Самаэль (СИ) - Кор Галина

— Хм… Даже так? Уже уселась в его кресло? Типа, святая простота… А оказалась той еще простигосподи шалашовкой.

— Кристина, — спрашиваю ее, — а с кем ты трахаешься?

— Что? — она по ходу не ожидала подобного вопроса. Наверное думала, что я буду оправдываться и доказывать, что я не такая, а жду трамвая… — Тебе-то какая разница с кем я сплю. — Выкрикивает она.

— Во-во, и я о том же… Какого хрена ты лезешь в мою пастель и постель своего босса. Ты кто такая? Или, если он сделал выбор не в твою пользу, то он изначально ошибся? С чего ты взяла, что взрослый и умный мужик просто обязан бегать за тобой? — перевела дух. Видно, Кристина не ожидала от меня подобного напора и просто замолчала, и хлопает глазами. — У тебя был шанс. Уговаривать, просить, что-то доказывать — это не мое. Собирай вещи, деньги начислю за месяц и скину на карту. Распрощаемся на этой минорной ноте.

— Да как ты смеешь меня увольнять, — кричит Кристина, — да на мне завязано кучу номеров!

— Как недавний выпускник института культуры, задам тебе вопрос: «Знаешь сколько выпускает страна подобного рода специалистов?», не-не, не отвечай, я сама же и отвечу: «Дохрена!» Так что, как говорится: «свято место, пусто не бывает». Пару дней ребята без тебя справятся. Не задерживай ни меня, ни других работников. Иди и собирай вещи.

И что я услышала? Правильно…

— Сука, — Кристина выходит хлопая дверью. Ну, хоть не блядь, и на том спасибо.

— Пойдем, — говорю Андрей, — чтоб не прихватила ничего лишнего. Попроси Игната Аркадьевича прислать кого-то из охраны в гримерку, чтоб потом проводили…

Андрей передает по наушнику мою просьбу, и мы топаем за Кристиной. А там, полный аншлаг. Вещи, слова, маты — все летит вперемешку, как у Чуковского: «Всё вертится, и кружится, и несётся кувырком». Смотрю на это шоу, а у самой тоска на душе. Как черная полоса началась в жизни… Думаешь, вот-вот и просвет, а по факту, ты просто идешь не поперек, а вдоль…

— Прекращаем этот цирк, — говорю я и все обращают на меня внимание. — Вы уже размялись? — спрашиваю у остальных.

— А как нам выступать, если номер с Кристиной, а Кристина уже не работает? — спрашивает Матвей

Кристина же в этот момент выглядела победительницей.

— Десять минут, я подойду к вам в зал, и все решим.

Все выходят и остаемся только я, мой охранник Андрей и Кристина.

— Тебе помочь собраться?

— Нет, я уже все собрала.

— Ну и отлично. — как раз подходит охранник, который должен вывести Кристину. Поворачиваюсь к нему. — Выведите, пожалуйста, Кристину. Аннулируйте пропуск и, если есть черный список — занесите, чтоб даже среди гостей она не появлялась. — Охранник кивнул головой, взял Кристину под локоток и повел.

А я развернулась и пошла в тренировочный зал. Решение нашлось очень быстро. Ангелина, которая была, на минуточку, лучшей подругой Кристины, с большим энтузиазмом доказывала, что заменит ее на раз-два. И даже оказалось, что ее сестра тоже танцовщица и будет рада у нас работать. Порепетировали, правда нормально… Только вопрос: «А где же эта вечно оспариваемая нами перед мужиками женская дружба»?

Выступление прошло хорошо. Сольный номер Ани, вообще, на ура. Следующей на очереди будет Света, со своей мечтой о гимнастическом круге.

Иду по коридору и вижу, что охранники ведут парня, который сыпет угрозами и матами. Шествие замыкает Игнат. Резкий разворот и я следую за ними. Все спускаются в подвальное помещение. Игнат смотрит на меня как на маленького ребенка, который лезет под руку.

Один охранник держит парня, а второй вытаскивает из карманов горсть таблеток, пару шприцов, наполненных какой-то сранью и несколько пакетиков с белой дрянью. Парень при этом выкручивается и материться.

— Там в ресторане его папаша, пусть сам с ним разбирается… Он уже достал, мы его пятый раз вылавливаем, а ему хоть бы хны, — говорит Игнат моему охраннику. — Позови.

— Нет, — говорю я, — стой.

Парня усадили на стул, а он ржет как ненормальный и рассказывает в красках, как его папаша будет всех нагибать и что куда совать.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Зачем? — Спрашиваю у него. — Ты последний кусок хлеба доедаешь и тебе пришлось идти торговать этим? — Показываю пальцем на кучу-малу.

— Да пошла ты! Ты кто такая…, пришла сюда лечить меня! Да мне насрать на тебя и на жизнь эту насрать! Имел я вас всех…

И дальше опять полилось говно из проруби.

— Кто-то видел, как вы его сюда вели? — спрашиваю у Игната.

— Никто…, - протягивает он задумавшись.

— Камеры подчистить потом можно будет?

— Да… А что?

— Ни-че-го…, - махнула головой охраннику, стоящему за парнем, — придержи-ка его. — Он, как в тиски, сжимает это кричащее чмо. Беру в руки шприц, подхожу к нему, беру его руку, и смотря в глаза говорю, — многие за право жить борются ежедневно… Онкология, врожденные заболевания, кого-то сбивают такие чмошники, как ты и бросают умирать на дороге, у всех по-разному… Ты умрешь от передоза… Яркая смерть, да? Не переживай, я сделаю укол не больно, у меня мать раком болела, пришлось научиться колоть внутривенно. И даже содержимое второго шприца введу в тот же самый прокол… Никто и не узнает. — Приставляю иглу к вене и собираюсь делать прокол. Как… он… заорал, наверное, если б не подвал, куча закрытых дверей, музыка в клубе, то его б было слышно на Марсе.

— Я все понял, понял… Я…Я… Батю позовите, я брошу… Честно.

— Да мне на тебя плевать, — говорю ему совершенно спокойно. — И им тоже, — махнула головой в сторону Игната, — второго шанса не будет. Это край. — Убираю шприц, закрываю его колпачком и бросаю на стол к остальной куче.

Выхожу из комнаты. За мной выходит Игнат.

— Ну ты даешь…, - тянет он, — и где делась та милая девочка, которая пришла к нам месяц назад?

— Умерла на стройке, — бурчу я.

— Вы с ним точно — одна Сатана, — смотрю Игнату в глаза. А сказать нечего. Может Самаэль и правда впустил в меня своего демона, или это не болезнь, и не передается половым путем?

Возвращаюсь обратно в кабинет. За мной заходит Андрей.

— Я правда стала сукой? — спрашиваю у него. Он только пожимает плечами. — Я спрашиваю твое мнение, как у человека, а не работника.

— Я думаю, чтобы сидеть в этом кресле, нужен стержень. А, будь ты слабой, безвольной и бесхарактерной босс бы просто не обратил на тебя внимание.

Вспомнила про Сашу… Пора ехать домой, к мужу. Прерывисто вздохнула и улыбнулась.

Глава 31

Привез меня Андрей домой в начале третьего ночи. Понятное дело, что Саша спал. Поставила будильник на пять утра, чтобы собрать ему еду в контейнеры и отправить на тренировку. Я хочу хоть как-то показать ему, что благодарна за то, что он отстаивает мое право на жизнь…

Приняла душ и тихонько подлезла в нему. Обняла и сразу вырубилась.

Мне не понадобился будильник. Я почувствовала, как он ласково погладил меня по голове, поцеловал в щеку и что-то одел на палец. Встал и пошел в душ. За окном светало, я разлепила глаза и пошла на кухню. На столе в вазе стоял огромный букет белых роз. При включенном свете рассмотрела кольцо. Очень нежное, тонкое, но с крупным бриллиантом. Стою улыбаюсь. И не заметила, как в кухню вошел Саша. Обнял меня со спины и положил голову мне на плечо.

— Нравиться? — как я соскучился за ней. Вроде и спим вместе, но так не хватает общения, объятий, ну да, и секса тоже. Но, чем больше неудовлетворенность, тем сильнее агрессия в клетке.

— Очень, — разворачиваюсь в его руках и целую в губы. Обняла за талию и как можно ближе прильнула к нему.

— Ты чего поднялась? Я разбудил?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Нет, я и сама будильник ставила на пять…

— Зачем?

— Ну, ухаживать за мужем — теперь моя прямая обязанность, — и мило улыбаюсь. — А то приедет свекровь и скажет, что сы́ночка ее похудел при новой невестке…

— Уверен, что мать тебя зацелует и залюбит только за то, что ты есть… Я думаю, что она смерилась с мыслью, что я — вечный холостяк.