Теннисистка - Пётр Пигаревский

Наступил день финала. Именовался он, как и предсказывали специалисты: Воронова — Жемчугова. Ажиотаж вокруг этого матча образовался страшный. И не в последнюю очередь, благодаря усилиям Паши. Ему удалось уговорить мать, чтобы она объявила в детдоме “День здоровья.” В результате, практически все детдомовцы вместе с воспитателями прибыли на стадион "Динамо". Вокруг центрального корта даже пришлось разместить дополнительные трибуны. Их скамейки лесенкой поднимались вверх, и весь стадион напоминал огромный лекционный зал. Для детдомовцев были выделены две большие секции трибун.

Когда Даша со спортивной сумкой на плече вышла на корт, у нее перехватило дыхание. На узких сидениях, как воробышки на насесте, теснились все ее друзья, все знакомые — от самых младших, до самых старших. Среди них она заметила любимую Клавдию Васильевну, которая нервно теребила руками носовой платок, чуть ниже рядом сидели строгая, прямая Олимпиада Александровна и Пашка. Особенно поразило Дашу, что среди присутствующих, в центре трибуны находился сам директор детдома.

При ее появлении все мальчишки и девчонки, как по команде, вскочили со своих мест. Приветствие было бурным: одни размахивали руками, другие свистели, третьи подпрыгивали, и все вместе кричали одно слово, которое разносилось далеко по окрестностям: "Даша! Даша! Даша!" У нее потемнело в глазах, такого она не ожидала.

Ленка Ковалева пришла в такой восторг, что попыталась перепрыгнуть перила, отгораживающие трибуны от корта, чтобы подбежать к подруге и обнять ее. Но у нее ничего не получилось. Она тут же оказалась в бережных, но твердых объятиях охранника. В связи с жуткими террористическими актами последнего времени, места массового скопления детей охранялись в обязательном порядке. По периметру корта стояли несколько мускулистых парней с невозмутимыми лицами и скрещенными руками на груди.

Отдельную трибуну занимали спортивные чиновники, детские тренеры со всех концов страны и жучки, которые любили называть себя менеджерами. Последние высматривали способных детей и затем, обещая родителям, молочные реки и кисельные берега, пытались взять над юными дарованиями шефство, чтобы в дальнейшем стричь с этих овечек евро-шерсть, по их собственному циничному выражению. Еще одну трибуну занимали просто многочисленные зрители, которые в этот погожий, летний день, гуляя в зеленом оазисе, решили доставить себе удовольствие и посмотреть теннисный матч. Кротов заметил среди них несколько детей с родителями, которые по вине Даши и Жемчуговой вылетели на ранних стадиях турнира.

Начало финального матча прошло в очень торжественной обстановке. В центре корта был установлен помост с микрофоном. Сначала выступили заместитель губернатора Санкт-Петербурга, а затем председатель спорткомитета. Оба отметили важность этого турнира в развитии детско-юношевского спорта и в судьбе каждой из финалисток. Чиновникам вручили огромные букеты цветов, те не скрывали своего удовлетворения.

Началась разминка. Глаза Кротова, отца Жемчуговой и Трунова впились в теннисисток. Каждый из них, уже по характеру разминки, хотел предугадать дальнейший ход событий.

Затем прошла жеребьевка. Первой выпало подавать Жемчуговой. Матч начался ровно в 11 часов. Солнце на безоблачном небе с каждой минутой разогревалось все сильнее. Оно немилосердно разбрасывало свои желто-белесые лучи на красно-кирпичную поверхность грунтового корта.

Игра у Даши не заладилась с самого начала. Она не сумела отбить первую подачу Жемчуговой. Получился, как говорят теннисисты, эйс, при котором спортсмен не успевает даже дотронуться до мяча и автоматически проигрывает очко. А дальше… а дальше у нее зарябило в глазах от страшных, проникающих ударов Жемчуговой с задней линии. Даша металась по всей площадке, доставала из ее углов безнадежные мячи и возвращала их на корт Александры. Однако, следующий удар соперницы был еще сильней и еще точней. От постоянных, сумасшедших рывков Даша начала задыхаться. Точность ударов пропала, она не успевала, ничего не успевала. А невозмутимая, мощная Жемчугова с каждой минутой нагнетала темп, не давая противнице и секунды передышки, разводя ее по углам разящими ударами.

Пытаясь достать очередной мяч, Даша споткнулась и со всего маха растянулась в облаке красной пыли. Какое-то время она не могла подняться. Широко раскрытыми глазами она смотрела в синею даль. Ее грудь быстро, судорожно приподнималась, открытым ртом она ловила сухой, раскаленный воздух. Кротов вскочил со своего места, он испугался, что при падении Даша подвернула ногу или порвала связки. Трибуна с детдомовцами, которая вначале игры бурно приветствовала каждый удар Даши, теперь стихла и застыла в тревожном ожидании. Один Паша не мог успокоиться: от нервного напряжения, от чувства собственного бессилья он схватил мать за руку и крепко сжал ее. Олимпиада Александровна строго взглянула на него и покачала головой.

Даша поднялась. Травмы, к счастью, она избежала. Матч продолжился. Жемчугова стремительно набирала очки и вскоре первый сет закончился со счетом 6:2 в ее пользу.

Между сетами предусмотрен пятиминутный перерыв. Даша сидела на своем стуле под маленьким зонтиком, опустив голову. Она тяжело дышала. Расположившийся сбоку от Кротова Трунов наклонился к нему, дотронулся до плеча и сказал: "Год назад я тебя предупреждал — с Жемчуговой справиться невозможно. Зря твоя не переехала в Москву, все могло бы тогда сложиться по-другому." Кротов никак не отреагировал на эти слова. Затем, словно очнувшись, он вскочил, сложил ладони рупором и закричал изо всей силы: "Сетка, Даша, сетка!" Сквозь гул стадиона она расслышала этот выкрик и мгновенно все поняла, поняла к чему призывал ее тренер. Сам же Андрей, опустившись на скамейку, подумал с тоской: "Неужели конец?" Лицо отца Жемчуговой сохраняло спокойное, даже умиротворенное выражение.

Судья скомандовал: "Время!" В это мгновение Даша, вопреки всякой логике, внезапно почувствовала необыкновенный прилив сил, неукротимую спортивную злость. Сейчас мог улыбаться отец соперницы, сейчас ее мог хоронить весь детдом во главе с директором, сейчас в ней мог сомневаться даже сам Кротов, весь мир мог поставить на ней крест, но только не она сама. Даша знала, чувствовала, что сломить ее не удастся никому! Пружинистым, почти бегущим шагом она выскочила на корт, как маленький чертик из табакерки.

Первой подавала Даша. Как только мяч сорвался со струн ее ракетки, она сразу же помчалась вперед. Александра хорошо приняла подачу и достаточно остро ответила, но Даша, будто сачком, поймала этот сильно летящий мяч и направила его коротким ударом в дальний угол от соперницы. Жемчугова даже не шелохнулась. Тут-то все и началось. Могло показаться, что на вас внезапно обрушилась метель, жуткий буран, когда крупные снежинки по воле сильного ветра летят прямо в глаза, кружат, ослепляют и вы перестаете понимать, где находитесь и как вам выбраться из этого светопреставления. Примерно такие чувства испытала во втором сете Александра Жемчугова.

Маленький чертик с коротко подстриженными, растрепанными волосами так мелькал