Трое из Леса - Юрий Никитин

— Беру! Пусть даже боги против.

Возвращаясь после не всегда тщетных поисков, Олег едва не прошел мимо новой землянки. Мрак упрятал вход искусно: можно стоять на крыше, не замечая дыма, — тот выходил сбоку, рассеивался через пучки травы, поглощался сырой землей.

Детишки спали, Таргитай и Зарина все еще обыскивали подполы выгоревшей дотла деревни. Степан и Снежана — так звали женщину — сидели на почерневшем бревне. У Снежаны было темное от солнца лицо, но волосы удивительно светлые, даже светлее, чем у Таргитая. Когда она умылась, почистилась, Мрак удивился, увидев совсем еще молодую бабу.

Мрак опустился возле наскоро сложенного очага, подбросил поленце. Степан и Снежана молчали, посматривали настороженно и боязливо: Мрак был огромен, дик, в нем ясно ощущалась угрюмая волчья мощь.

— Как это стряслось? — спросил Мрак.

Степан переглянулся со Снежаной, буркнул недоумевающе:

— Как? Как всегда. Это же степняки!

— Степняки, — повторил Мрак. Он покосился на Олега, что тихонько сел в сторонке. — Ты сам степняк, судя по имечку. Аль это кличка?

— Имя…

— А почему они напали?

Степан пожал плечами, голос его стал едким:

— Напали, потому что увидели. Вы что, из Леса вышли? Налетели, пожгли. Мужиков порубили, а девок и женщин в полон увели… Все как всегда.

Мрак с недоверием оглянулся на Олега. Тот развел руками. Мрак покачал головой, сказал медленно:

— Такое не может быть. Ни с того ни с сего? Так не бывает.

Степан зло оскалил редкие желтые зубы:

— Нет, явно из Леса вылупились! Человек все может. А вот мы, поляне, самый мирный народ на всем белом свете! Пашем землю, растим хлебушек, помалу отвоевываем земельку у злого Леса…

Мрак дернулся, даже Олег нахмурился, ощутив волну неприязни к этому истощенному мужику с перевязанной головой. А тот, ничего не замечая, говорил:

— Дабы отвоевать землю под пашню, надо оттеснить Лес. Подрубаем кору на деревьях, сдираем — голое быстрее сохнет. И то два-три года уходит! Потом пущаем лесной пожар…

Мрак оборвал резко, в темных глазах сверкнула угроза:

— Из-за чего у вас спор со степняками? Может быть, не такое уж недоброе дело те совершили?

Степан вздрогнул, быстро завертел головой, отыскивая взглядом секиру. Снежана ахнула, прижала кулачки к сердцу.

— Степняки, — медленно сказал Степан, он смотрел на Мрака в упор, — это степной народ… Много лет надо, чтобы отвоевать у Леса пядь земли, но пустить дымом хозяйство можно враз… Нам, полянам, труднее всего на свете. С одного боку — лютый Лес, где человеку жить нельзя, с другого — Степь. Там дикие народы, которым только бы убивать и грабить!

Олег подал голос из угла:

— Древняя мудрость гласит, что нет народов-грабителей. Есть отдельные…

Степан оскалил в горькой усмешке желтые изъеденные зубы:

— Видел бы ты этих отдельных… во сто тысяч человек! Земля прогибается под копытами, хотя степняки не подковывают коней, как мы. А таких отрядов, по сто тысяч в каждом, у кагана сотни тысяч!

Олег видел по глазам Мрака, что тот ничего не понял, а что понял, не поверил. Да и сам Олег не мог поверить, что на всем белом свете наберется сто тысяч человек. Он не мог вообразить себе и сто человек в одном отряде.

Степан покосился на Снежану, спросил осторожно:

— За этой бедой мы так и не спросили… Откеля вы? Из Колупаевки? Борщовой? Или Даниловки?.. Но я слыхал, их пожгли еще прошлым летом.

— Мы вообще не поляне, — отрезал Мрак с отвращением. — Разве не видно?

Степан подскочил, стукнулся головой о балку, плюхнулся обратно, челюсть у него отвисла до пояса.

— Не по… не поляне? А разве на свете есть еще люди кроме полян и степняков?

— Слава богам, есть, — ответил Мрак зло. — А то бы род людской вовсе пересекся. Поляне! Надо же так обозвать!

Степан весь подался вперед:

— Так откель вы? Из коих сказочных земель?

— Из Леса, вестимо, — бросил Мрак.

Степана отбросило, словно получил обухом между глаз. Снежана быстро подгребла к себе детей.

— Неужто правда? — прошептал Степан в страхе. Его глаза испуганно мерили могучую фигуру Мрака, задержались на его волчьей шкуре. — Никогда не видывал людей Леса. Сказывают про вас всякое…

Снежана ткнула его локтем, Степан поперхнулся, умолк. Мрак спросил подозрительно:

— Что болтают?

— Небылицы всякие, — ответил Степан нехотя. Он уронил взгляд. — Бабьи сказки. Надо же чем-то детей пужать. Вроде бы перекидываетесь в полнолуние. А волхвы вовсе лютых волков подзывают к домам…

Он бросил на Мрака пугливый взгляд. Снежана подгребла детей, девочки начали тереть кулачками глаза, подхныкивать.

— Бабьи сказки, — отмахнулся Мрак. — Навыдумывают. Я, к примеру, могу перекидываться в любой день.

Глава 7

Его глаза горели ярко-красным светом, а черный зрачок был продолговатым, как у лесного зверя. Степан отшатнулся, в испуге сел мимо бревна на пол, задрав кверху лапти. Снежана завизжала, девочки заревели во весь голос, уткнулись мордашками в ее подол.

— Подумаешь, степняки вас бьют! — бросил Мрак яростно. Он быстро поднялся. — Тьфу! Робкого пса и петух бьет. Олег, пойдем отсюда. Если мы останемся, они обгадятся, а мы задохнемся от вони.

Утром, поднявшись с первыми лучами солнца, Мрак и Олег взялись ставить над ближайшей печью крышу. Из обгорелых бревен и досок набрали годных, вкопали четыре крепких столба, соединили поперечными балками. Когда сколачивали крышу, из землянки выбрался, щурясь от солнца, Степан.

Поставив ладонь козырьком, он понаблюдал за неврами, осторожно бочком приблизился:

— Вы того… не серчайте. Мы боимся Леса, как и Степи.

Мрак сердито промолчал, а Олег спросил удивленно:

— Почему?

— Мы зажаты между Лесом и Степью. От Леса потихоньку отщипываем земельку, от Степи отбиваемся. Нам тяжко…

Он подхватил обломок доски, робко подал Мраку. Снежана выглянула из землянки, увидала работающих, быстро скрылась. Мрак сердито вертел головой, наконец с облегчением ругнулся, стукнул кулаком по бревну.

По пожарищу бежали, взявшись за руки, Таргитай и Зарина. Их щеки разрумянились, глаза блестели. В свободной руке Таргитая была сопилка, а Зарина прижимала к высокой груди букет цветов.

Степан покосился на них, сказал, колеблясь:

— Похоже, в эту ночь никто не спал… как следует. Но у каждого свои заботы.

Зарина вспыхнула, сказала горячо:

— Мы излазили все подполы! Зерна хватит и на помол, и на посевы. Так что отлучались недаром.

— Подол одерни, — посоветовал Степан. — Да и ты, молодец, застегнись… Зарина теперь сирота, обидеть ее нетрудно.