Лучший телохранитель – ложь - Стив Мартини

— Нет-нет, я не хотел бы, чтобы между нами были недоразумения. Вы не услышите от меня, что ваша клиентка не совершала преступления. Согласно всем уликам, которых так много, что я готов назвать их неопровержимыми…

— Только, пожалуйста, постарайтесь не пугать нас, — перебил его Гарри, — а то я легко падаю в обморок.

— Я уже заметил. Итак, все сходится на вашей клиентке. Вы же знаете об отпечатках на кинжале, о данных токсикологической экспертизы, об отпечатках пальцев на флаконе с лекарством. А еще были и монеты, которые она прихватила, и квитанции из ломбарда в ее сумочке.

— А как насчет монеты, упомянутой в завещании? — вставил Гарри. — Ведь ее продавал мужчина. У вас есть что-нибудь на этого человека, Джона Уотерса?

— Без сомнения, имя вымышленное, — отрезал Темплтон. — Здесь все концы отрублены.

— Что вы хотите этим сказать? Вы уже проверяли это имя? — спросил я.

— Мы собираемся заняться этим. Но на вашем месте я не стал бы смотреть на меня, затаив дыхание. Она вполне могла передать монету кому-то еще. Или, может быть, во время убийства у нее в доме были сообщники. Фактом является то, что единственным человеком, который вступал в контакт с этим Уотерсом, был покупатель той монеты, а он мертв. Как сообщил душеприказчик, сделка оплачивалась наличными, поэтому мы не можем проследить, на какой счет переводились деньги. Как я сказал, все связи обрублены. Но давайте вернемся к данным токсикологов, — предложил Темплтон.

— А что, теперь вы собираетесь доказать, что она пыталась отравить его? — спросил я. — Я просто сопоставляю факты: судя по количеству лекарства в организме убитого, она просто пыталась усыпить его. При других обстоятельствах, если бы мы не располагали всеми этими уликами, я бы сказал, что следовало бы вести речь о менее тяжком преступлении, которое, если не принимать во внимание наш особый случай, вообще не считалось бы наказуемым деянием.

— Это было бы чертовски любезно с вашей стороны, — заметил Темплтон, — с учетом того обстоятельства, что убийство Пайка произошло при совершении другого преступления, а именно кражи. Если бы все ограничивалось этим, я приберег бы деготь для кого-то еще. Но мы не можем забывать о горничной. Здесь произошло несколько убийств. И с этим фактом очень трудно не считаться.

— Мы ни на минуту не забываем об этом, — заверил Гарри.

Темплтон посмотрел на нас обоих:

— Нет, либо Пайк проснулся, несмотря на то что она его усыпила, либо снотворное не подействовало. Мы не можем теперь точно установить это. Но произошло одно из двух, это понятно. Но в любом случае Пайк застал их во время совершения кражи, возможно, как раз тогда, когда они воровали его монеты. Они убили его, забрали его компьютер и, возможно, что-то еще из принадлежавших ему вещей. Сейчас мы не можем с точностью установить, что пропало из дома. Конечно, мы ищем, но кто с уверенностью скажет, найдем ли мы что-то еще?

— Вы постоянно говорите «они», — снова вступил в разговор я.

— Простите? — Темплтон внимательно посмотрел на меня.

— Вы сказали: «Они убили его».

— Ну да, — проговорил Темплтон. — Пока мы не поймали сообщника. Но обязательно поймаем его.

— Вы хотите сказать, что в дом проник кто-то еще? — уточнил Гарри.

— Ну конечно. А вы не знали об этом?

Гарри покачал головой.

— Сначала мы тоже думали, что все это она совершила одна, но пару недель назад узнали нечто новое.

— Нечто новое что? — спросил я.

— Кто бы это ни был, он проник в дом через заднюю дверь, — заявил Темплтон. — Похоже, ваша клиентка пыталась заранее оставить дверь открытой для своего сообщника, но, по-видимому, горничная заперла ее снова. На дверной ручке обнаружены отпечатки пальцев обеих женщин. Замок открывали отмычкой, так что ее сообщник, похоже, был подготовлен и кое-что умел. Мы обнаружили царапины на засове и на дверном замке.

Кроме того, мы побеседовали кое с кем из нанятого персонала и прочими свидетелями, которые знали вашу клиентку. Как оказалось, ее видели повсюду в Дель-Маре и в других местах. И всегда в присутствии мужчин, с которыми она мило беседовала. Рано или поздно мы найдем, кто это был.

— Что вы сказали? — спросил я.

— Ну, вы ведь видели эту женщину. Она великолепна. Поймай она меня в неподходящий момент, и кто знает, может быть, даже я не устоял бы и стал помогать ей.

— Она, конечно, довольно мила, но для общения с ней вам понадобилась бы лестница, — невежливо отметил Гарри.

— Давайте не будем переходить на личности, — примирительно заявил Темплтон. — Когда вы приведете ее в зал суда, можете нарядить ее хоть монахиней, но даже тогда, никто не станет отрицать, она останется чертовски привлекательной. И если мне удастся привлечь на свою сторону хотя бы половину состава окружного суда, я имею в виду мужскую половину, которые с юридической скрупулезностью подтвердили бы ее привлекательность, тогда я могу быть спокоен. Иначе я выйду из игры.

— Ну хорошо, она мила, — подтвердил я.

— Мила! — Голос Темплтона вдруг подпрыгнул вверх на целую октаву. — Ваш партнер, должно быть, просто дамский угодник. — Он посмотрел на Гарри: — Наверное, каждый вечер он идет на свидание с очередной красоткой, если единственное, что он может сказать о Кате Солаз, это только то, что эта девушка мила.

Он ждал, что я отреагирую на его реплику, но я не стал ничего говорить в ответ.

— Как я сказал, все свидетели дружно утверждают, что для этой девицы никогда не составляло проблемы подыскать подходящего мужчину для беседы. Ведь, если я только не ошибаюсь, именно так вы встретились с ней впервые?

Я поднял взгляд и увидел, что Темплтон уставился на меня горящими глазами.

— Что?

— В одном из полицейских отчетов я прочитал, как вы познакомились с мисс Солаз. Ведь именно она подошла к вам в бакалейном отделе и завела разговор?

— Да, — ответил я. Да и что мне оставалось сказать?

— И как она это сделала? Я имею в виду, как она обратилась к вам?

— Она что-то искала. Я уже не помню, что именно, — солгал я.

— Ни минуты не сомневаюсь в этом, — констатировал Темплтон.

— Здесь не было ничего такого, — попытался объяснить я.

— Правильно. И ваше сердце не стало отбивать марш, могу поручиться за это. Итак, если даже со своим адвокатом она познакомилась таким образом, то можете себе представить, как она подбирала себе и мужчин-исполнителей. Достаточно оставить немного меда в ловушке, и пчелы сами слетятся туда.

Кровь сильнее застучала у меня в висках, пока я выслушивал все эти подробности. Полицейские появились у дверей моего офиса с моей визитной карточкой, той самой, что они нашли в Катиной сумочке при аресте. Как-то утром я вручил ей эту карточку в бакалейном магазине городка Дель-Map. Полицейские спросили меня, являюсь ли я ее адвокатом. Если нет, то как моя карточка могла попасть к этой женщине? Я все им объяснил, и они уехали.

Если бы полицейским был нужен сообщник, они могли бы получить его в моем лице. Почему же они ни разу не спросили меня о том, имел ли я алиби в ночь убийства? Я стал судорожно копаться в памяти. Где же, черт возьми, я был в ту ночь? Внезапно мне захотелось в клочья разорвать свой календарь. Я ничего не мог припомнить.

Мы с Гарри сидели с каменными лицами, уставившись на сидевшего за столом напротив коротышку.

— Похоже, вы удивлены. — Хотя Темплтон не обращался прямо к кому-то из нас, мне казалось, что он смотрит именно на меня.

— В самом деле?

— Нет, в самом деле, вы ведь не думаете, что она могла совершить все это в одиночку?

— Думаю, что она вообще не совершала этого, — заявил я.

Темплтон не обратил на мою реплику внимания.

— Ей нужна была помощь, чтобы нейтрализовать камеру сбоку от дома, чтобы вывести из строя датчики движения. Вы ведь не надеетесь, что в данном случае мы поверим в совпадения? Черт возьми, она ведь не смогла бы в одиночку даже вынести все те монеты. Мы поинтересовались у специалиста, сколько примерно могли бы весить пропавшие монеты, и оказалось, что речь идет более чем о ста сорока фунтах. Это больше ее собственного веса. И это не считая личных вещей и тех монет, что она прихватила с собой. Нет, не может быть ни малейшего сомнения в том, что кто-то еще проник в дом с другой стороны, а когда они все закончили, ушли вместе.

Итак, все это объясняло, что могло случиться с большей частью коллекции монет и компьютером Пайка. В полиции считали, что все это забрал сообщник Кати.

— И существует большая вероятность, что тот, кто все это сделал, провел ее, — заявил Темплтон.

— Что вы имеете в виду? — поинтересовался я.

— Ну подумайте сами. Он скрылся с львиной долей монет, не оставил своего изображения на камерах наблюдения, когда проникал в дом и когда покидал его. Обратите внимание, что он отослал женщину через переднюю дверь, как раз там, где установлены камеры, которые продолжали работать. То есть он загнал ее в ловушку. И теперь у него в руках большая часть золота, а она ждет смертного приговора, оставшись при этом с пустыми руками, как мы с вами знаем.