Бездарь. Пять шансов из тысячи - Василий Горъ
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Хватит паниковать, дура!» – краем глаза увидев в зеркале свое побледневшее лицо, мысленно воскликнула Фролова, вернулась в исходную позицию и медленно, с полной концентрацией на движении, повторила неполучающееся перемещение. В этот раз ее тоже качнуло, но заметно слабее. Зато следующая серия движений – сброс захвата за кисть, блок от возможного удара и уракен-учи – вышибли из головы посторонние мысли и вновь позволили почувствовать новые ощущения.
Следующие часа полтора Ольга издевалась над собой в лучших традициях мастеров заплечных дел. Делать что-то сложное даже не начинала, зато отдельные удары, блоки и перемещения отрабатывала с редким фанатизмом. Такой подход себя оправдывал – мысли о Максиме если и появлялись, то проскальзывали по самому краешку сознания, а конечности, в начале тренировки отказывавшиеся понимать команды хозяйки, постепенно подстраивались под новые возможности и все чаще и чаще выходили на нормальный режим.
Увы, довести рефлексы до ума за одну тренировку оказалось невозможно: к моменту, когда девушка почувствовала хоть кое-какую уверенность в себе, ее тело напрочь исчерпало резервы выносливости и сдалось, а изголодавшийся желудок напомнил о своем существовании чередой усиливающихся спазмов.
– Кэлэйн, я бы что-нибудь перекусила! – добив последнее упражнение, устало пробормотала Фролова в никуда, затем посмотрела на себя в зеркало и криво усмехнулась: на лице, верхней части груди и предплечьях серебрились бисеринки пота, топик и шорты промокли насквозь, а волосы слиплись и превратились черт знает во что!
– Потная женщина – мечта поэта… – хрипло выдохнула она, подхватила с подоконника полотенце, в котором прятала пистолет, и на подгибающихся ногах выбралась в коридор.
Запах жарящегося мяса, ворвавшийся в гостиную следом при открывании двери, заставил девушку захлебнуться слюной и изменить планируемый маршрут – вместо того, чтобы ломануться по лестнице в ванную, она повернула направо и, умирая от вожделения, заторопилась на кухню.
В вотчине Кэлэйн о-Тул было многолюдно. Кроме рыжей «секс-бомбы», священнодействующей у дровяной плиты, в помещении отирались обе ее подружки и парнишка лет десяти-одиннадцати, обычно исполняющий обязанности подай-принеси.
При виде хозяйки дома вся эта компания тут же оказалась на ногах, а сын полка, что-то сосредоточенно уминавший в уголке, торопливо проглотил недожеванное, мучительно покраснел и попытался слиться с ближайшей стеной.
– Пеллия, нагрей мне, пожалуйста, воды – мне надо ополоснуться… – уставившись в глаза блондинке, дабы не смущать мальчишку еще сильнее, попросила Ольга, затем подошла к столу и, недолго думая, вцепилась в первую попавшуюся под руку исходящую паром отбивную.
– Салат нарезать? – шмякнув на сковородку очередной кусок мяса и повернувшись вполоборота, с мягкой улыбкой спросила о-Тул.
– У-угу… – промычала Фролова. – И при-е-и е-о у уа-у-ю…
– Намек поняла, принесу… – цитируя рассказанный Ольгой анекдот, рассмеялась девушка и махнула рукой: иди, мол, нарежу – поднимусь…
Особых причин зависать на кухне у землянки не было, поэтому она удалилась. По-русски. То есть прихватив с собой то, что показалось съедобным – все запасы уже приготовленного мяса, солидный кусок сыра, обнаружившийся в тарелке, стоящей на подоконнике, кусок сдобной лепешки и графин с компотом. Такое ее поведение никого особо не удивило. Наоборот, выходя в коридор, она услышала сочувствующий вздох Елики о-Ннар и ее же тихий вопрос:
– Кэль, может, ей еще и бульончику наварить?
…Первые признаки возвращающейся депрессии Фролова почувствовала после того, как мясо с сыром приказали долго жить, а рези в желудке сменились ощущением приятной сытости. Чтобы поменьше думать, девушка решила заняться делом: опустилась в воду с головой, затем вынырнула на поверхность, дотянулась до баночки с местным аналогом шампуня, вылила на ладонь густую и приятно пахнущую жидкость, втерла ее в волосы и сокрушенно вздохнула: процесс мытья головы думать не мешал.
– Не рви себе душу – он вернется, и совсем скоро! – осторожно дотронувшись до ее локтя, уверенно сказала Пеллия. – Твой муж – не безусый мальчишка, только-только взявший в руки отцовский меч и мечтающий о подвигах, а опытный, повидавший многое воин! Он не будет лезть в пасть ограсу голой рукой![81]
Перед внутренним взором Фроловой тут же появилось удивленное лицо Максима:
«…Оль, ты чего? Я ж не в командировку, а практически в отпуск – посмотреть достопримечательности и полюбоваться на действия местных героев-панфиловцев, отснять коротенький видеоролик и сделать пару десятков фотографий…
– Возьми с собой хотя бы пару Измененных!
– Солнышко, ты меня не поняла: я не собираюсь вмешиваться ни в какие разборки, поэтому лишние люди мне на фиг не нужны…
– Человек предполагает, а бог распо…
– Скажи еще, что бог на стороне больших батальонов! – насмешливо фыркнул снайпер.
– И скажу!
– Зря: большие батальоны не в состоянии скрытно просочиться к границам охраняемой территории, спрятаться под носом у многочисленной охраны и уйти, не наследив…
– Макс, ты сам сказал, что та-Девер – редкий параноик, а его родовой замок охраняется похлеще Форта Нокс!
– Для тех, кто на бронепоезде: охраняется ЗАМОК и прилегающая территория, а не весь континент!
– Люди Уленмара ап-Риддерка тоже охраняли далеко не весь континент… – напомнила девушка. – Однако вы нарвались на Облако Искр[82] чуть ли не в километре от стен его замка!
– Да, нарвались. Потому что Табаки, который меня тогда сопровождал, был студентом факультета магии жизни и за год учебы в академии успел нахвататься только самых вершков: научился видеть ауру да лечить насморк, геморрой и диарею. А вот Умник, которого я беру с собой сейчас, маг с реальным боевым опытом, обладающий навыками обнаружения магических защитных артефактов и в принципе не способный хлопать ушами во время боевого выхода! Кстати, обрати внимание, что в тот раз я не стал строить из себя Александра Матросова и затыкать грудью амбразуру, а сразу же свалил! О чем это говорит? О том, что в голову я не только ем!
Дурные предчувствия, терзавшие Ольгу еще с вечера, требовали проигнорировать и этот аргумент, однако девушка заставила себя смириться с неизбежностью и обреченно вздохнула:
– Прости, я просто очень боюсь тебя потерять!
– Все будет хорошо… – ласково потрепав ее по волосам, пообещал Вересаев.
– Ты только не рискуй там особо, ладно? – сглотнув подкативший к горлу комок, тихонько попросила девушка.
Правая бровь снайпера выгнулась дугой, а в глазах замелькали чертенята:
– Оль, голливудские фильмы – зло: это в кино всякие там Арнольды Шварценеггеры, Сильвестры Сталлоне или Стивены Сигалы с гаубицами Д-30 наперевес неделями носятся по тылам вражеских войск и, периодически попадая в плен, с песнями и плясками уничтожают все, что движется! А в реальной жизни все куда как прозаичнее: недодумал – труп, нашумел – труп, изобразил героя – тоже труп. Поэтому выживают только те, кто умеет вовремя шевелить извилинами, профессионально прятаться и… грамотно переводить стрелки!
– Голой – не будет… – задвинув куда подальше мучительные воспоминания, нервно хихикнула землянка. – А вот вооруженной, например, плоскогубцами – легко!
– Что такое плоскогубцы?
Коротенькая лекция о видах земного слесарно-монтажного инструмента, а также о классических и альтернативных способах его применения заставила Пеллию задуматься. Описание паяльника, принципа его работы и основных вариантов использования при проведении окончательных расчетов – куснуть нижнюю губу и тихонечко хихикнуть. А адаптированный под средневековые реалии анекдот про нового русского и гаишника[83] – закатиться в смеховой истерике.
Девушка смеялась настолько заразительно, что Ольга махнула рукой на свои страхи: рассказала об окулистах и используемой ими таблице для проверки остроты зрения, затем об особенностях поведения классических блондинок, после чего перевела на гелиа-ти свой любимый анекдот про визит блондинки к окулисту.[84]
Дослушав анекдот до конца, Пеллия недоуменно нахмурилась, затем растерянно захлопала ресницами и… обиженно выпятила нижнюю губу. А когда Ольга мысленно обозвала себя дурой, вдруг шлепнула себя ладонями по бедрам и жизнерадостно расхохоталась.
– Черт, тебе поверил бы даже Станиславский! – восхищенно выдохнула землянка и, почувствовав, что настроение стремительно поползло вверх, хихикнула: – «За рулем самое главное – контрацепция внимания и быстрая эрекция… Может, концентрация внимания и быстрая реакция? Ой, да, а я как сказала?»
