Германия и революция в России. 1915–1918. Сборник документов - Юрий Фельштинский

73

Там же. Гл. 19. «Брест-Литовск». Лист 11. Из приказа по одной из дивизий 7-й австро-венгерской армии.

74

Там же. Лист 10. Из приказа от 11 (24) декабря 1917 г.

75

Документы внешней политики СССР. Т. 1. С. 30; см. также: Германия. Док. № 29. 28 ноября (11 декабря) 1917. Тел. Лерснера в МИД Германии.

76

Там же. Док. № 33. 29 ноября (12 декабря) 1917. Тел. Лерснера в МИД Германии. Из трехстраничного обращения Ленина и Троцкого Лерснер в телеграмме в МИД процитировал только самую важную для него строчку: «Если же союзные народы не пришлют своих представителей, то мы будем одни вести переговоры с немцами».

77

Magnes J. Russia and Germany at Brest-Titovsk. A Documentary History of the Peace Negotiations. New York, 1919. P. 16.

78

Документы внешней политики СССР. Т. 1. С. 32; см. также: Германия. Док. № 31. 28 ноября (11 декабря) 1917. Нота посольства Австро-Венгрии в Берлине.

79

Расходы Германии на русскую революцию не прекратились с большевистским переворотом. На следующий день после переворота, 8 ноября, посланник в Стокгольме К. Рицлер запросил на расходы, связанные с революцией в России, 2 миллиона марок из военного займа. 9 ноября МИД запросил у министерства финансов 15 миллионов марок на политическую пропаганду в России. Днем позже эти деньги были выданы. О том, что они предназначались именно для большевиков, говорит телеграмма Воровского, посланная агенту германского правительства социалисту Карлу Моору 16 ноября: «Выполните, пожалуйста, немедленно ваше обещание. Основываясь на нем, мы связали себя обязательствами, потому что к нам предъявляются большие требования. Боровский». А 28 ноября заместитель статс-секретаря по иностранным делам Г. Бусше сообщил посланнику в Берне о том, что правительство в Петрограде терпит огромные финансовые затруднения и поэтому желательна высылка ему денег (Земан. Германия и революция в России. Документы от соответствующих чисел).

80

Примером искусного использования большевиками Германии с целью оказания давления на другие страны является попытка добиться с помощью Германии дипломатического признания советского правительства Швецией. Однако правительство Швеции, возможно под давлением Антанты, отказалось от официального признания, дав Германии отрицательный по существу, но вежливый по форме ответ, переданный в МИД Рицлером 11 декабря (Земан. Германия и революция в России. Док. от 11 декабря 1917).

81

2 (15) декабря посол США в Швеции Моррис сообщал в Госдепартамент, что ходят слухи о признании Советской России одной из нейтральных стран (Papers Relating to the Foreign Relations of the United States. 1918. Russia. Vol. I. Washington, 1931. P. 286). Разумеется, речь шла именно о Швеции. Норвегия, по сведениям посла, признавать советское правительство не собиралась (Ibid. Р. 287). 11 (24) декабря посол передал в Вашингтон, что шведское правительство пока что не намерено признавать большевиков (Ibid. Р. 297). Аналогичные заявления были получены от норвежского, датского и голландского правительств (Ibid. Р. 298). 15 (28) декабря Государственный секретарь США Р. Лансинг уведомил генерального консула США в Москве Саммерса, что ни одно государство не намерено признавать большевистское правительство в Петрограде (Ibid. Р. 316). Всем американским дипломатам также предлагалось отказаться от каких бы то ни было официальных отношений с советскими дипломатическими представителями или бывшими русскими дипломатами, признавшими большевиков (Ibid. Р. 317).

82

Брестские переговоры и общественное мнение в Германии // Международная политика и мировое хозяйство. С. 94. Несколько позже справедливость такого вывода подтвердил бывший посол в Советской России Карл Гельферих: «Сильнейшей опорой большевистского правительства в это критическое время явилось, хоть и бессознательно и непреднамеренно, германское правительство. Уже самый факт заключения мира и возобновления дипломатических отношений с большевиками был воспринят в кругах небольшевистской России как моральная поддержка большевистского режима со стороны Германии. Явное стремление политики Берлина к лояльному сотрудничеству с большевиками в Великороссии; легкость, с которой господа, ведшие переговоры в Берлине с г-ном Иоффе, мирились с ущербом и уничтожением германской собственности и германских предприятий, причиняемым коммунистическими мероприятиями большевиков; легкомыслие, с которым известные германские публицисты пропагандировали мысль о необходимости для Германии путем содействия большевизму окончательно разрушить российское государство и сделать его бессильным на будущее время, – все это создавало и усиливало в России впечатление, неверное само по себе, будто Германия решила сохранить большевистский режим в Великороссии в целях окончательного уничтожения могущества России. В российских кругах эту политику считали вредной даже с точки зрения интересов самой Германии» (Гельферих К. Моя московская миссия. Публ. Ю. Фельштинского – Грани. Кн. 155. 1990. С. 288).

83

Shub D. Гешп. New York, 1948. P. 293.

84

Земан. Германия и революция в России. Док. № 114.

85

Ленинские высказывания о мировой революции можно цитировать бесконечно: «Русская революция была, в сущности, генеральной репетицией всемирной пролетарской революции» (Ленин В.И. Сочинения. 2-е изд. Т. 24. С. 121). «Мы никогда не скрывали, что наша революция только начало, что она придет к победному концу только тогда, когда мы весь свет зажжем таким же огнем революции» (Там же. Т. 25. С. 49). «Окончательно победить можно только в мировом масштабе и только совместными усилиями всех стран» (Ленин В.И. Полное собрание сочинений. Т. 36. С. 335). «Мы никогда не делали иллюзий, что силой пролетариата и революционных масс какой-либо одной страны […] международный империализм можно свергнуть; это можно сделать только совместными усилиями пролетариата всех стран. […] Мы не обманывали себя, что добиться этого можно силами одной страны. Мы знали, что наши усилия неизбежно ведут к всемирной революции […]. Конечно, из теперешней войны империализму всего мира из ряда революций не выйти; иначе, как конечной победой социализма, эта война не кончится» (Пятый созыв Всероссийского Центрального исполнительного комитета. Стенографический отчет. Москва, 1918 г. Изд. ВЦИКа Советов Р., С, К. и К. депутатов. М., 1919. С. 68, 69, 73). Ленин смотрел много дальше, в будущее, за пределы границ, очерченных договорами: «Нам говорят, что Россия раздробится, распадется на отдельные республики, но нам нечего бояться этого […]. Для нас важно не то, где проходит государственная граница, а то, чтобы сохранить союз между трудящимися всех наций для борьбы с буржуазией каких угодно наций» (Ленин В.И. Сочинения. 4-е изд. Т. 27. С. 73). С верой на Запад смотрел и Троцкий. 8 (21) ноября он заявил на заседании ВЦИКа, что «самые оптимистические предположения оправдались. Немецкий рабочий класс отдает себе отчет в том, что происходит сейчас в России, быть может, даже лучше, чем эти события понимаются в самой России. Действия рабочего класса в России более революционны, чем его сознание; но сознание европейского рабочего класса воспитывалось в течение десятилетий […] он понимает, что у нас начинается новая эпоха всемирной истории» (Протоколы… II созыва. С. 42).

86

Там же. С. 52, 53.

87

Там же. С. 53.

88

«Наша игра еще не сыграна. […] Не для того мы свергали царя и буржуазию, чтобы стать на колена перед германским кайзером, чтобы склониться перед чужестранным милитаризмом и молить о мире. Если нам предложат условия, неприемлемые для нас […] противоречащие основам нашей революции, то мы […] партия большевиков и, надеюсь, левые эсеры, призовем всех к священной войне против милитаристов всех стран» (Там же. С. 127, 128).

89

Так, один из видных левых эсеров П.П. Прошьян считал, что победа революции в России «при данных условиях невозможна. Все, что делается в этом направлении, является лишь творчеством новых форм, долженствующих зажечь социальную революцию на Западе», а «в случае неудачи социальной революции на Западе русская революция обречена на разгром» (Железнодорожный съезд // Новая жизнь. 1917. 31 декабря (1918. 13 января). № 214 (208). Прошьян выступал на съезде с речью на вечернем заседании 29 декабря 1917 г.). Левый эсер Шифер в речи на I съезде ПЛСР в ноябре указывал, что уже самим фактом ведения переговоров с империалистическими державами революционеры «отступили от главных задач международного социализма вызвать всемирную революцию и заключить демократический мир с демократией всего мира». Причину этой «капитуляции» Шифер видел в слишком слабом интернационале. От нового Интернационала оратор требовал решительного выступления «с целью развязать мировую революцию» (Протоколы Первого съезда партии левых социалистов-революционеров (интернационалистов). Изд. «Революционный социализм» при ЦК ПЛСР. М., 1918. С. 99). Камков, с рядом оговорок, тоже признавал, что «самая левая точка, на которой [раньше] стоял Ленин, […] несомненно капитулировала» (Там же) и что «вне мирового революционного движения, направленного на полное сокрушение капитализма, попытка культивировать социалистический питомник в России есть при самом благосклонном отношении – нелепость» (Наш путь. 1918. № 2. С. 219). С поддержкой лозунга мировой революции Камков выступил также на заседании ВЦИКа, одобрившем неуступчивость советской делегации в Брест-Литовске: «Наша сила не штыковая, мы опираемся на силу […] наших лозунгов […] Мы настойчивы потому, что сила русской революции […] – это слабость германского империализма. Я вполне разделяю уверенность в том, что германским империалистам не удастся с той легкостью, как раньше, повести немецкие войска против русской революционной армии […]. Гинденбург разобьется не о русские штыки, а о собственную демократию […]. Такая попытка германского генералитета переполнит чашу терпения германской демократии, взорвет тот пороховой погреб, на котором сидят германские империалисты […]. Наша сила в тех идеях, которые проводит русская революция […]. Вот почему мы всецело поддерживаем действия нашей мирной делегации, не пошедшей ни на какие компромиссные сделки с германскими империалистами» (Протоколы… II созыва. С. 167). За мировую революцию выступал левый эсер Карелин, заявивший, что Советская Россия должна «возглавить социалистическую революцию и восстановить братство трудящихся всего мира» (Там же. С. 130).