Подари мне любовь - Джоанна Линдсей

Громкий всплеск снова привлек внимание Бренны к маленькому озеру, где все еще резвился ее муж. Полные любви серые глаза женщины наблюдали, как Гаррик тряхнул золотистой головой, посылая во всех направлениях радужные брызги. Он и сам ничуть не состарился, ее дорогой викинг, и по-прежнему каждый день упражнялся с мечом, хотя теперь почти не удавалось поднять его в настоящей битве. Несколько седых прядей, появившихся совсем недавно, не отняли его силу и не испортили красивое лицо. Муж, как и раньше, мог заставить Бренну издавать страстные вздохи…, и делал это часто, весьма часто.

Как обычно, ему совсем не хотелось выходить из прохладной воды, и Бренна вполне понимала Гаррика. Она сама выросла в Уэльсе, к северу отсюда, правда, не так уж далеко, но провела половину жизни в Норвегии, и нужно было немало, времени, чтобы привыкнуть к зною южного Уэссекса.

До сих пор они никогда не оставались здесь слишком надолго, и теперь Бренна беспокоилась за мужа - он явно страдал от духоты гораздо больше, чем она. Поэтому с радостью согласилась, когда Гаррик повел ее к озерцу, лежавшему поблизости от Уиндхерста.

Раньше они почти наверняка обнаружили бы здесь Ройса и Кристен или Селига с очередной женщиной, которую тот увлек нежными речами, поскольку дети, хотя и жили в Уэссексе, все тоже жаловались на невыносимо жаркую летнюю погоду. Бренна и сама до сих пор не выносила безжалостных норвежских зим, поэтому прекрасно понимала и мужа и детей.

– Ты уже так долго сидишь в воде, что вот-вот растаешь, - окликнула она Гаррика.

Он поднял глаза к солнцу, все еще высоко стоявшему в небе, и неохотно направился к берегу.

– Не знаю, почему только позволил тебе притащить меня сюда, - ворчливо проговорил он.

Бренна поняла, что муж имеет в виду не прохладу озера, а Уэссекс.

– По-моему, это тебе не терпелось повидаться с внуками, - заметила она, словно сама не торопила мужа поскорее отправиться в путь.

– И теперь приходится страдать от этой проклятой богами жары. Я подумываю взять их с собой в Норвегию.

– Сомневаюсь, что Ройс согласится.

– А я и не собираюсь его спрашивать. Бренна рассмеялась. По правде говоря, Гаррик искренне любил зятя, но где-то в глубине души по-прежнему отказывался признать, что на свете есть мужчина, который может быть достоин его единственной дочери. И кроме того, еще была жива память о том, что их первая встреча закончилась смертельной схваткой. К счастью, оба остались живы и, как только смогли встать с постели, отпраздновали свадьбу. Но все-таки Гаррик время от времени сильно затруднял жизнь Ройса. Правда, Бренна не без оснований подозревала, что он делал это намеренно, из принципа, и даже получал удовольствие от очередного скандала.

Однако сейчас он по-настоящему рассердился на зятя из-за того, что Ройс позволил Селигу ввязаться в дело, его не касающееся и докончившееся пленом и темницей, а кроме того, разрешил Кристен одной отправиться на поиски брата. Можно подумать, от сакса что-то зависело!

Бренна попыталась объяснить это мужу, но Гаррик был слишком расстроен, чтобы спокойно выслушать все ее доводы. Он немедленно отправился бы за детьми, будь в Уиндхерсте достаточно коней для него и его воинов. Однако он все равно решил пуститься в путь, если они не вернутся к завтрашнему утру.

Сама Бренна старалась скрыть свою тревогу. Она не так боялась за Кристен - девочка взяла с собой небольшое войско, да и муж помчался за ней следом, к тому же Бренна научила дочь всему, что знала о воинском искусстве, что само по себе было немало, - как за Селига! Он был в плену! Беспомощный, среди чужих людей, и от этого материнское сердце разрывалось.

Все знали, как относились женщины к ее старшему сыну, но не каждый замечал неприязни, которой встречали его большинство незнакомых мужчин. Почему он вызывал в них недобрые чувства? Бренна считала, что все дело, вероятно, в чисто мужской ревности и зависти к необычайной красоте сына.

Правда, это не имело особого значения, потому что Селиг прежде всего был воином, обладавшим достаточной силой и ловкостью, чтобы предотвратить слишком поспешные действия любого соперника. Но если Селиг оказался во власти врага, дело может обернуться совсем плохо.

Бренна твердо решила, что, если дети к утру не вернутся, она отправится вместе с мужем, чтобы узнать, что задержало их в дороге, и неважно, понравится это Гаррику или нет. И небо помоги тому, кто встанет на ее пути и попытается воспрепятствовать матери, желающей помочь дочери и сыну. Но пока можно было наслаждаться теплым ветерком, чувственно ласкавшим кожу, видом любимого человека, стоявшего рядом в прилипшей, мокрой насквозь набедренной повязке, и не думать о плохом.

Бренна оценивающе оглядела мужа с ног до головы. Ее викинг. такой высокий, мускулистый, широкогрудый… Как часто она терялась, исчезала под этой грудью!

Гаррик поймал ее пристальный взгляд, заметил, как изменилось, стало призывно-пылким ее лицо. В его светло-бирюзовых глазах блеснул свет, который лишь одна Бренна могла зажечь.

– Ну вот, теперь, когда ты немного остыл, неужели захочешь остаться льдинкой? - спросила Бренна кокетливо, и этого оказалось достаточно, чтобы получить ответ, которого она так хотела. Гаррик опустился сначала на колени, а потом упал на жену, почти закрыв ее своим телом.

Бренна рассмеялась, потому что муж еще не обсох, а с волос струилась вода, но он закрыл ей рот поцелуем, и вместо смеха с губ сорвался стон. Ее иногда изумляло, что после стольких лет супружеской жизни страсть, когда-то сразившая их, ничуть не уменьшилась и могла в любую минуту вспыхнуть так же ярко, как в юности, или медленно тлеть, разжигая желание, но никогда не умирала и всегда оказывалась разделенной.

Они оба услышали, как кто-то громко зовет Гаррика, и мгновенно встрепенулись, забыв обо всем, кроме общей тревоги за детей. Гаррик поспешно вскочил, чтобы с высоты своего роста оглядеть берег. Бренне пришлось вскарабкаться на пригорок, чтобы посмотреть, кто их потревожил. Она успела как раз вовремя, чтобы услышать долгожданную весть:

– Они отправили вперед посланца и через час будут здесь! - прокричал воин.

– А мой сын? - крикнул в ответ Гаррик.

– С ними.

Гаррик махнул рукой, разрешая воину удалиться, и закрыл глаза, подставив лицо яркому полуденному солнцу. Бренна поняла, что муж благодарит всех известных ему богов, включая и того, которому поклонялась она сама, и, подойдя ближе, обняла Гаррика, положив голову ему на грудь, насколько могла дотянуться. Его руки, в свою очередь, стиснули ее, так, что Бренна едва не задохнулась.

Слезы облегчения подступили к глазам, но вместо того, чтобы расплакаться, Бренна радостно засмеялась. Гаррик оглушительно вторил жене.