Дофаминовая нация. Обретение равновесия в эпоху потворства - Анна Лембке
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Как сказал философ Фридрих Ницше, которому вторили многие до и после него: "То, что меня не убивает, делает меня сильнее".
Учитывая, что Дэвид больше всего боялся разговаривать с незнакомыми людьми, его первой задачей было заставить себя вести светскую беседу с коллегами.
"Мое домашнее задание по терапии, - рассказывал он мне несколько месяцев спустя, - заключалось в том, что я шел на кухню, в комнату отдыха или в кафетерий на работе и разговаривал со случайными людьми. У меня был сценарий: "Привет. Меня зовут Дэвид. Я работаю в отделе разработки программного обеспечения. Чем вы занимаетесь?" Я установил график: до обеда, во время обеда и после обеда. Затем я должен был измерить свой дистресс до, во время и после по шкале от одного до ста, причем сто - это самый худший дистресс, который я мог себе представить".
В мире, где мы все чаще считаем себя - шаги, вдохи, удары сердца, - наложение цифр на что-то стало одним из способов освоения и описания опыта. Для меня количественная оценка вещей не является второй натурой, но я научился приспосабливаться, поскольку этот метод самоанализа, похоже, особенно хорошо подходит для научно мыслящих компьютерщиков и инженеров, которых так много в Кремниевой долине.
"Как Вы себя чувствовали до взаимодействия? Какого числа вы были?" спросил я.
"До ста лет. Я почувствовала такой ужас. Мое лицо стало красным. Я вспотел".
"Чего вы боялись, что это произойдет?"
"Я боялась, что другие люди будут смотреть на меня и смеяться. Или звонили в отдел кадров или службу безопасности, потому что я казалась им сумасшедшей".
"Как все прошло?"
"Ничего из того, чего я боялась, не произошло. Никто не позвонил в отдел кадров или службу безопасности. Я оставалась в моменте как можно дольше, просто позволяя своему беспокойству захлестнуть меня, и в то же время уважая их время. Взаимодействие длилось около четырех минут".
"Как Вы себя чувствовали после этого?"
"После этого мне было около сорока. Гораздо меньше тревоги. Так я занимался по расписанию три раза в день в течение нескольких недель, и постепенно со временем мне становилось все легче и легче. Затем я стал общаться с людьми вне работы".
"Расскажи мне."
"В Starbucks я намеренно завязал светскую беседу с бариста. Раньше я бы никогда так не поступил. Я всегда заказывал через приложение, чтобы избежать общения с человеком. Но в этот раз я подошла к стойке и заказала кофе. Больше всего я боялся сказать или сделать какую-нибудь глупость. Все было хорошо, пока я не пролила немного кофе на стойку. Мне было так неловко. Когда я рассказала об этом своему психотерапевту, она посоветовала мне сделать это снова - пролить кофе, но на этот раз специально. В следующий раз, когда я была в Starbucks, я специально пролила свой кофе. Я чувствовала тревогу, но потом привыкла".
"Чему ты улыбаешься?"
"Я почти не могу поверить, насколько изменилась моя жизнь. Я меньше слежу за собой. Мне не нужно так много планировать, чтобы избежать общения с людьми. Я могу сесть в переполненный поезд и не опоздать на работу, потому что я жду следующего, а потом еще одного. Я вообще получаю удовольствие от встреч с людьми, которых больше никогда не увижу".
-
Алекс Хоннольд (Alex Honnold), получивший всемирную известность благодаря восхождению на Йосемитскую вершину El Capitan без веревок, при визуализации мозга обнаружил, что его миндалины активированы ниже нормы. Для большинства из нас миндалина - это область мозга, которая загорается при фМРТ, когда мы смотрим на страшные картинки.
Исследователи, изучавшие мозг Хоннольда, предположили, что он родился с меньшим врожденным страхом, чем другие люди, что, в свою очередь, позволило ему, по их предположению, совершить сверхчеловеческие скалолазные подвиги.
Однако сам Хоннольд не согласился с их интерпретацией: " Я так много занимался соло и так много работал над своими альпинистскими навыками, что моя зона комфорта довольно велика. Поэтому те вещи, которые я делаю и которые выглядят довольно возмутительно, для меня кажутся нормальными".
Наиболее вероятным объяснением различий в мозге Хоннольда является развитие толерантности к страху путем нейроадаптации. Я полагаю, что мозг Хоннольда изначально ничем не отличался от мозга среднестатистического человека в плане чувствительности к страху. Сейчас отличается тем, что за годы восхождений он натренировал свой мозг не реагировать на страшные стимулы. Для того чтобы напугать мозг Хоннольда, требуется гораздо больше, чем для обычного человека, потому что он постепенно подвергал себя смертельным испытаниям.
Следует отметить, что у Хоннольда чуть не случился приступ паники, когда он вошел в аппарат фМРТ, чтобы получить снимки своего "бесстрашного мозга", что также говорит нам о том, что устойчивость к страху не обязательно распространяется на все виды опыта.
Алекс Хоннольд и мой пациент Дэвид поднимались на разные участки одной и той же горы страха. Как мозг Хоннольда приспособился к восхождению на скалу без веревок, так и у Дэвида образовались психические мозоли, благодаря которым он смог переносить тревогу и обрел чувство уверенности и компетентности в себе и своей способности жить в этом мире.
Боль для лечения боли. Тревога - для лечения тревоги. Такой подход является контринтуитивным и прямо противоположен тому, чему нас учили на протяжении последних 150 лет в отношении управления болезнями, дистрессом и дискомфортом.
Зависимость от боли
"Со временем я понял, что чем сильнее боль, которую я испытываю от первоначального удара холодной водой, - говорит Майкл, - тем сильнее кайф после этого. Поэтому я начал искать способы усиления кайфа.
"Я купил морозильную камеру для мяса - корыто с крышкой и встроенными охлаждающими змеевиками - и каждую ночь наполнял ее водой. К утру на поверхности образовывался тонкий слой льда, а температура воздуха опускалась до тридцати градусов. Прежде чем залезть в воду, пришлось ломать лед.
"Потом я прочитал, что тело нагревает воду через несколько минут, если только вода не движется, как в джакузи. Поэтому я купил моторчик, который вставлялся в ледяную ванну. Таким образом, находясь в ней, я мог поддерживать температуру, близкую к нулю. Я также купил наматрасник с гидроприводом для своей кровати, которую я держу при самых низких температурах - около 55°F (13°C)".
Майкл резко замолчал и посмотрел на меня с кривой улыбкой. "Вау. Я понимаю, что пока я говорю об этом... это похоже на зависимость".
-
В апреле 2019 г. профессор
