Бессмертная роза Куина (ЛП) - Фолсом Тина

Поскольку ее родители только что уехали на званый вечер, Роуз вызвала горничную и приказала ей предупредить кучера подготовить экипаж. Она уедет за несколько часов до того, как родители узнают, что она исчезла. Придется разобраться с их гневом позже.

Уехать из Лондона в самый разгар сезона было оскорблением, к которому они не отнесутся легкомысленно. Но это не имело значения. Если бы они знали, от чего Роуз бежит, то поняли бы, но она не скажет. Они никогда не поверили бы.

Но она увидела, что увидела: Куин был вампиром.

Через час она была уже в пути. Но даже не успела добраться до окраин Лондона, как поездку прервали. Лошади испуганно заржали и встали на дыбы. Кучер мгновенно остановил экипаж, придержав лошадей и пытаясь их успокоить, но они пришли в ужас.

Роуз высунула голову из кареты.

— В чем проблема, Уильям?

Вместо ответа ее кучер внезапно закричал. Карета закачалась, словно кто-то на нее запрыгнул. Завязалась борьба, длившаяся несколько секунд. Затем в ночи вновь воцарилась тишина.

— Уильям? — Паника разлилась по ее венам, когда кровь превратилась в лед.

Ее доверенный слуга не ответил. «Боже, нет!» Роуз вытянула шею, пытаясь увидеть, что произошло.

— Теперь, когда мы одни, давай поговорим.

За ее спиной раздался голос незнакомца. Она резко обернулась, но он уже открыл дверцу кареты и протиснулся внутрь. Его одежда не отличалась вычурностью, но Роуз могла смотреть только на его лицо. Его глаза горели красным, как и у Куина, а изо рта торчали острые клыки. С них капал кровь.

Роуз закричала.

Но ответом послужил лишь смешок.

— Никто тебя не услышит. Твой кучер мертв. И чертовски вкусен. Кто бы мог подумать, что у старика такая сладкая кровь? Но ведь вы никогда не узнаете, что внутри, пока не откроете подарок, не так ли?

Отпрянув от него, она потянула в двери с другой стороны, но ладонь вампира сдавила ее запястье, словно тисками, настолько быстро, что ее глаза не смогли уловить.

— Отпусти меня!

Его взгляд впился в нее.

— Не могу.

— Кто ты? Чего ты хочешь? Денег?

— Мои извинения, леди. Я не озаботился представиться. Я Уоллес.

Уоллес? Где она уже слышала это имя?

— Я создатель Куина. Его родитель, вампир, который сделал его таким. Спас ему жизнь на поле боя.

Роуз ахнула.

— Боже, нет!

Куин послал его навредить ей.

— Я спас его жизнь на поле битвы, чтобы он мог вернуться к тебе. — Внезапно его голос стал ледяным. — И что ты сделала? Отвергла его любовь. Выбросила на улицу. Думаешь, ты лучше его?

Уоллес сердито на нее посмотрел.

— Ты ничем не лучше Куина и не будешь, особенно после того, как я с тобой закончу.

У нее перехватило дыхание.

— Да, ты же понимаешь, что будешь дальше, так? Я сделаю тебя по его подобию.

— Нет, — прошептала она дрожащим голосом.

— Ты станешь такой же. Станешь ему ровней. Больше не найдешь причин его отвергать. Наконец, он получит желаемое.

Ужасная мысль пронзила ее сердце.

— Он просил тебя об этом?

— Куин? Он слишком расстроен, чтобы думать. Ты сама навлекла это на себя! Это мой подарок ему.

Она не успела понять, почему его слова принесли ей такое облегчение, поскольку Уоллес схватил ее и притянул ближе. Несмотря на все попытки, она не смогла вырваться. Пинки и крики никак не помогли.

Его голова продолжала приближаться к ее горлу, пока губы не коснулись кожи на шее. Спустя мгновение она ощутила клыки. Затем ужасную боль. Роуз не прекращала бороться, боль в шее нарастала, распространялась по всему телу, пока его клыки вонзались глубже.

Она сопротивлялась наступлению темноты, но борьба была бесполезна, ее тело стало слишком слабым, чтобы сдержать неизбежное. Он превращал ее в чудовище, и она никак не могла это остановить.

Тьма приходила и отступала. Боль обосновалась в сердце, распространяясь как черная плесень. Поглотила все ее существо, завладела чувствами, так что Роуз могла думать только об утекающей жизни. Она никогда не будет прежней.

Даже после воскрешения той же ночью боль не исчезла.

Когда Роуз сделала свой первый вампирский вдох и открыла глаза, то обнаружила, что лежит в убогой комнате. По шуму, доносившемуся снизу, она поняла, что находится в какой-то таверне.

Все чувства обострились: зрение, слух, обоняние. Особенно последнее. Но, поднимаясь со своего места на жесткой кровати, она могла думать только о жажде, которая управляла ею. Ей нужно выпить, чтобы унять жажду, которая сводила с ума.

— Очнулась, наконец.

Голос Уоллеса был последним, что она хотела услышать. Но он был здесь, сидел перед камином. У его ног она заметила сверток, от которого восхитительно пахло.

Не раздумывая, она одним плавным движением поднялась и бросилась к нему.

— Думал, ты проголодаешься.

Шаткий стул, на котором он сидел, заскрипел, когда Уоллес наклонился.

Она была быстрее и потянулась к свертку. Девушке было около шестнадцати и, судя по одежде, работала посудомойкой.

— Она вкусная. Я уже успел сделать глоток. — Уоллес многозначительно на нее посмотрел. — Займись этим. Знаю, ты хочешь пить. Вижу это по твоим глазам.

Роуз отпрянула от него и от человека, который зашевелился. Ее челюсть мгновенно заболела. Она подняла руки ко рту, когда почувствовала, как острые зубы коснулись рта. Клыки! У нее клыки! Бесповоротность этого факта ее поразила. Этого нельзя отрицать. Теперь она превратилась в монстра, который убивает ради выживания.

— Нет! — закричала она.

Девушка на полу подняла голову, ее испуганные глаза уставились на Роуз, который пыталась отойти, но человеческая кровь пахла настолько соблазнительно, будто нет ничего в мире лучше. Хотя она была полна отвращения к самой себе, тело не подчинялось разуму. Словно за невидимые веревки Роуз тянуло к девушке. Ближе и ближе.

Она пыталась сопротивляться, но потребность тела оказалась сильней.

Когда она опустилась на землю и притянула сопротивляющуюся девушку к себе, ею одолел голод. Он вел ее, контролировал. Только погрузив клыки в шею человека, и выпив восхитительную жидкость, Роуз ощутила упадок сил, отвращение и тошноту.

Она отстранилась от девушки, как только ощутила в себе силы снова контролировать тело, но было слишком поздно. Она выпила все до капли. Слезы наполнили ей глаза, поднялась волна ярости. Не раздумывая, она бросилась на Уоллеса. В борьбе под ним рухнул стул.

Роуз ощутила внезапную силу, огромную силу, которая текла по ее венам. Ее ненависть к Уоллесу и его поступок только подпитали ее силу, разожгли огонь в животе.

— Ненавижу тебя! — закричала она.

Он пытался одолеть ее, схватив за руки, но она вывернулась их захвата и пальцами стала искать любое оружие. Когда наткнулась на что-то деревянное, то сжала предмет в ладони. Не глядя она поняла, что это была сломанная ножка стула.

С большей силой чем, по ее мнению, могло обладать ее тело, она вонзила импровизированный кол ему в грудь.

Звук у двери совпал с моментом, когда она проткнула сердце Уоллеса. Когда он рассыпался в прах, дверь захлопнулась, заставив Роуз резво повернуть голову и приготовиться расправиться с очередной угрозой.

Мужчина лениво прислонился к двери. Она не понимала как, но инстинктивно узнала в нем вампира.

— Спасла меня от необходимости его убивать. Мне нужно было с ним поквитаться, — протянул он.

Все еще крепко сжимая кол, Роуз вскочила.

— Кто ты?

Один уголок его рта приподнялся.

— Скажем там, у нас общие враги.

Она посмотрела на кучку пепла. Перед камином, как тряпичная кукла, лежала девушка. Внезапно Роуз охватила тошнота, но она смогла только сделать судорожный вздох.

— Ах, ты впервые убила, — заметил незнакомец. — Потом будет легче.

Она покачала головой. Никогда. Она никогда не хотела убивать снова. Сейчас же ей нужны только крепкие объятия.

— Куин, Боже, Куин, — пробормотала она. Нужно его найти. Он поможет.