Регуляторы - Стивен Кинг

Демон двинулся на нее, вернее, не двинулся — Сет Гейрин в плавках мотокопов (Одри видела, что пальцы его ног едва касаются ковра гостиной) плыл по воздуху, словно надувной шарик в форме мальчика. Тело с грязными руками и коленками принадлежало Сету, а вот глаза — нет. Абсолютно! Из глаз выглядывала та тварь, что жила в болоте.

— Слушай, она говорит, будто ей захотелось пробежаться до магазина, — произнес голос Бена Картрайта. Тэк, конечно, дерьмо, но в имитации он мастер. Тут нет никаких сомнений. — И что ты об этом думаешь, Адам?

— Думаю, она лжет, па. — Теперь это был голос Пернелла Робертса, актера, игравшего Адама Картрайта. Робертс за эти годы потерял все волосы, но ему повезло больше других: актеры, исполнявшие роли его братьев и отца, уже умерли, а «Золотое дно» все крутили и крутили как по обычному, так и по кабельному телевидению.

Вновь зазвучал голос Бена, тварь приблизилась к ней, до ноздрей Одри донеслись едкий запах пота и легкий аромат шампуня «Без слез».

— А что думаешь ты, Хосс? Говори, парень.

— Лжет, па, — раздался голос Дэна Блокера… и на мгновение плывущий по воздуху ребенок стал похожим на Блокера.

— Маленький Джо?

— Лжет, па.

— Рут-рут-рут-рут!

— Замолчи, Рути! — Это уже был Охотник Снейк. Какая-то фантасмагория. Охотник пропал, уступив место Бену Картрайту, этому суровому Моисею Сьерра-Невады. — Здесь, в Пондерозе, мы не жалуем лгунов, мэм. Не любим и тех, кто только и думает, как бы слинять. Так что прикажете с вами делать, мэм?

Не бейте меня, попыталась сказать Одри, но ни слова не сорвалось с ее губ, они даже не шевельнулись. Одри попыталась установить мысленную связь с Сетом, представила себе маленький красный телефон, только с именем СЕТ на трубке. Раньше она никогда не пыталась напрямую связаться с Сетом, но ведь и в такую передрягу она еще не попадала. Если демон захочет ее убить…

Она увидела телефон, увидела, как говорит по нему: «Не позволяй Тэку бить меня, Сет. Поначалу ты был сильнее его, я знаю. Ненамного, но сильнее. Если у тебя осталась хоть капелька власти над ним, пожалуйста, не позволяй ему причинить мне боль, не позволяй убить меня. Я несчастна, но не так несчастна, чтобы желать себе смерти. Я еще не хочу умирать».

Одри искала в глазах мальчика что-то человеческое, принадлежащее Сету, но не нашла.

Внезапно ее левая рука резко поднялась и влепила ей увесистую пощечину по левой же щеке. Кожа вспыхнула огнем. Словно кто-то поднес к щеке мощную лампу.

А тут и правая рука возникла у нее перед глазами, словно змея, подчиняющаяся свирели факира. На мгновение рука замерла, потом пальцы сложились в кулак.

Нет, попыталась вымолвить Одри, пожалуйста, нет, пожалуйста, Сет, не позволяй этого. Но все было напрасно, кулак с такой силой врезал ей по носу, что из глаз посыпались искры, а по губам и подбородку потекла теплая кровь. Одри отшатнулась.

— Эта женщина — позор двадцать третьего столетия, — сурово заявил полковник Генри, голос его с каждой новой серией этого гребаного мультфильма Одри ненавидела все больше. — Ей надо показать, что она не права.

Тут вмешался Хосс:

— Совершенно верно, полковник! Мы должны показать этой сучке, кто в доме хозяин!

— Рут-рут-рут-рут!

— Я согласна с Рути! — произнесла Касси Стайлз. — Для начала подсластим ей пилюлю!

Одри уже шла, вернее, ее вели. Гостиная проплыла перед глазами, словно ландшафт за окном бегущего поезда. Щека горела. Болел нос. Во рту чувствовался вкус крови. Теперь Одри попыталась представить себе телефон мотокопов, с экранчиком, где видно лицо человека, с которым говоришь, попыталась представить, как она говорит с Сетом по этому телефону. «Сет, это я, твоя тетя Одри Уайлер. Ведь ты узнаешь меня, хотя мои волосы и другого цвета? Тэк заставил меня покраситься, чтобы я стала похожа на Касси. Выходя из дома, я должна затягивать волосы синей лентой, как Касси. Но это по-прежнему я, твоя тетя Одри, та, что заботится о тебе, во всяком случае, пытается заботиться. А вот теперь ты должен позаботиться обо мне. Не позволяй Тэку мучить меня, Сет, пожалуйста, не позволяй».

Свет в кухне не горел, сумрак вызвал у Одри панический страх, но ее втолкнули на желтый линолеум (такой веселенький, когда он чистый), и тут мозг Одри пронзила жуткая мысль: а с какой стати Сету помогать ей? Даже если он получил ее сообщение и мог помочь? Удрать от Тэка — все равно что бросить Сета, а ведь именно в этом и состояли ее намерения. Если мальчик еще здесь, он знает это не хуже Тэка.

Рыдание вырвалось из груди Одри, когда запятнанные кровью пальцы правой руки нащупывали выключатель на стене рядом с плитой. Нашли, повернули.

— Подсласти ей пилюлю, па! — прокричал Маленький Джо Картрайт. — Подсласти, клянусь Богом! — Этот голос внезапно сменился пронзительным смехом робота Рути. Одри уже мечтала о том, чтобы сойти с ума. Все лучше, чем такое. Наверняка лучше.

А вместо этого она наблюдала (беспомощный разум, у которого отняли тело), как Тэк развернул ее и направил к шкафчику с бакалеей. Одна рука Одри открыла дверцу, вторая скинула с верхней полки желтую жестяную банку. Та грохнулась на пол, и макароны рассыпались по линолеуму. За первой жестянкой последовала вторая, с мукой, которая обсыпала Одри ноги. Одна рука метнулась в глубину шкафчика, к пластиковому медведю с медом. Вторая схватилась за крышку, отвернула ее, отбросила. Мгновение спустя медведь висел горлышком вниз над открытым, жаждущим ртом Одри.

Рука, ухватившаяся за податливое брюшко медведя, начала ритмично сжиматься и разжиматься. Кровь из разбитого носа теперь текла в горло Одри. А мед, густой и тошнотворно сладкий, заполнял рот.

— Глотай! — прокричал Тэк уже своим, не заимствованным голосом. — Глотай, сука!

Одри глотнула. Раз, другой, третий. На третьем горло слиплось. Она попыталась вдохнуть и не смогла. Сладкий клей не пропускал воздух. Одри упала на колени и поползла по полу, выхаркивая окрашенный кровью мед. Он капал даже из ноздрей.

Еще несколько секунд воздух не мог попасть в легкие, перед глазами заплясали белые мухи. Я сейчас утону, подумала Одри, утону в меде «Сью-Би».

Потом дыхательное горло чуть прочистилось, ровно настолько, чтобы воздух начал просачиваться в легкие, и Одри заплакала от ужаса и боли.

А Тэк присел перед ней, согнув ноги Сета, и начал орать ей в лицо:

— Даже не пытайся уйти от меня! Даже не пытайся! Ты поняла? Кивни, глупая корова, покажи мне, что ты поняла!

Его руки, те, которые Одри не могла видеть, так как они находились у нее в голове, схватили ее, и тут же голова закачалась вниз и вверх, вниз — значит ударяясь лбом об пол. А Тэк смеялся. Смеялся. Одри уж решила, что будет биться об пол, пока не потеряет сознание посреди макарон и муки.