Последняя жизнь нечисти - Елена Малиновская

Окрестности Мейчара, по которым сейчас пролегала наша дорога, находились к югу от эльфийских земель. Это особенно чувствовалось по погоде. Если во владениях Гвория давным-давно царила поздняя осень с затяжными дождями и холодным ветром, то тут о скорой неминуемой зиме напоминали лишь слегка пожелтевшие листья деревьев и отцветающая дымьян-трава. Даже пачкульник еще радовал глаз крупными белыми соцветиями, пыльца которых оставляла на одежде и моей шерсти разноцветные пятна.

Я неспешно трусила по сильно заросшей тропинке, безошибочно определяя направление благодаря своему нюху. Сзади шли Шерьян и Рикки, в очередной раз сцепившись в споре. Юноша никак не мог понять, что отец забыл в деревне, если честно, лежавшей несколько в стороне от конечной цели нашего путешествия. Храмовник так и не выдал мне точного расположения круга мертвых, не без оснований предполагая, что после этого я поспешу избавиться от слишком нерасторопных попутчиков, уже начавших раздражать меня своей медлительностью, и рванусь на свидание с богами в одиночку. Но я сама смутно помнила из своих приключений семнадцатилетней давности, что после побега из застенков храмовников долго пряталась, запутывая следы, в Лутионе — крупном торговом городе, раскинувшемся на берегах Северного залива. Следовательно, именно туда и надлежало держать путь.

— Да сдался тебе этот Иркший! — внезапно громко воскликнул Рикки, видимо, в очередной раз исчерпав все свои доводы. — Ну что тебе от него надо? Полагаешь, увидев тебя, он падет на колени и разрыдается, умоляя простить?

— Я просто хочу знать, почему, — твердо ответил Шерьян. — Я мог бы заплатить ему куда больше, чем Марий.

— Значит, вопрос был не в деньгах. А в чем тогда? Неужели я его как-то обидел?

— Ты мог бы заплатить? — невольно заинтересовалась я, навострив уши и сбавив шаг. Поравнялась с приятелями и вкрадчиво продолжила: — Дорогой мой, если у тебя нет денежных затруднений, то какого демона ты пудришь мне так долго мозги и не желаешь отдавать долг?

— Ты неисправима, Тефна, — после долгой паузы отозвался Шерьян. — Собираешься меньше чем через месяц умереть, но все равно помнишь о деньгах. Как-то это… мелочно, что ли.

— Мелочно? — Я зло щелкнула зубами. — С какой такой стати? Быть может, у меня мечта всей жизни — умереть состоятельной дамой.

Рикки опустил голову, едва не расхохотавшись в голос после моего заявления. Шерьян поморщился, загнанный в угол столь неожиданным поворотом разговора.

— Так как? — не останавливалась я, торопясь развить успех. — Неужели я не имею права на последнее желание?

— Все-таки раньше ты мне нравилась больше, — с тяжелым вздохом проговорил Шерьян после продолжительного молчания, видимо, приняв непростое решение. — Будут тебе деньги, будут. Все две тысячи золотых. Но для этого тем более надо заглянуть к Иркшию. Все мои сбережения хранились у него.

Мы с Рикки, не сговариваясь, рассмеялись над подобным заявлением. Я даже остановилась, чтобы отфыркаться.

— Не понимаю, что такого веселого я сказал, — моментально обиделся Шерьян. — Он мой брат! По крайней мере, я считал его таковым. Где еще я должен был хранить деньги?

— И ты еще удивляешься, что он тебя предал? — простонал Рикки между приступами раскатистого хохота, накатившего на нас по новой силе. — Отец, право слово, я никогда не предполагал, что ты настолько наивен. Иркший в итоге получил куда больше, чем я предполагал изначально. Мало того, что Марий наверняка щедро наградил его за сведения о нашем убежище, так еще и все твое состояние заполучил без особых хлопот и проблем. Если ты собираешься отдать долг Тефне, то наверняка в тайнике хранилось столько золота, что Иркший сам при желании мог купить всех храмовников Мейчара. Да что там — всего Тририона!

— Я не настолько глуп, — отрезал Шерьян. — Уверяю тебя, Иркший не знал об этом. А если бы даже и догадался, то не сумел бы в одиночку снять защитные заклинания. Уж в этом будь уверен.

Мы с Рикки насмешливо переглянулись, но по молчаливому согласию не стали продолжать разговор. И так уже Шерьян едва сдерживается, чтобы не наорать на нас в полный голос.

Храмовник гнал нас вперед с такой скоростью, что не позволил остановиться на ночлег. Мол, что попусту время терять? Все равно до жилища Иркшия остались считанные мили. Ни я, ни Рикки не были довольны подобным приказом, но не спорили. В конце концов, если нам придется делать лапы из деревни, то Шерьян первым пострадает из-за своего решения. Мы-то спокойно перенесем еще один дневной переход, удирая от предполагаемой погони. А вот он всего человек. Как бы опять не пришлось тащить его на спине.

— Кстати, Тефна, — окликнул меня Рикки, когда впереди уже замаячила знакомая печная труба небольшого домика Иркшия, — ты уже решила, как понесешь свою добычу? Две тысячи золотых весят достаточно много. Неужели в зубах мешок поволочешь?

— Во-первых, я не уверена, что тайник Шерьяна еще цел и полон, — ответила я, прежде бросив взгляд на хмурого храмовника. — Если же деньги окажутся на прежнем месте… Хм-м… Впрочем, не переживай, придумаю что-нибудь.

На наши головы стремительно опускалась ночь, обнимая нас крыльями бархатного мрака. Повеяло теплым дымом и запахом жареного мяса. В доме явно кто-то был. И этот кто-то намеревался сейчас плотно отужинать.

Я сглотнула тугую голодную слюну. Мыши мышами, а от нормальной человеческой еды я бы сейчас точно не отказалась.

— Я на разведку, — неожиданно проговорил Рикки, скидывая с плеч походный мешок. — Тефна, присмотри…

Он не закончил фразу, но столь выразительно глянул на отца, что стало все ясно и без слов. Мол, проследи, чтобы Шерьян, вдруг загоревшийся родственными чувствами, не наделал бед. Я понятливо кивнула и передвинулась ближе к храмовнику. Вообще, забавно, как поменялись наши роли за последние несколько месяцев. При первом совместном путешествии по Пустоши именно Шерьян следил, чтобы я не угодила в какую-нибудь неприятность. Теперь же это моя обязанность — смотреть, чтобы он не вляпался по уши в нехорошие приключения.

— Да ничего я не буду делать, — ворчливо проговорил храмовник, без особого труда разгадав нашу выразительную пантомиму. — Нашли маленького. Между прочим, при особом желании я и Рикки, и тебя, Тефна, отшлепаю. Его — как сына, недостаточно почтительного к отцу. Тебя — как жену, не почитающую мужа. Ясно?

Я благоразумно промолчала, хотя так и хотелось с сарказмом фыркнуть — попробуй. Вздумай Шерьян исполнить свою угрозу, то его бы ожидала парочка весьма неприятных сюрпризов. Как от меня, так и от сына.

Рикки тем временем, не вслушиваясь в бурчание отца, уже растворился во мраке. У меня привычно захватило дух от его превращения. Казалось, только что он стоял рядом, и я ощущала тепло его кожи — как юноша растекся струйками тьмы, словно уходя из мира живых. Хотела бы я знать, что он при этом чувствует. Остается ли человеком или же превращается в нечто совсем чуждое.

Поскольку делать было нечего, я улеглась на землю, благоразумно не отходя далеко от Шерьяна. Впрочем, он тоже не собирался бежать к дому Иркшия, стремясь опередить сына. Вместо этого храмовник уселся на поваленное дерево. С чуть слышными причитаниями принялся растирать ноги, наверняка гудящие после долгого перехода.

— Шерьян? — негромко окликнула его я.

— Мм? — неразборчиво промычал он, прогибаясь в пояснице с отчетливым хрустом.

— Я хочу тебя спросить об одной очень деликатной вещи, — прямо сказала я. — Только не обижайся, пожалуйста. Можно?

— Конечно, Тефна. — Шерьян со стоном разогнулся и с нескрываемым любопытством уставился на меня. — Что именно тебя интересует?

— По людским меркам у тебя достаточно преклонный возраст, — осторожно начала я. — Иркший говорил, что тебе восемьдесят. Вообще-то формально ты младше меня, но у метаморфов взросление происходит куда медленнее. У нас четыре года идут за один. Мне чуть больше века, но опять-таки по людским меркам это означает, что фактически мой возраст составляет всего двадцать лет. Может, двадцать один. Гворий — полуэльф. Ниэль говорил, что ему вряд ли дожить до тысячи, но несколько веков у него точно есть в запасе. Я не знаю, как именно храмовники продлевают себе жизнь и насколько простираются их возможности. Тем более что сейчас ты уже не принадлежишь храму и не имеешь возможности пользоваться определенными ритуалами, продлевающими жизнь. Поэтому мне интересно…

— Интересно, сколько я еще протяну, прежде чем превращусь в дряхлую развалину? — со злой иронией перебил мои сложные подсчеты Шерьян. — Так, Тефна?

— Ну вот, ты все-таки обиделся, — смущенно произнесла я.

— Да нет. — Храмовник кисло поморщился. — Как-никак ты моя супруга, а, следовательно, имеешь право знать, когда рискуешь примерить черный наряд вдовы.