Дверь с той стороны (Сборник фантастических рассказов) - Артем Гай

Кардинал поднялся из кресла — безвольное старушечье лицо, длинные с проседью волосы — и приблизился к Ариосто.

— Хорошо, друг мой. Попытайтесь. Но будьте осторожны: белый рыцарь жесток и великолепно владеет оружием… — Он положил руку на плечо Ариосто. — И все же поторопитесь: вольности Скитальца опасны и упаси бог, чтоб они дошли до черни! И потом, если молва о нем достигнет двора папы…

Помотавшись со своим отрядом по дорогам Восточной Бретани, Ариосто наконец напал на след рыцаря. Ему стало известно, что от реки Майенн Скиталец свернул на Алансон и теперь держит путь в сторону Парижа, хотя никто не мог сказать определенно, поедет ли он в Париж, вернется ли обратно в Бретань или переплывет через пролив к королю Эдуарду.

Встреча состоялась возле деревни Реньи. Поняв, какой дорогой поедет рыцарь, Ариосто тотчас отправил отряд к городу Аржантону и приказал устроить засаду в заранее условленном месте. Назначил связных, которые расставлялись на всем пути до Аржантонского леса, и, пожелав удачи приятелям, поскакал догонять Скитальца.

В этих местах мало дорог, но много тропинок. Дорога вела на Аржантон, а все тропинки сливались с этой дорогой. На одной из них и удалось настичь рыцаря.

Собрав все свое мужество, Ариосто подъехал к нему сбоку — тот даже не повернул головы, хотя наверняка слышал топот копыт, — и смиренно попросился в попутчики.

— Здесь очень неспокойно, — пояснил он. — Одному мне боязно, сьер.

Скиталец и на этот раз не взглянул на него, но ответил тихо, без неприязни:

— Что ж, я не против, сударь. Дороги в этих местах действительно опасны, особенно ночью.

— Да поможет вам всевышний, сьер!.. Правда, в кошеле у меня всего девять лиардов, но главное богатство в голове. А отдавать ее жалко.

— Кто же вы такой, сударь?

— Мое настоящее имя вам ничего не скажет. Все меня знают как Абу-Абура. Зовите и вы меня так. А как вас, сьер, простите?

— Уайт. Остальное вас не должно интересовать. Итак, чем же вы занимаетесь, господин Абу-Абур?

— Я астролог, с вашего позволения. Кроме того, меня весьма интересуют философия и богословие. — Ариосто окончательно осмелел, в нем снова появилась уверенность, и он все больше входил в свою роль. — Я, сьер, потомок мудрых халдеев и за свои сорок пять лет успел постичь тайны прорицателя Фу-Хафа, сызмальства не покидавшего пещеры на горе Приаб, узнал науку знаменитого Лоретто и не менее знаменитого Евтропия. Недавно я посетил священные долины древнего Шинара, фиванскую пустыню и отныне вижу в себе великие силы.

Наконец шлем рыцаря на недолгое время повернулся в сторону Ариосто.

— Значит, вы умеете предсказывать будущее?

— Не только, сьер. Я могу давать единственно верные советы как простым смертным, так и всемогущим государям. Моя наука на все дает безошибочные ответы.

— Тогда скажите, почему люди враждуют? Почему в мире много лжи, подлости, жестокости?

— Такова наша суть, сьер…

— Суть? Вряд ли. Ведь каждый входящий в этот мир прежде всего жаждет постичь его тайны, необъятность и вовсе не помышляет о зле. Ариосто спрятал глаза.

— Странны подобные речи, сьер…

— Вижу, вам это не под силу, Абу-Абур. Тогда откройте мою судьбу.

— О, конечно, сьер. Но для этого требуется составить гороскоп по положению Луны относительно Марса и восходящего Юпитера. Впрочем, кое-что я могу сказать и сразу, без гороскопа, только покажите мне вашу руку… Нет, нет, сьер, перчатку придется снять.

Рыцарь, кажется, усмехнулся, но перчатку не снял.

— Не верю я такому гаданию, — сказал он. — А вот на звезды вы все-таки посмотрите: может быть, они и скажут что-нибудь.

— О, для вас, моего защитника, я это сделаю с особым удовольствием! Ариосто сунул руку за пазуху и вытащил оттуда старый манускрипт, испещренный кабалистическими символами и восточными письменами, скорее всего арабскими.

— Вот, — сказал он. — Тут много мудрости, сьер.

Он углубился в изучение рукописи. Его просторный бархатный халат с широкими рукавами разошелся до пояса, разукрашенного знаками зодиака.

— Так! — Ариосто вскинул голову и, часто моргая, посмотрел на попутчика. — Значит, вы — тот самый рыцарь, которого зовут Одиноким, Белым Дьяволом, Белым Сатаной, Белым Велиалом?

Не получив ответа, Ариосто усердно потер лоб, снова склонился над манускриптом и затем неуверенно, с опаской убрал его за пазуху. Долго ехал молча, уставившись на уши лошади, потом тихо спросил:

— Сьер, вы не обидите меня?

— Нет. Пока не обидите меня вы.

Ариосто выпрямился в седле.

Правда, сьер? Но говорят, от вас всем достается: и людям господина прево, и людям его высокопреосвященства!

— Пусть не пристают. Я никого не трогаю, еду своей дорогой.

— А куда, сьер? Верно, на службу к королю Людовику?

— О нет.

— Значит, к герцогу Карлу или Гийому де ла Марку?

— Перестаньте, сударь. Уж если бы я думал о службе, то прежде всего вспомнил бы о короле Людовике.

Помолчали. Ариосто несмело покашлял.

— Сьер, надо бы дать коням отдых, — сказал он. — А кстати, тут есть невысокая горка, где я мог бы ночью заняться изучением звезд.

Скиталец неохотно согласился.

Они свернули с дороги и устроились на отдых под деревьями возле холма. Разводить огонь не стали: Ариосто боялся разбойных людей.

Уайт от ужина отказался, пояснив это тем, что дал себе обет не поднимать забрала в присутствии посторонних.

— Жаль, — сказал Ариосто. Ел он жадно, торопливо, словно последний раз. Ну вот, сьер, и еще день пролетел. Завтра утречком продолжим путь. Нам, видно, по пути до Аржантона.

— Не совсем: я еду в Легль.

Челюсти Ариосто на мгновение замерли.

— Еще раз жаль, сьер… Но я был бы весьма признателен, если бы вы проводили меня до Аржантона. Тут дуга небольшая — потерпите два дня, зато оттуда до Легля отличная дорога.

— Хорошо. Я подумаю, — сказал Белый Скиталец. — Ну, а теперь ступайте к своим звездам, да пусть они скажут вам чистую правду…

Они тронулись в путь до восхода солнца. Ариосто, еще не стряхнувший с себя остатки сна, отчаянно зевал и вполголоса ругался на лошадь. Уайт был бодр и свеж и все так же красиво сидел в седле, держа в одной руке щит, в другой копье.

— Ну и о чем же вам поведали звезды, сударь? — спросил он. Ариосто прервал очередной зевок и тряхнул головой.

— Покуда не все ясно, сьер: мешали облака. Придется следующей ночью снова смотреть в небо.

Он явно лгал. Он знал, что еще до полудня им встретится тропинка, ведущая в Легль, и если Скиталец не свернет на нее, значит, поедет до Аржантона: какой дурак согласится возвращаться с полпути?