В интересах государства - Алекс Хай
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— То есть, например, если глава рода живет по чести, не убивает, не ворует, трудится и укрепляет семейные дела, то такой род будет сильным?
— Будет, — кивнул тайный советник. — При условии, что это делают все члены рода. Тогда формируется здоровая структура родового древа, и она способна поддерживать живых потомков.
— А если в роду много убийц, должников, пьяниц, клятвопреступников и других грешников, то род может не встать на защиту своих потомков, потому что своими деяниями они отравляют энергоинформационную структуру, — добавила Матильда. — Исключение делается только для деяний, совершенных ради защиты членов семьи. Потому что, как Вальтер уже сказал, основная функция Рода — процветание и самосохранение.
Звучало это все как эзотерические бредни с «РенТВ». Я всегда ругал бабушку за то, что она смотрела эту несусветную муть. Но я не ощущал себя ни рептилоидом, ни даже колдуном — сам, честно говоря, до сих пор был в шоке от новых возможностей. И вмешательство некого Рода, которого я не мог ни пощупать, ни в полной мере осознать, сбивало меня с толку.
— У меня сегодня было странное видение, — сказал я, и Корф заинтересованно поднял брови.
— Поделись, пожалуйста.
Я рассказал сон про духов, белое дерево и светящийся шар. Про странные приказы и слова, которые услышал. И чем больше говорил, тем сильнее вытягивались от удивления лица наставницы и тайного советника.
— Вальтер… Это невозможно! — охнула Матильда, когда я закончил рассказ.
— Возможно, раз случилось. Но удивительно, согласен. Ну Соколовы, ну удивили… И кто же мог подумать, что Родовая сила проснется именно у этой семьи. Хотя, с другой стороны, все условия соблюдены…
— О чем вы?
— У вас, можно сказать, семья праведников. Полагаю, черная перевязь на гербе и вынужденная изоляция вас спасла. Опала в обществе, можно сказать, заставила вашу семью сконцентрироваться на защите собственных интересов. При этом в вашем роду не было ни тяжелых преступлений, которые Род мог бы расценить как вредительство будущему, ни серьезных долгов…
— Но ведь долг был, — возразил я. — Прадед продал наш Осколок, когда проигрался в карты.
— Этим фактом он вас и спас, — ответил Корф. — Понимаю, прозвучит странно. Но если бы он этого не сделал, а, например, ввязался бы в какую-нибудь опасную финансовую аферу или одолжил большую сумму, которую пришлось бы отдавать потомкам, то это наложило бы печать долга на весь ваш род и не позволило бы сейчас использовать его силу. Это если объяснять очень кратко. Извини, Михаил, подробнее не получится — у меня немного времени.
— Спасибо…
Я ошарашенно пялился на свои забинтованные руки. Мда, все стало еще сложнее.
— Важнее всего сейчас то, что твоя сила — необузданная. Ты научился черпать ее из родового источника, но пока не можешь ее контролировать. Это беспокоит меня гораздо сильнее, Михаил.
Матильда кивнула.
— Мне придется полностью поменять программу. Нужно проконсультироваться с несколькими преподавателями из Аудиториума.
— Можешь, конечно. Но, насколько мне известно, существенных отличий в обуздании этой силы нет. И Благодать, полученная от Осколков, и Родовой источник похожи по механике применения.
— Хоть что-то, — отозвался я.
Заметив мою озадаченность, Корф улыбнулся.
— Но есть и хорошие новости, Михаил. Силы в родовом источнике столько, что ты без труда сможешь поддерживать довольно высокий ранг. Более того, сможешь брать дополнительный резерв силы для более мощных заклинаний. Так что смотр в Аудиториуме пройдешь без вопросов, если научишься не вываливать весь запас ресурса сразу.
— А что с моей специализацией?
Корф внимательно уставился на Матильду.
— Что скажешь?
— Очень высокая вероятность, что боевая. У юноши дар творить мощные деструктивные заклинания. Один «Колобок» чего стоил… Но я еще не изучала с ним целебные и ментальные.
— Прошу тебя проверить это как можно быстрее, — тон тайного советника прозвучал как приказ, не терпевший возражений. — Михаил должен уметь работать со всей базой. В конце концов специализацию он сможет выбрать уже на старших курсах. Но для начала — вступительные.
Он поднялся с кресла и коротко мне кивнул.
— Желаю удачи в обучении, Михаил.
— Вальтер Макарович…
— Что?
— Отец сказал, что не верил в успех того… — я взглянул на Матильду и осекся. — Ритуала. Моя сила может быть связана с тем, что произошло?
— Вполне возможно, Михаил. Вполне возможно… Я должен идти. Хорошего вечера, господа.
* * *
— Михаил! Просыпайся!
Кто-то тряс меня за плечо. Я распахнул глаза, мгновенно сбросив сонливость, и мгновенно сел в кровати. Руки засветились — сила уже была наготове.
Передо мной возникло бледное лицо Матильды.
— Не дергайся, все в порядке, — сказала наставница. — Доброе утро.
— Что случилось? — хрипло спросил я и взглянул на часы. Шесть утра. Рановато.
Матильда потянулась к ночнику и зажгла свет поярче.
— Собирайся, — она кивнула на висевший на дверце шкафа объемный чехол. — Костюм успели сшить за сутки. Фрося еще никогда так не торопилась, но вроде все вышло прилично. Сейчас снимем бинты, потом приводи себя в порядок, завтракай — и поедем.
Я потер глаза единственным свободным мизинцем и ощутил, что все тело продолжало болеть, но чувствовал я себя и правда на порядок лучше.
— Куда еще…
— Как куда? — удивилась наставница. — Сегодня похороны Петра Соколова. Я отвезу тебя попрощаться с братом.
Глава 15
— Предложение было очень неожиданным, — я отложил столовые приборы и залпом допил кофе. — Но я благодарен за возможность отдать дань уважения брату.
Матильда взглянула на часы — было без четверти семь — и, кивнув своим мыслям, потянулась за традиционной утренней сигаретой.
— Я же не зверь какой. Понимаю, насколько это важно.
— Я это ценю.
Слуги тихо загремели посудой, убирая остатки завтрака. Матильда жестом попросила оставить чашку и кофейник.
— Как тебе костюм? — смерив меня оценивающим взглядом, спросила она.
— Сел как влитой. Благодарю.
Я поймал свое отражение в одном из декоративных зеркал. Черная плотная ткань словно поглощала свет — никогда прежде не видел такого материала, но эффект получился интересным. Белая сорочка, черный галстук. Откуда-то нашли даже приличные туфли.
Одна деталь, которую не учли — сорочка была рассчитана под запонки, а я их отродясь не носил. Ефросинья отыскала в своих закромах какие-то дежурные запонки, но они смотрелись пошловато на траурном костюме — украшенные цветными камнями, эти застежки привлекали слишком много внимания. Но делать было нечего.
— Выглядишь прилично, — Матильда вставила сигарету в
