Гигантский морской змей - Николай Непомнящий

Такое объяснение кажется довольно натянутым, но впоследствии мы множество раз встретимся с подобными обманками. Правда, большинство из них будет не столь двусмысленной, как та, жертвой которой стали шотландские моряки с «Робертсона».

Мы уже подчеркивали выше, что вдоль атлантического побережья Северной Америки встречи с морским змеем не всегда были прерогативой исключительно американцев. Порой его видели и канадцы. Можно еще упомянуть о сообщениях разных туристов, таких, как господин Уильям Уорбертон из лондонской фирмы «Барклай Брос энд К°». Путешествуя на борту нью-йоркского пакетбота «Силас Ричарде», он видел морского змея с расстояния в пятьдесят метров — это случилось 16 июня 1826 года у Джорджз-бенкс, к югу от Новой Земли. «Горбы на спине, — пишет он своему начальнику, мистеру Роберту Барклаю, который передал это письмо доктору Хукеру, — среди прочих напоминают и по размерам, и по форме дромадеровы». Можно предположить, что мистер Уорбертон желал сказать — «верблюжьи», так как у дромадера всего один горб. Набросок, который свидетель присовокупил к своему отчету, как ни примитивен, весьма красноречив и прибавляет нам новую черту к столь необычной анатомии североамериканского морского змея.

Однажды, во время ужина, господин Уорбертон поделился своими наблюдениями со старым адмиралом и британским баронетом, сэром Айзеком Коффином, который был яростным противником признания морского змея, о котором столь часто доносили с американских берегов. «Но, — прибавляет Уорбертон, — когда я уверил его, что до сих пор ни разу не слышал толков об этом монстре и что я настоящий англичанин, он мне поверил полностью».

Предубеждения сэра Айзека, уже готового поверить в существование морского змея, должно было поколебать еще сильнее сообщение Томаса Коллея Греттана, тогдашнего британского консула, видевшего в августе 1839 года в Массачусетсе, в течение двух дней подряд, подозрительного монстра с веранды своего отеля. Описание происшествия, которое он дал в своей книге «Цивилизованная Америка», не слишком точно и не дает нам ничего нового, но тем не менее его следует принять, хотя бы из уважения к самому рассказчику и достоинствам других многочисленных свидетелей, находившихся тогда в отеле и его окрестностях.

БЫЛ ЛИ МОРСКОЙ ЗМЕЙ В МЕКСИКАНСКОМ ЗАЛИВЕ?

В качестве неамериканских свидетелей этого американского периода следует упомянуть кубинских и французских моряков, особенно капитана Хосе-Мариа Лопеса и команду «Нептуна» и капитана Д'Абнура с его людьми с «Виль-де-Рошфор». Но если их наблюдения и заслуживают внимания, то не столько из-за национальности самих свидетелей, сколько из-за района, в котором они случились. До сих пор все встречи сморскими змеями, о которых мы знаем, происходили на североамериканском побережье между Новой Землей и Нью-Йорком и только один раз, в сомнительном случае, — у берегов Южной Каролины. И вот внезапно змей появляется в тысяче километрах к югу, на просторах Мексиканского залива, и об этой встрече сообщает множество наблюдателей.

Утром 3 января 1830 года «Нептун» покинул Матансас и двинулся по направлению к Гаване. Пробило полдень, когда команда обнаружила нечто, принятое поначалу за обломки кораблекрушения, выброшенные на мель. Но при приближении все на борту, от капитана Лопеса до пассажиров, увидели, что речь идет о «чудовище устрашающих размеров».

«Оно возвышалось из воды в почти вертикальной позе, от 4, 5 до 6 метров высотой, и было окружено бесчисленным множеством рыб разной величины, которые шныряли во всех направлениях и кишели повсюду на добрую милю вокруг него. Приблизившись к этому громадному китообразному, мы разглядели, что оно двигает челюстями, и услышали ужасный шум, похожий на грохот при землетрясении. Медленно показался плавник черного цвета в 2 метра 70 сантиметров, расположенный в 18 метрах от глотки. Нам не удалось определить общую длину чудовища, так как хвост не поднимался из воды».

Возникает вопрос: а стоит ли вообще обращать внимание на этот рапорт? Именно им задался граф Жорж Готрон, включая его в 1905 году в свой «Отчет о доказательствах существования великого морского змея». Ведь и вправду все описание заставляет думать о некоем умирающем или, быть может, раненом китообразном, что объясняет скопление вокруг него всяких рыб, любительниц падали. Без сомнения, он пытался удержаться как можно выше над водой, чтобы не потонуть в тот момент, когда силы покинут его окончательно. Лишь высота, на которую он высунулся из воды, кажется экстраординарной. Может быть, его патологическое состояние способно объяснить такую странность, может быть, даже и то, что его выбросило на мель. Плавник, который столь впечатляюще вращался, должен был быть хвостовым, так как у больших китообразных спинной никогда не выполняет такого назначения.

Итак, ничто здесь не указывает на то, что речь идет о морском змее. Но как мы видим, граф Готрон не побрезговал ничем, лишь бы только подтвердить документальность своей брошюры, которую он важно называет «трудом, в котором лишь я один во всей Франции имею возможность рассказать об этом таинственном существе».

Наблюдения капитана д'Абнура едва ли стоят большего, чем история капитана Лопеса. 21 апреля 1840 года «Виль-де-Рошфор» находился почти в центре Мексиканского залива, когда люди на борту различили на море некие четки из бочек, по форме напоминавшие спину шелковичного червя. До сих пор — все как обычно. Но, приблизившись, они обнаружили оконечность огромного хвоста, разделенного на две части — черную и белую. Он казался обернутым вокруг существа и покоился на его туловище. Далее, на другом конце тела поднялась некая «мембрана» на высоту примерно в два метра над водой, наклонилась под значительным углом к основной части, и это натолкнуло капитана на мысль, что монстр оснащен дыхательным аппаратом, как у миноги. Наконец матросы увидели, что на высоте в 7 — 8 метров возвышается некая антенна, оканчивающаяся полумесяцем в пять метров от края до края.

Это последнее, в крайнем случае, может быть хвостом огромного китообразного. Но тогда что такое другой хвост, обернутый вокруг туловища? Щупальце огромного кальмара, душащего этого самого кита? А мембрана в двух метрах выше? Если говорится о мембране, пленке, то, значит, она была чем-то прозрачным: следовательно, это не плавник китообразного. И хотя здесь упоминается минога (конечно, у нее много всяких особенностей проторыб, всяких анатомических странностей), но все же ее жабры, заключенные в особые мешки, совсем не имеют никаких пленок, которые можно разворачивать, словно знамя.

В общем, в запутанном рассказе капитана д'Абнура и впрямь не найти ничего связного и ценного, разве что это повествование способно еще больше разделить противников и сторонников существования морского змея. Несчастье уроженцев родины Декарта в том, что их порой настолько терзает желание создать нечто литературное — поиграть как можно изящнее со словами, не заботясь об их смысле, — что подчас они просто не способны ясно изложить свои мысли.

Явно банальным наблюдениям капитана Лопеса и несуразным впечатлениям капитана д'Абнура, безусловно, следует предпочесть другое наблюдение, произведенное гораздо позже, 4 июля 1841 года, в том же Мексиканском заливе. Конечно, оно принадлежало одному из американцев, но какому американцу! Речь идет о Джоне Ллойде Стефенсе, человеке, который первым открыл миру бесценные памятники юкатанских майя.

«Вечером, — пишет археолог, — мы видели огромное чудовище с черной головой, прямо поднятой на три метра над водой, которое двигалось к нашему судну. Капитан сказал, что это не может быть кит. Другое животное той же породы появилось позади нас, и тогда мы серьезно заволновались, но вскоре успокоились, услышав тяжелое дыхание и увидев столб воды, который вырвался вверх. С наступлением ночи они остались рядом и огромными тушами неподвижно покоились на поверхности воды».

Конечно, описание весьма кратко, но именно эта сухость и доказывает, что автор совсем не намеревался приукрасить то, что он видел. Ведь ни одно из известных морских животных не плавает, задрав черную голову на три метра. В крайнем случае, так мог повести себя какой-нибудь кашалот. Определенно говоря, при отсутствии подробностей, касающихся формы тела монстра, мы никак не можем идентифицировать в нем традиционного американского морского змея, который, кстати, в это время не переставал совершать ежегодные посещения вод Новой Англии. Короче, пока ничто не позволяет думать, что зона его странствий могла распространиться до самых тропиков.

СЭР ЧАРЛЗ ЛАЙЕЛЛ ПОПОЛНЯЕТ ДОСЬЕ КАНАДСКОГО МОНСТРА

В это время произошло нечто, к чему следует присмотреться повнимательнее: наш монстр-янки начал появляться гораздо севернее, у атлантического побережья Канады. И любопытно это в первую очередь из-за исключительной важности человека, который счел своим долгом собрать все свидетельства об этих визитах и опубликовать их. Речь идет о сэре Чарльзе Лайелле, который, отказавшись от остатков старой теории происхождения земного рельефа в результате катаклизмов, сыграл в геологии настолько же революционную роль, что и Эйнштейн в космологии, Ламарк и Дарвин в биологии и Фрейд в психологии.