Собственность зверя (СИ) - Владимирова Анна

— Каждый час сейчас кажется днем…

— Немного осталось.

Мой голос охрип. Чувствовать через нее было проще — Лали ждала встречи с малышом за нас обоих, и я отдал ей это, предпочитая спасать ее. Но теперь, когда она почти не нуждалась и в этом, я будто остался ненадолго один на один с осознанием… что мне тоже много всего предстоит принять.

Я больше не одиночка… В моих руках две жизни. И это навсегда…

Когда Лали вдруг коснулась шеи губами, по телу прошел ток, и я вздохнул, стискивая пальцы на ее ребрах. Заслужил, что уж… Но она не собиралась дразнить, продолжая робко тереться губами о кожу. Дышала при этом как загнанный зверек, умоляя ответить. Ну и как тут быть нежным, когда перед глазами аж темнело от голода…

Руки дрожали, когда обхватил ее за ягодицы и приподнял, упираясь членом в ее горячую сердцевину. Без токсина… наживую… глаза в глаза… Только взгляд дрогнул и потемнел, стоило ей медленно опуститься, впуская меня до упора. Последнее, что успел сделать осознанно — выдернуть пробку, чтобы выпустить горячую воду и дать сердцу шанс не остановиться.

Черт, на столе и то было удобней! И почему у меня такая маленькая ванная, в которой невозможно усадить на себя женщину?

Я зарычал и подхватил Лали под бедра, поднимаясь. Она вскрикнула, когда прижал ее к стенке и резко вошел, утоляя звериный голод. Свежие дорожки на спине от ее ноготков будоражили, стон возбуждал все сильней, и я снова потерял себя, растворяясь в ней…

Теперь, когда она отдалась мне сама, без принуждения, без токсина, я захлебывался ее чувственным ответом. Еще не принятие, но уже и не обреченное загнанное в угол согласие. И это звучало и чувствовалось как никогда прежде. Если бы не жизнь за этой дверью — закрыл бы ее в этой квартире на месяц… Но отпускать все равно не хотелось. Не успел дослушать один ее оргазм, она уже дрожала от предвкушения следующего, и я терял голову раз за разом, забрав у нее право голоса.

Разрядка едва не подкосила ноги, и я медленно опустился на колени, прижимая Лали к себе.

— Киан…

Ее жадный вздох привел в чувства. Лали висела на мне, дрожа.

— Прости, — прорычал с досадой.

— С ума сошел, — усмехнулась она. — Мне не с чем сравнить, но что-то подсказывает — это было круто… Ну… В смысле, мне хорошо с тобой. Страшно. Но хорошо…

Я расслаблено выдохнул, чувствуя, как последняя дрожь прошла по ногам.

Выбраться из ванной оказалось нетривиальной задачей. Я кое-как завернул Лали в свой халат, сам влез в штаны… но в квартире оказалось пусто.

— Знаешь, — смущенно заметила Лали, стоя перед накрытым столом, — говорят, «скажи, кто твой друг, и я скажу, кто ты». Так вот, друзья у тебя — лучшие…

— Пожалуй, — отодвинул ей стул. — Садись.

— А как же твое оборудование? — оглянулась она на гостиную. — Все осталось на базе…

— Не все. — Я наложил ей салата из помятых помидор и пиццу и протянул тарелку. — Самое ценное всегда со мной. Чаю?

— Да, пожалуйста.

Я улыбнулся, замирая на вдох. А ведь действительно — самое ценное теперь всегда будет со мной…

***

Что-то менялось между нами с каждым днем или даже часом. Киан открывался с такой неожиданной стороны, что сложно было поверить в наше с ним прошлое. Это правда один и тот же мужчина? Тот, который брал все, не спрашивая, и этот, который носится со мной, как с хрупким фарфором?

Мне уже не просто хотелось на него смотреть. Хотелось, чтобы смотрел он. И не только смотрел. Касался, заботился, закутывал в халат… Я захлебывалась его энергетикой. Это было сложно объяснить, но у меня спирало в груди каждый раз, когда ловила его взгляд на себе. Я в него влюблялась…

Эта простая мысль вдруг остановила мир вокруг — поставила на паузу звуки и ощущения. Я подняла глаза на Киана, который как раз стиснул ручку кружки с кофе. Думал о чем-то постоянно, как и я. Но этот его простой жест, прикрытые на вдох глаза, завораживающие рельефы мышц, в каждом движении которых чувствовалась сила — все это приводило в какой-то незнакомый трепет. Я никогда не влюблялась в мужчину, как оказывается. А еще этот бег с препятствиями, который у нормальных людей называется отношениями… У нас же с ним все наоборот — сначала ребенок, потом все остальное. Мы не обсуждали будущее, но лишь потому, что обоим этого будущего хотелось.

Пока я приходила в себя на диване с чаем, Киан собирал сумку.

— Никогда не выезжал отсюда, — заметил он между прочим, застегивая молнию.

— Не летал на самолете? — удивилась я.

— Нет, — усмехнулся он. — Будешь держать меня за руку, если что…

— Подержу, — пообещала с улыбкой.

И время, наконец, двинулось с мертвой точки…

…Аэропорт под вечер немного припорошило снегом, но вылет не отменили.

— А тебе все равно, где жить? — решилась я на вопрос, когда мы уже сидели в салоне самолета. — Или видишь себя только здесь?

— По большому счету все равно, — задумчиво смотрел он в иллюминатор.

— Но твоя страсть точно тут — твои работы потрясающие!

— Знаешь, иногда надо расширять горизонты. Я не знаю… Пока просто хочу увидеть сына.

— Хорошо, — осторожно улыбнулась я.

И двигатели начали набирать обороты.

***

Когда прилетели в Смиртон, было уже темно. Пока меня не было, город замело еще больше. У самого трапа ждал джип, а рядом я с удивлением обнаружила Рэма.

— С возвращением, — поприветствовал он и протянул Киану руку: — Рэм Арджиев.

— Рэм — правящий Аджуна, — представила я своего спасителя. — Они с женой помогли мне…

— Киан Кейн, — ответил на рукопожатие Киан.

— Рад, что вы нашлись. — И Рэм пригласил жестом пройти к машине. — Я вас искал…

— Так это были вы, — многозначительно усмехнулся Киан, открывая передо мной задние двери.

— Ехать всю ночь, поэтому я взял Лали подушку и одеяло, — обернулся Рэм с водительского. — Термос с чаем и сандвичи в пакете.

— Спасибо, — смущенно поблагодарила я, глядя, как Киан усаживается рядом. Когда мы тронулись, робко поинтересовалась: — Это Джастис тебе рассказал?

— Нет, — усмехнулся Рэм. — Этот мне никогда ничего не расскажет. Твой отец.

Я удивленно хмыкнула.

— И что ты решил?

— Сначала, что зря рассказал тебе о том, как спасал маленькую сестру. Я не придал значения, а ты схватилась за идею и бросилась на север, рискуя жизнью. — Он коротко глянул на нас в зеркало заднего вида, хмурясь. — Но потом понял, что сделал бы точно так же…

Наверняка Вика в процессе этого понимания сыграла не последнюю роль. А мне вдруг подумалось, что я бы хотела также. Каким бы Рэм ни был суровым, его одержимости семьей можно было только завидовать. Теперь. Тогда мне это и в голову не приходило. Сейчас мне хотелось такой же тыл себе.

— У вас будут проблемы из-за меня? — задала я главный вопрос. Неприятно осознавать, что подвела того, кто не оставил в трудный момент. — Прости, Рэм…

— Тебе не за что извинятся. Ну и… вы же не спалили базу… — усмехнулся Рэм и неожиданно закончил: — …решая вопрос выживания в окружении белоглазых?

— С базой все нормально, — холодно отозвался Киан, глядя в окно на город.

— Мне не сказали только, как вам удалось…

— Договорился, — перевел он взгляд на Рэма. — Можете не переживать за базу. Она на кодовом замке. Туда никто не проникнет.

В салон переехал кусочек арктической зимы — аж морозец по коже прошуршал от его тона.

— Он за тебя переживает, — заметила я осторожно. — Рэм и был инициатором процесса против людей…

— А чего вы хотели добиться этим процессом? — нахмурился Киан.

Непонятное напряжение искрило в воздухе. Я не понимала его причины, но чувствовала так явно, что даже сомневаться не приходилось. Что-то не так.

— Чтобы люди не думали, что им так можно, — спокойно ответил Рэм, безукоризненно контролируя и себя и машину. — Это вопрос принципа.

— Понятно, — сухо ответил Киан.

Мы немного помолчали, прежде чем Рэм заговорил снова:

— Я хотел поговорить с тобой позже. Когда решится ваш основной вопрос. Но раз зашел разговор…