Зови меня Златовлаской - Татьяна Никандрова

- Все в порядке? - подала я голос.

Ее плечи вздрогнули. Она резко повернулась, и в ней я узнала девочку из соседнего дома. Кажется, ее звали Даша Полосова. Мы с детства жили с ней в соседних домах, но никогда не общались. Даша была примерно моей ровесницей. Когда мы были детьми, она никогда не принимала участия в наших дворовых играх и вообще держалась обособленно.

Она была некрасивая, полноватая, в толстых немодных очках. Мне всегда казалось, что она немного не от мира сего. Возможно, у нее и правда были какие-то особенности, но, несмотря на это, она училась в обычной общеобразовательной школе. С красными от слез глазами и перепачканной акварелью блузке она смотрелась жалко.

- Да, нормально, - шмыгнула Даша.

- Что-то не похоже. Что у тебя с блузкой? - спросила я, присаживаясь рядом с ней на подоконник.

Даша растерянно посмотрела на свою одежду, и ее подбородок задрожал.

- У нас было ИЗО, я испачкалась.

- Ну, мне-то можешь не врать. Кто-то измазал тебя краской? Ты из-за этого так раскисла?

Она кивнула.

- У меня есть с собой белая футболка, я после школы собиралась на тренировку. Могу одолжить, она чистая.

- А в чем пойдешь на тренировку? - слабо улыбнулась она.

- Одолжу что-нибудь у подруги.

Даша замерла в нерешительности. Видимо, ей было неловко брать у меня одежду. Но ходить раскрашенной остаток дня тоже не хотелось. Не дождавшись ее ответа, я спрыгнула с подоконника и сказала:

- Сейчас сгоняю в раздевалку и принесу тебе майку. Будь тут.

Когда я появилась вновь, Даша уже не плакала.

- И не плачь ты так из-за ерунды больше. Если каждый раз рыдать из-за чертовых проделок одноклассников, никаких слез не хватит, - попыталась пошутить я, протягивая ей одежду.

- Спасибо. Спасибо большое, Саш, - тихо проговорила она, пряча глаза в пол.

Я улыбнулась и направилась на обратно урок.

В пятницу, возвращаясь домой после школы, я с досадой заметила, что на качелях рядом с моим подъездом сидел Пешков. Я направилась мимо него, делая вид, что ищу что-то в сумке.

- Саш, подожди!

Черт. Притвориться, что я его не заметила, не получится. Я молча подняла на него глаза.

- Саш, прошло уже три недели. Я так не могу. Думал, что смогу все забыть, забыть тебя... Но не выходит. Я не прошу о многом, просто поговори со мной, пожалуйста.

- Что ты хочешь от меня услышать? - устало вздохнула я.

- Как ты? Что произошло после того... После того, как я ушел?

- Сбежал, - уточнила я.

- Да. Сбежал. Прости, - он понурил голову, голос звучал надломленно.

- После этого он потащил меня к гаражу, закрыл рот руками и... - мой голос дрогнул.

- Господи, - проговорил Дима, поднимая на меня голубые глаза, в которых отражался ужас.

- Ничего не было, - оборвала я зарождающиеся жуткие мысли Пешкова. - Не успело произойти. Меня спас Влад. Влад Ревков из нашей школы.

Дима округлил глаза и с непониманием покачал головой:

- Ревков? Откуда он там вообще взялся?

- Они репетировали в гаражах неподалеку. Он услышал мой крик.

Пешков сморщился, как будто мои слова доставляли физическую боль.

- Он дрался с ними?

- Да, он дрался за меня, - ледяным голосом проговорила я. - Дрался, потому что хотел спасти. А мы с ним до этого даже не были знакомы.

Пешков сел на бордюр и обхватил голову руками:

- Какое же я дерьмо!

Я промолчала. Я смотрела на его душевные терзания, но мне не было его жаль. Совсем.

- Саш, я не знаю, сможешь ли ты когда-нибудь простить...

- Вряд ли, - перебила я. - Не трать слова попусту.

Пешков резко вскочил и посмотрел мне прямо в глаза:

- Саш, я облажался. Я был полным придурком. И я сейчас не только про тот вечер. Я не понимал, не ценил тебя. Как же я ошибался. Ты такая добрая, искренняя, красивая. В тебе так много света, а я, дурак, все испортил. Саш, умоляю, прости меня. Прости меня, пожалуйста. Я... Я люблю тебя, Саш.

- Замолчи! - взвизгнула я - Зачем? Зачем ты издеваешься надо мной? Когда-то я ждала этих слов, но ты все разрушил! Неважно, что ты сейчас скажешь или сделаешь, ты предал меня! Ты трусливое ничтожество, и я никогда не смогу этого забыть!

У меня из глаз брызнули слезы. Пешков попытался обнять меня, но я его оттолкнула. Он вновь что-то говорил, но я не могла, не хотела его слушать. Я больше не позволю ему сделать мне больно.

Я сорвалась с места и забежала в подъезд. Рыдания душили меня. Боль из-за наших несложившихся отношений, нападения и его предательства снова навалилась на меня. Я чувствовала себя раздавленной.

Зайдя в квартиру, я повалилась на кровать, набрала номер и поднесла телефон к уху:

- Привет. Мне очень хотелось услышать твой голос и поговорить, - сказала я.

- Привет, Златовласка, я рад, что ты позвонила, - отозвался в трубке хрипловатый голос.

Мы проговорили целый час. Сначала о том, о сем. Потом Влад почувствовал, что со мной что-то неладно и вывел на откровенный разговор. Я рассказала ему все. Об отношениях с Пешковым, о нападении и о том, как он оставил меня в критической ситуации.

Влад слушал меня очень внимательно, давал выговориться. Мне казалось, что он меня понимает. Он сказал, что догадывался, что все примерно так и было после того, как увидел драку Булаткина с Пешковым в столовой. Влад называл меня храброй и уверял, что Пешков меня не достоин. Говорил, что теперь, когда все позади, я стану счастливее.

После разговора с ним на душе стало гораздо легче. Положив трубку,