Аркад - Александр Феоктистов

Президент решил не настаивать на своем вопросе. Возможно, поддержав направление рассуждений Яринга, ему удастся взять в клещи оба крыла оппозиции, подумал он. Тем более, как видно, Венс еще не пришел в себя от признаний Яринга. Надо попытаться сделать их обоих союзниками. Поэтому он поддержал нить рассуждений сенатора.

– Инстинкт – это, по моему, что-то, что присуще нашим меньшим, так сказать, братьям по разуму – животным. Нам, мыслящим, он, конечно, необходим. Но мы, земляне, находимся на таком этапе цивилизации, когда мы больше должны доверять разуму. В данном случае разум мне подсказывает, что мы можем прийти к согласию в определенных аспектах проводимой политики.

При этих словах президента Яринга покинула отрешенность, и он бросил острый взгляд на президента.

– Вы ничего не поняли. Я говорю именно об этом, об упущении землян, о пренебрежении всеми нами инстинкта. Инстинкт – это наш внутренний компас. Если хотите, это личный компьютер. Через сотни и тысячи сенсоров, незаметных для нашего сознания, – колебания воздуха, изменение давления, различную степень влажности сейчас и спустя минуту, или, напротив, сухости, на различных участках кожи разных частей нашего тела и так далее и тому подобное – он опознает окружающую наше тело среду на близкое, а иногда и на дальнее расстояние, в зависимости от силы света и звука, и выдает окончательный результат. И этот результат может оказаться гораздо точнее предсказаний машины. Да что там говорить, все наше тело – это огромный необъятный сенсор, который не снился ни одному создателю компьютерных программ. Все люди этим обладают. Но не все, даже не большинство, научились сознательно или инстинктивно обрабатывать получаемую их телами информацию, прислушиваться к ней и следовать ей. А следование полной информации об окружающем мире и есть следование судьбе.

Венс после этого монолога Яринга, наконец, пришел в себя.

– Если, наконец, до вас дошло, что надо помочь судьбе землян, то почему вы защищаете интересы компании? Не пора ли пересмотреть всю свою политику?

– А я и пересмотрел. Поэтому я сейчас здесь…

– Линкс, найдите Говарда. Я хочу знать, что произошло с сенатором Ярингом, – президент расслабился в кресле в ожидании ответа секретаря. Спустя долгих пять минут в коммуникаторе прозвучал его голос:

– Сэр, его не могут нигде найти. Видимо, он ушел в свою "берлогу". В коммуникаторе почувствовалось волнение Линкса. Видимо, он переживал за допущенную оплошность по поводу неформального термина.

– Сэр…прошу извинения, через десять минут я вам доложу все подробности, – голос секретаря в коммуникаторе смолк.

Янис откинулся на спинку своего кресла, смотря сквозь огромные полукруглые окна, которые обрамляли его кабинет с видом на широкое пространство, как бы ограждаемое с двух сторон высокими соснами и открывавшее вид на тихую спокойную гладь залива. Здание, в котором находилась резиденция президента самой могущественной страны планеты Земля, по меркам транснациональных корпораций было непрезентабельным. Во-первых, оно не являлось небоскребом в двадцать и более этажей, что уже само по себе было недостатком в глазах глав могущественных корпораций. Во-вторых, его расположение в естественных природных условиях, среди огромного соснового массива с видом на океан и выходом к нему указывало на патриархальные черты характера его хозяина. А это последнее давало повод главам могущественных компаний для снисходительных ухмылок. Любой из них видел себя потенциальным правителем Земли. А здесь какой-то провинциальный "выскочка" Янис – президент. Одно только это обстоятельство вызывало злобу не только по отношению к личности президента, но и по отношению к проводимой им политике. Они являлись реальными властителями судеб миллионов землян, но формальной власти не имели.

И Янис это понимал. Он специально выбрал эту территорию местом своей резиденции, поскольку считал, что свою политическую линию ему легче будет осуществлять, если, с одной стороны, могущественные корпорации будут считать его патриархальным простачком. А с другой – расположением своей резиденции он давал понять миллионам подданных о своей близости к простому люду. В этом были свои плюсы и минусы. Но здесь, среди сосен на берегу океана, ощущая простор, Янис приобретал твердость в решениях, как если бы сама природа давала ему карт-бланш.

Из размышлений о последних перипетиях политики и о своем положении его вывел сигнал селектора.

– Сэр, прибыл Говард, командир спецподразделения, о котором вы запрашивали, – секретарь несколько мгновений раздумывал, а затем все же спросил. – Его пригласить к вам сразу по прибытии или ему подождать?

– Благодарю вас, Линкс. Как только он прибудет, проводите его ко мне в кабинет.

Говард прошел обычные процедуры проверки, про себя отмечая профессионализм охранников президента. Линкс распахнул дверь кабинета и доложил:

– Сэр, полковник Говард.

Как только полковник переступил порог кабинета, секретарь тут же плотно прикрыл дверь за ним.

– Проходите и располагайтесь, полковник, – президент повел рукой, как бы предлагая вошедшему самому выбрать кресло. – Как вы могли догадаться, я хотел поговорить с вами по поводу вашей последней экспедиции.

На мгновение Янис задумался над тем, как поточнее сформулировать свой вопрос.

– Вы, вероятно, заметили, что сенатор Яринг вернулся из вашей экспедиции несколько… иным, я бы сказал. Мой жизненный опыт подсказывает мне, что никакой человек не может за несколько дней, даже месяцев резко изменить свою жизненную ориентацию. А тем более это относится к такому типу властолюбивых людей, как сенатор Яринг. Но он-то изменился! Вот, я и хотел бы услышать ваше мнение. Вы были там. Что же такое произошло, что так резко изменило Яринга?

– Сэр! Мне трудно ответить на ваш вопрос. Я был там и в то же время как бы не был…Не был несколько мгновений рядом с сенатором, – поправился полковник. – За эти несколько мгновений произошло нечто, чего я не могу для себя объяснить. Он буквально исчез, мои люди нигде не могли его найти. Это длилось минуты, не более десяти минут. Затем его обнаружили сидящим в одном из служебных помещений. Там не было никакой аппаратуры, только старый хлам. Я позднее приказал своим парням проверить эту комнату. Но там действительно ничего не было, заслуживающего внимания. Потом… потом Яринг приказал сворачиваться. Вы же знаете, формально он возглавлял экспедицию. Я должен был подчиниться.

– Но ведь все же что-то произошло? – президент пристально взглянул в лицо полковнику.

– Я это заметил уже на борту. Он стал как-то не так рассуждать. Во всяком случае, от него подобных рассуждений я не ожидал услышать.

– Так о чем же вы рассуждали?

– Странным было услышать из уст сенатора какие-то притчи о предназначении. И вот тогда я попытался задать ему вопросы. Мне показалось, что Яринг стал более, как бы это выразить, более человечным что ли… Он сам так сказал, – на несколько мгновений полковник замолчал, вспоминая ситуацию, и тихим голосом закончил.

– Сэр, он сказал, что в эти несколько мгновений, что он отсутствовал, он общался, как он выразился, с космическим монстром, вселенским разумом, который якобы находился у него в мозгу и который перенес его в другое место. Потом он стал рассуждать о предназначении каждого человека. Но что было с его головой и что это был за монстр и каковы были при этом его ощущения, на все эти вопросы он мне так ничего и не ответил.

– По возвращении я доложил обо всем своему начальству. Вот, собственно, и все.

– Но сами-то вы как думаете, что могло там с Ярингом произойти? Мне интересно ваше мнение профессионала.

– Я думаю, что он действительно столкнулся с чем-то, с чужым. Он или оно, я не знаю, свободно копалось в голове у сенатора, сделало его на несколько мгновений невидимым и полностью изменило его характер. Это нечто должно быть очень могущественным, чтобы совершить подобное. Насколько я знаю, на Земле такое никому не по силам, – полковник несколько мгновений молчал, уставившись в невидимую точку, и заключил.

– И я еще думаю, сэр, что все это как-то связано с целью нашей экспедиции…

ГЛАВА 12

– Ну, что? Комиссия отбыла, можно расслабиться? – молодой сотрудник, задавший этот вопрос, обозрел всех, сидящих в гостиной. Из старших группы в ней был только Маклин. Брейли с Альбертом и его подопечным Аркадом отсутствовали. За день до прилета спецназовцев, никому ничего не говоря, они исчезли. Возможно, в это время они прятались в одной из расщелин соседнего астероида. Поскольку Маклин ощущал ответственность за группу, он ответил:

– Пожалуй, можете и расслабиться. Но мы не застрахованы от повторного визита. А кроме того, как справедливо установила комиссия, – он с тоской посмотрел на единственный аппарат в этой гостиной – визор, – у нас сейчас, действительно, нет нашего прибора.