову.
— Точно. Геноцид.
«Сплошное кровопролитие».
Больше не нужно было ждать. Больше не нужно вводить в игру шахматные фигуры и вычеркивать нескончаемый список. Это было систематическим и требовало много времени. Сейчас все будет быстро и архаично.
«И, в конце концов, моя месть будет удовлетворена. Цель Уоллстрита достигнута. И Клео укрепится в моем будущем».
Если, конечно, она меня простит.
Мой живот сжался в узел.
Планы Уоллстрита означали, что по мере того, как я становился успешнее, я унаследовал более крупные и сложные задачи. По большому счету, мой отец был долбанной мухой, которую надо было прихлопнуть моей туфлей. Он несущественный.
Ничто не обременило бы меня больше, чем то, над чем мы с Уоллстритом работали все эти годы. Я не мог себе позволить заболеть.
— Кстати. Мы его нашли, — Мо сжал свой стакан в кулаке.
— Кого? — потер виски, надеясь развеять боль.
Мо сделал глоток из своего стакана.
— Адама «Аллигатора» Брэкстона — хуесосский стукач, который проник к нам и устроил эту гребаную неразбериху. Он остановился в «Кинжале с розой».
Этот мудак сбежал еще до того, как мы успели его задержать. Но побег и прятки его не спасут.
«Ничто его не спасет».
«Он уже мертв».
Мо скрипел зубами, проводя пальцем по горлу в знак казни.
— Он заплатит, когда мы их догоним.
Дверь приоткрылась, и вошла доктор Лейн. Ее взгляд скользнул по стене, на которой висела увеличенная карта мира. Я часами стоял, глядя на острова и города, гадая, где могла бы быть Клео, если бы она не умерла той ночью.
Ее взгляд переместился на небольшую группу сидений, расположенных на темно-бирюзовом ковре, который выглядел как оазис в море белых плиток.
— Как она? — спросил я, наклоняясь вперед, чтобы поставить свой стакан на кофейный столик овальной формы. Расстояние было небольшим. Размах моей руки был более чем достаточен, чтобы поставить стакан на стол. Но почему-то… я промахнулся. Он скользнул по кромке стола, опрокинулся и вылился на ковер.
— Блять!
— Эй, все в порядке, чувак. Я возьму тряпку, —вскочил на ноги Грассхоппер.
Проклятый человек выпил много виски за последние два часа, но все равно выглядел совершенно трезвым. А я? Я не выпил ни капли и опрокинул стакан.
«Проклятая головная боль!»
Врач прочистила горло, внимательно всматриваясь в происходящее.
— Она в порядке. Несколько дней у нее будет болеть голова, но ее жизненно важные органы в норме, глазное давление в норме.
Подойдя ко мне, она добавила:
— Еще она приняла душ. Без крови, покрывающей ее, я могла оценить и убедиться, что действительно нет рваных ран или порезов, — она нежно улыбнулась. — Она полностью выздоровеет, и я отправила ее в постель.
Я сутулился на сиденье, больше не заботясь о бокале.
— Слава богу.
Грассхоппер вернулся с тряпкой, бросил ее на ковер и топнул грязными ботинками. Засохшая грязь падала каждый раз, когда он топтал впитывающую ткань.
Я был слишком измотан, чтобы заботиться об этом.
Врач пристально посмотрел на меня.
— Ваше состояние хуже, чем я думала. Ваш друг сказал, что вы выписывались из больницы несколько часов назад, но мне не сообщили, насколько вы плохи.
Мой лоб наморщился.
— Что ты имеешь в виду? Просто потому, что я пролил немного виски?
— Нет, потому что ты невнятно говоришь.
Мир остановился.
— Что?
— Черт, чувак. — пробормотал Мо. — Думал, ты просто навеселе, но ты ни капли не выпил.
Страх охватил мое горло.
«Я… невнятно. Я?»
Я покачал головой, пытаясь восстановить свой непослушный язык.
— Просто устал, - сглотнув, я посмотрел на доктора. — Время для еще одн... одной консультации, док?
«Черт, я невнятно говорю».
«Что, черт возьми, это значило?»
Она улыбнулась.
— Конечно.
Однако ее спокойная манера поведения не могла скрыть внезапное беспокойство в ее взгляде.
— Заходите в комнату и забирайтесь на свой обеденный стол.
Я попытался выдавить улыбку — правда попытался. Но все давалось с таким трудом. Черт, даже сейчас
