Одно проклятие на двоих (СИ) - Акула Ксения

— Чего? — спросила я, поднимая руку к губам и чувствуя, как они горят от поцелуя.

Гораций смотрел прямо мне в душу, прожигая черным горящим взглядом. На его лице резко обозначились острые скулы, а брови сошлись на переносице непримиримой линией.

— Я поклялся, что не причиню тебе вреда, Корделия, что не позволю проклятию выйти из-под контроля и овладеть твоим сознанием, а ты первая идешь на контакт и создаешь благоприятные условия для передачи тебе неконтролируемой темной силы, которая до поры до времени дремлет. Этого ты желаешь? — он говорил тихо, но голос Горация звучал угрожающе. — Чтобы мое проклятие медленно, как яд, перетекло от меня к тебе?

— Нет, — я отчаянно закивала головой.

— Тогда, не позволяй мне целовать себя, — ухмыльнулся Гораций, становясь похожим на мальчишку, с плеч которого только что упала тяжелая ноша. — И все же я уверен, что ты никогда бы не полюбила того молодого человека. Теперь уверен. — Зачем-то добавил кронпринц, потянув меня в сторону кабинки под номером три.

Глава восемнадцатая

Озеро Правды

Корделия

Портал из ВСМП вывел нас прямо на горное плато, покрытое чахлой растительностью. Огромные черные птицы летали над головой, пронзая темное небо резкими горловыми криками, от которых кровь стыла в жилах. Ветер пронизывал насквозь, и теплая осенняя мантия раздувалась на ветру, как парус. Правда, вид открывался такой, что дух захватывало, и на неприятные неудобства хотелось закрыть глаза.

— Родовое поместье Тердльштатских, — показал мне Гораций на черные развалины, громоздившиеся на склоне. Страшное бездонное ущелье отделяло плато от соседней горы, и мне казалось, что на той стороне жизнь вымерла, так пусто и одиноко смотрелись обугленные деревья и обгоревшие развалины замка. По оставшимся строениям я могла понять, что здание занимало немалые территории, но выглядели развалины настолько страшно, что невольная дрожь пробегала по позвоночнику, а взгляд возвращался к другой стороне плато, откуда начинался лес.

Под ногами, сделай несколько шагов вперед, начинался резкий каменистый обрыв, и я слышала частые удары собственного сердца, такая дикая и первобытно красивая гармония царила в этом месте, навевая и страх, и безудержное веселье одновременно. Захотелось кричать, до хруста раскрывая рот, но я сцепила зубы, скрывая от Горация собственный восторг, ведь он смотрел на окружающие нас красоты пустым и ничего не выражающим взглядом.

Сплошное шумливое море зелени — вот как выглядела Белогуда с высокой точки, на которой мы оказались. Вениамин ас Сольд размашисто шагал по направлению к магическому барьеру, который серебрился куполом, а мы с Гором застыли возле портала, отвернувшись от развалин замка и теперь, во все глаза, любуясь Белогудой.

— Когда я был ребенком, отец не позволял мне покидать пределов замка, и я любовался волшебным лесом из самой высокой башни, забираясь туда и в жару, и в холод.

Я удивленно приподняла брови и оглянулась на Гора, который прямым немигающим взглядом словно сканировал лес на произошедшие за долгие годы изменения.

— И ты ни разу не нарушал его запрета? — спросила я осторожно, отчего-то опасаясь реакции Горация.

— Приказы моего отца носили воспитательный характер, — холодным и резонирующим отрывистыми интонациями голосом ответил мне Гор. — Я бы не смог, если бы и захотел. Много раз пытался, — добавил он чуть тише.

— Не понимаю, — покачала я головой, представляя одинокого ребенка, запертого в прекрасной, но все же тюрьме. — И как долго тебе запрещали посещать Белогуду?

— Неправильная постановка вопроса, Корделия, — хмыкнул Гор, дергая одним уголком губ, отчего на его лице появилось раздраженное выражение, а в глазах разлилось прежнее холодное отчуждение. — Отец никогда не разрешал мне покидать замка, и я был заперт в родовом поместье до самого моего совершеннолетия. Сдается мне, что я бы и дальше провел долгие годы взаперти, если бы не помощь дяди. Он воспользовался своим влиянием, и выбил для меня право поступления в Академию Темнейших, где я и познакомился в Вениамином.

— Ну, вы идете? — как раз в этот момент донесся до нас слабый крик наставника. — Доступ к открытию барьера есть только у меня! — напомнил он нам, потрясая каким-то артефактом.

— Тебе не кажется странным, что ключ от магического барьера волшебного леса есть у Вениамина, но я лишен подобной привилегии? — беззлобно задал мне вопрос Гор, помогая спуститься по каменным ступеням, вырезанным прямо в склоне горы.

— Не знаю, — пожала я плечами, действительно не понимая, что могу на это ответить.

— А я знаю, что есть другой способ проникновения в Белогуду, — заговорщически ответил мне Гораций, подавая руку и неспешным шагом следуя за Вениамином, — кровь Тердльштатских помогает преодолеть любой барьер, придуманный темными магами. Древние колдуны, род которых начинался от самой Триединой, обладают некими привилегиями, — и кронпринц посмотрел на меня с подобием улыбки. — Поэтому можем не торопиться и ускользнуть от моего вездесущего друга, ты ведь так хотела прогуляться.

— Пожалуйста, давай войдем, — попросила я Горация, совершенно уверенная в том, что гулять по плато — это не так интересно, как оказаться на территории волшебного леса. Белогуда манила к себе макушками высоченных деревьев, таинственной и глубокой моховой зеленью, сохранившейся здесь то ли благодаря магии, то ли благодаря особым свойствам волшебного леса. Мохнатые лианы свисали с деревьев толстыми жгутообразными канатами, а с веток блестели глазами разноцветные пернатые, чьи крики я не слышала из-за барьера, но мечтала услышать. Мне хотелось нырнуть в это таинственное море, погрузиться в его ароматную пучину и хоть одним глазком взглянуть на обитателей, о которых писали книги, слагали легенды и рассказывали небылицы.

— Ты забавная, — прищурил черные глаза Гораций, а мне отчего-то стало обидно. Он оценивал меня, как одну из зверушек Белогуды, и в ответ хотелось надерзить, но кронпринц не дал мне такой возможности, прохладными жесткими пальцами перехватывая мой локоть. — Пойдем, иначе Вениамин не станет нас ждать и придется раскрыть ему тайну, о которой я бы предпочел умолчать.

— Он не знает, что ты можешь в любое время проникнуть на территорию Белогуды? — удивленно округлила я глаза.

— Никто не знает, — резко ответил Гораций, ускоряя темп шага. Я буквально бежала за ним по хрустящей от морозного воздуха желтой траве, но, стоило нам скользнуть за серебристый барьер, как влажная тропическая жара обрушилась на меня, обдавая запахом прелой листвы, влажной земли и духоты, нереальной на такой высоте. Гомон птиц, какие-то трещащие и пищащие звуки буквально оглушили, и я стояла потерянная и дезориентированная, пока Гор не подтолкнул меня к самой кромке леса, помогая снять теплую осеннюю мантию.

— Прости, забыл предупредить, — виновато произнес он, скидывая дорожный плащ и оставаясь в тонкой батистовой сорочке под цвет глаз. Абсолютная чернота, поглощающая свет, делала его бледную кожу неестественного оттенка, и на фоне моховой зелени Белогуды Гор смотрелся лишним элементом.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— У меня неотложные дела, — коротко бросил нам Вениамин, проверяя по мини-визору какую-то информацию. — За мной придут специалисты, которые разбираются с очередной неприятностью, постигшей волшебных существ Белогуды, а вы можете пока наслаждаться прогулкой. В этой части леса безопасно, — проинформировал нас Вениамин, оглядываясь по сторонам, словно примечая каждую незначительную деталь.

— Ты выйдешь на связь, если понадобится наша помощь? — спросил Гор, но наставник посмотрел в ответ таким взглядом, что мне стало неловко за кронпринца. Неужели Гораций настолько беспомощен, если Вениамин ас Сольд смотрит на нас, как на детей, мешающихся под ногами.

— Проводи Корделию к озеру, — посоветовал Вениамин, кивая на тропинку, утопающую в высокой мягкой траве. Я даже присела на корточки, чтобы потрогать нереальную растительность ладонью. Мягкие и нежные стебельки при ближайшем рассмотрении оказались покрыты ворсинками с крошечными капельками влаги. Запах от травы поднимался пряный, с нотками сладкого цветочного аромата, но вблизи я не заметила ни одного бутона.