Тихушник (СИ) - Бабин Александр

Юрию свердловский авторитет предложил, чтобы тот увёз «Гогу» как можно подальше от славного города Свердловска. Со слов Юры, «подальше от города» он понял так, что решать судьбу бывшего вора в законе придётся ему, и она отныне в его руках. Так он и сделал: вывез «апельсина» за город и высадил на обочину дороги, по пути в наш город. Думаю, Юра всё-таки что-то от меня скрыл, недосказав конец этой поучительной истории. Возможно, Гога остался жив, обитает сейчас где-нибудь в тепле в Грузии и снова носит на пробитой башке мнимую воровскую корону.

Я вспомнил слова «Якутёнка» о том, что таких «урюков», как «Гога», исправит только могила и воровская камера. Урюками он называл всех мнимых воров в законе — лиц кавказской национальности, что покупают воровские короны, вместо того, чтобы заслужить их, как в своё время заслужил он и ему подобные воры в законе.

Что и говорить, сложно решаются дела с развенчанием воров в их блатном мире… Да и наш мир добропорядочных людей не такой уж простой — всё в нем относительно, как говорил Эйнштейн.

Мероприятие по литеру было закончено. Оставалось провести ещё одно, но уже не посвящать в него ни моё руко-водство, ни тем более ФСБ. Иметь информацию из логова «смотрящего» — это наша работа, но есть ещё одна, не связанная с непосредственными обязанностями, — выявлять «крыс» в наших рядах.

Имея уже достаточно оперского опыта и располагая информацией о криминогенной жизни в городе, я решил провести свое личное литерное мероприятие в одном из увеселительных заведений. Здесь собирались все, кто считал себя авторитетами — как в блатном мире, так и в милицейском. Назвать его «кафе» по сути было бы неправильно: это был комплекс услуг, самых востребованных на тот период для отдыха граждан. В нём, кроме бара со столиками в зале и бильярдом, ещё находился спортивный тренажёрный зал с небольшой сауной. Но меня интересовало в этом увеселительном заведении только одно место — «конференц-зал», где, случалось, устраивали свои разборки и «смотрящий» со своими «братьями», и сотрудники силовых структур. Разборки в основном имели коммерческий оттенок — ведь родственники у противоборствующих сторон занимались бизнесом и иногда интересы не совпадали как у блатных людей, так и у силовиков.

Зал был расположен в подвальном помещении и не имел окон. Освещение в нём было только от включения световых ламп, что для меня было самое главное. Послушать такие беседы, наверно, интересно всем — а оперу тем более, так что потребуется прослушивающее устройство. По моей просьбе его негласно изготовил для меня один из умельцев электронного мира. С ним я договорился, как говорится, баш на баш: бутылку водки за устройство, которое нигде не по каким документам проходить не будет. Дополнительно он мне поможет установить «жучок» в помещение, что ему сделать будет нетрудно.

Проникнуть в помещение я планировал под утро: кафе уже будет закрыто, граждане в округе все спят, на улице ни души. Для этого предварительно договорился с администратором данного кафе, что он поможет мне туда проникнуть, — у него имелись ключи. С администратором я был уже знаком — человек он из интеллигентной семьи, новое время ему ну никак не нравилось, и он готов был помочь, чем мог, в борьбе с преступностью. Посвящать его в свои планы по установке прослушивающего устройства не буду — объясню, что хотим проверить помещение на предмет обнаружения наркотиков, а сам он в это время постоит около входа для прикрытия.

В назначенный день мы проникли в кафе и в конференц-зале установили своё электронное устройство, поместив его под обшивку стенных панелей и присоединив к электричеству и выключателю. Работает устройство очень просто: входящий в помещение гражданин включает выключатель — питание автоматически поступает на него, и не нужны батарейки. Всё гениальное — просто. Принимающим устройством этого гениального изобретения будет простая милицейская рация, настроенная на определённую волну.

Местом своей дислокации по приёму сигнала я выбрал помещение через стену от конференц-зала. Здесь располагался спортивный детский клуб дельтапланеристов. Руководил им наш бывший сотрудник милиции, которого я знал давно, ещё по совместной работе в райотделе. Ему я объяснил, что ночью мне потребуется на несколько дней тёплое помещение, что в машине неудобно сидеть и наблюдать за входом в соседнее кафе — якобы разыскиваю преступника, который появляется в нём. А так изредка буду заходить в кафе, может, там его увижу. Он согласился и дал мне ключи.

Все мероприятия у меня были закончены — оставалось только ждать информации от ФСБ и несколько дней самому посидеть и послушать разговоры из помещения конференц-зала. Ждать информацию пришлось недолго: утром позвонили коллеги из ФСБ и попросили подъехать. Ознакомившись с материалами, я узнал: в квартире «смотрящего» находятся «бухгалтерские документы», которые он хранит в книге под названием «Общак». Также имеются наркотики, предназначенные для лиц, находящихся в местах заключения. У Юры идёт «активная работа» по сбору денег и разного товара для «гуманитарного груза». Груз этот (в основном состоящий из сигарет, сладостей, чая и наркотиков) предназначался его «братьям» за решёткой. Подержать в руках воровской общак — мечта любого опера, а ознакомиться с находящимися в нём бухгалтерскими документами — удача, выпадающая раз в жизни. Почему же мне не попробовать свою мечту осуществить?

Я взял себе помощника — коллегу из нашего отдела — и мы поехали изымать общак у «смотрящего». По дороге объяснил коллеге, что ему нужно будет мне подыграть: я зайду к Юре первым, а он — попозже. Для этого заранее приготовил бланки для производства обыска (заранее попросив коллегу из соседнего кабинета заполнить их, чтобы выглядело всё натурально) и передал их коллеге. Когда он зайдёт в квартиру и увидит меня, нужно будет со мной поздороваться, будто давно не виделись, а Юре сказать, — мол, прибыл по направлению нашего руководства срочно провести обыск.

Обыск проводится на основании уголовно-процессуального кодекса. Сотрудники милиции в неотложных случаях имеют право провести такие действия с последующим сообщением прокурору в течение суток, а тут, тем более, постановление следователя. Разыграем перед Юрой сцену, будто я недоволен таким решением — почему не согласовали этот вопрос со мной, ведь непосредственно вчера я был у него в гостях, — и будто бы о моём вчерашнем посещении квартиры коллега не знал. Руководство дало задание — приказ нужно исполнить. Затем я попрошу его выйти и оставить меня наедине с Юрой, а сам с ним переговорю — мол, спрятаны ли в квартире криминальные вещества, наркотики, оружие; может ли он мне их передать, — потом, скажу, всё верну в целостности и сохранности и никаких мер принимать не буду.

Думаю, Юра пойдёт на такое соглашение, — ведь ему будет некуда деваться. Если общак попадёт в руки милиции — его карьера «смотрящего» закончится в этот же день. И криминальные заслуги не помогут избежать ответа. И попробуй тут «братьям» объясни — мол, оперá врасплох застали, изъяли общак, — такое оправдание у жуликов не прокатывает, не поймут. В блатных кругах за надёжность и сохранность общака спрашивают строго, тюрьмой не отделаешься, — сразу на нож поставят. Такие вот «нормальные» законы в их «правильном» мире.

Ну а если не пойдёт на контакт — придётся провести у него обыск, и есть опасность, что мы не сможем найти общак. Время упустили, пока ехали до него; Юра может его из квартиры уже вынести, — но тут как повезёт: пан или пропал. Не упустит такого случая и его адвокат — по нашему проколу на второй день сразу заявление в прокуратуру на нас напишет за незаконные действия, нарушающие неприкосновенность жилища российского гражданина. У «смотрящего» душа — потёмки, но нам не впервой держать ответ перед надзирающими органами. Не для себя стараемся — для государства. Думаю, поймут.

Открывший дверь Юра не ожидал моего прихода — это было по нему заметно. Я без разрешения зашёл к нему, сделав вид, что у меня есть серьёзный разговор, и с порога сказал: