Жестокий мучитель - Бьянка Коул
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Он грустно улыбается.
— Хотел бы я, чтобы это было правдой, но грешникам покоя нет, Наталья. Это то, чему ты научишься, когда будешь лидером.
Я качаю головой.
— Думаю, ты довольно ясно дал понять, что не веришь, что я смогу руководить. По крайней мере, не в одиночку.
Он вздыхает.
— Было бы неправильно с моей стороны сказать тебе, что я верю, что братва примет тебя как одинокую женщину. Но с сильным мужем рядом? — Он пожимает плечами. — Это возможно.
Боль в моей груди усиливается, поскольку Михаил всегда заставлял меня верить, что мой пол не имеет значения, когда дело доходит до управления братвой. Однако не могу отрицать, что по мере того, как я становилась старше и больше узнавала о ценностях братвы, у меня закрадывались сомнения, что я действительно смогу руководить в одиночку. Это отстой.
— Я знаю, что всегда говорил тебе, что у тебя есть все необходимое, чтобы быть лидером, и это так. — Он проводит рукой по волосам, что часто делает, когда нервничает. — Но боюсь, что братва не готова к женщине-лидеру.
Я киваю в ответ, не в силах произнести ни слова из-за болезненного комка, образовавшегося в горле.
— Верно.
— Мне жаль. — Его челюсть сжимается. — Я должен был сначала посоветоваться с тобой.
— Кто он? — Спрашиваю я, любопытствуя, с каким мужчиной брат пытался свести меня.
Он качает головой.
— Сейчас это не имеет значения. Сделка расторгнута.
Я прищуриваюсь, недоумевая, почему он ведет себя так пренебрежительно. Это не похоже на Михаила — действовать за моей спиной, поэтому меня беспокоит, что он не говорит мне, с кем заключил сделку.
— Ладно, я ухожу, — говорю я, отворачиваясь.
— Наталья, — произносит Михаил мое имя, когда я уже подхожу к двери.
Я поворачиваюсь и смотрю на него.
— Что?
— Мне очень жаль, — говорит он, мышцы его челюсти напрягаются. — Будь осторожна на улицах. Там небезопасно.
Я киваю в ответ, и, не говоря больше ни слова, покидаю его кабинет. Извинения даже не похожи на искреннее сожаление. Всю свою жизнь я тренировалась в академии, чтобы взять под контроль братву, и теперь он говорит мне, что не верит, что у меня что-то получится, если только я не выйду замуж за важного члена русской мафии. Я проглатываю свой гнев и выхожу за дверь, прихватив сумочку, которую оставила висеть на вешалке.
Я направляюсь в гараж, намереваясь самостоятельно выехать в город на одной из машин.
Увидев меня, Попов выпрямляется, широко раскрыв глаза.
— Вам нужно, чтобы я Вас куда-нибудь отвез, мисс Гурин? — спрашивает он. Попов — водитель Михаила, как правило.
Я пожимаю плечами.
— Я планировала поехать сама, так как не знаю, собирается ли Михаил куда-нибудь выходить.
Попов качает головой.
— Не думаю. — Он делает шаг вперед. — Я могу отвезти Вас туда, куда Вы хотите.
Я стискиваю зубы, потому что на самом деле мне хотелось выбраться из дома одной и просто поехать куда-нибудь, чтобы проветрить голову.
— Хорошо, конечно, спасибо.
Я киваю и сажусь на заднее сиденье городского автомобиля Попова.
Он хватает шоферскую фуражку и садится на водительское сиденье.
— Куда Вы хотите поехать?
— Кафе Жонкиль, пожалуйста, — говорю я, зная, что один из их потрясающих мокко и вкусный торт помогут отвлечься от сегодняшнего дерьмового дня.
Я вытаскиваю мобильный из кармана и нажимаю на последнее сообщение Элиаса. Мои мысли кружатся со скоростью сто миль в час, пока я набираю ответ.
В какую игру ты играешь, черт возьми? Ты используешь эту информацию против меня, а не против моего брата. Я же сказала, что выясню, правдивы слухи или нет. Оставь мою семью в покое.
Я сжимаю телефон в кулаке, жалея, что не могу выплеснуть свою ярость на этого сукина сына лицом к лицу. Он трус и хулиган, и я больше не хочу это терпеть. И в то же время знаю, что если буду давить слишком сильно, он может погубить нас всех. Я стискиваю зубы и убираю телефон обратно в карман, пока Попов пробирается через оживленное движение к моей любимой кофейне.
От звука мобильного у меня сводит живот. Я вытаскиваю его, сердце бешено колотится, так как знаю, что мне не понравится ответ. Я читаю сообщение, все мое тело немеет. Это короткий текст с фотографией Элиаса, стоящего рядом со знаменитой и безошибочно узнаваемой статуей Джорджа Вашингтона в Бостоне.
Будь осторожна, Гурин.
Я стараюсь не паниковать, потому что он мог сделать это фото когда угодно. Однако у меня очень плохое предчувствие, что даже когда я думала, что сбежала от Элиаса Моралеса, он не собирается давать мне покоя. До Рождества осталось два дня, и если это фото было сделано только что, то он сейчас здесь, в Бостоне, а не в Чикаго.
Я тяжело сглатываю, убираю телефон обратно в карман и откидываю голову на подголовник. По крайней мере, он не сможет меня найти. Бостон — огромный город. Я просто надеюсь, что не попадусь ему на глаза.
Глава 17
Элиас
Слишком много времени, проведенного вдали от Натальи.
Я наблюдаю издалека, как она идет по улице одна. Удивительно, что Михаил позволяет ей бродить по улицам в одиночестве, когда напряженность между мафиозными организациями в Бостоне почти такая же высокая, как и в Чикаго. Водитель высадил ее здесь, и я наблюдал, как она помахала ему рукой, а затем повернула на юг по улице. Волна злобного чувства защиты захлестнула меня. Если бы Наталья была моей, я бы позаботился о том, чтобы у нее был телохранитель, куда бы она ни пошла.
Я качаю головой, задаваясь вопросом, что, блядь, со мной происходит. Пять дней я был дома, в Чикаго, и уже выходил из себя. Это было чертовски скучно, и Эрнандес сводил меня с ума, читая лекции о моем долге перед семьей. У меня нет никаких обязательств перед картелем Эстрада. Я не стою в очереди на наследство, так что мне на самом деле насрать на все это. Все, чего я хочу, — это закончить выпускной год и отправиться в Мексику. В мой дом. Место, которое я никогда не должен был покидать.
И все же дядя хочет, чтобы я заключал политические союзы и был у него на побегушках. Элизу скоро выдадут замуж, принудив к браку по расчету, которого она не хочет. Как и Лайлу, мою младшую
