Награда для Героя - Su.мрак

У Валентайна, которого речь противника застала буквально на пороге ожидаемого триумфа, эти слова поначалу не вызвали ничего, кроме досады — «дичь» пыталась вывернуться из силков охотника. «Чёртов трюкач! Блэк тянет время или пытается выманить меня в центр зала, чтобы взять в заложники? Не-ет, не настолько же он наивен, чтобы надеяться подобное в присутствии восьми десятков человек. Чем, интересно, ему могут помочь замшелые легенды, позабытые ещё сто лет назад? «Суд Магии» — ну надо же?! Старые сказки! Как может о чём-то судить простая неразумная Сила, которой мы пользуемся для обеспечения собственных нужд? И при чём тут заявление при поступлении на работу? Ну, была там какая-то стародревняя заумь, напечатанная мелким шрифтом, так кто же на неё в наше время внимание обращает?»

Старый интриган уже направился было к лестнице, чтобы спуститься и высмеять эти детские уловки… и замер, не дойдя пару шагов до вытертых временем ступеней. Острое чувство, что здесь и сейчас что-то вышло из-под контроля и его гениальный план вот-вот накроется медным тазом, неприятным холодком скользнуло по спине. Что-то такое давно позабытое скреблось в подсознании, не давая сосредоточиться… Что-то из далёкого прошлого, когда он ещё сопливым мальчишкой пришёл в Министерство работать третьим помощником пятого секретаря… Что-то неприятное… В памяти всплыло то, что давно позабыто. Этот самый зал… только без клетки в центре, она сама и механизм, её поднимающий, были придуманы гораздо позже, во время Первой Магической, для устрашения Упивающихся… Извивавшийся в разноцветном пламени школьный приятель. «Как же его звали? Питер… Питер… Монс? Минс? А-а, я не обязан помнить фамилии всех неудачников, с которыми меня сталкивала жизнь». Его выпученные от ужаса и боли глаза потом снились молодому Валентайну целый месяц… «Кажется, этот придурок тогда то ли унёс домой, то ли сломал какой-то старый никому не нужный артефакт, и всех стажёров собрали смотреть на эту экзекуцию… Мистер Гордон, наш куратор и старый пердун, тогда ещё сетовал, что подобные мероприятия стали проводится непозволительно редко и тоже блеял что-то о «Суде Магии», но уже тогда в его сказочки делали вид, что верят, только зазнавшиеся чистокровки, которым было выгодно держать в страхе полукровок и магглорожденных, коих не очень-то охотно брали на работу в Министерство.. Понятно же было, что на Питера просто навесили какое-то темномагическое заклятие для наказания. Может быть, сам Гордон и навесил… Господи! Как же давно это было?! Семьдесят… нет, семьдесят пять лет назад… И что, Блэк надеется навязать мне участие в этом фарсе? Ну уж не-ет, Ваше Сиятельство новоявленный лорд, ничего у вас не выйдет! Не те времена! Уж покойный Дамблдор и его последователи в своё время постарались, чтобы использование этих пережитков прошлого сошло на нет. Чёрта с два я полезу в эту ловушку! Ишь ты, Суд Ма-агии, прямо-таки Божий суд. Маггловские священники всех конфессий вон уже несколько столетий кричат о нём со всех трибун, и что-то Бич Божий ещё никого не поразил. Все эти суеверия хороши только для запугивания доверчивых дураков, а я к ним отношения не имею».

Валентайн застыл на верхней ступеньке лестницы, выпрямившись во весь свой внушительный рост, расправил плечи и, призвав многолетний ораторский опыт записного манипулятора, начал патетически-гневную речь:

— Друзья мои! Сограждане и соратники! Теперь вы видите, что бывший Победитель Тёмного Лорда Воландеморта сам перешёл на сторону зла! Здесь и сейчас, в нашем присутствии, он не только использует запрещённые законом ритуалы Древней Кровной Магии, но и пытается склонить нас участвовать в этом преступлении! — дождавшись одобрительных выкриков своих верных последователей, Председатель развёл руки, словно обнимая ими всех собравшихся в зале магов, и подпустил в голос праведного негодования: — Так докажем же этому ренегату и его сообщникам, что мы — Светлые маги и никогда не вступим на путь Тьмы! Отречёмся от этих пережитков нашего мрачного и кровавого прошлого… — старец окинул мимолётным взглядом зал, «проникшихся и убеждённых» оказалось чуть меньше, чем он надеялся, и оратор решил «добавить жару», возвысив хорошо поставленный голос до «трубного гласа»: — Все, кто готов до конца идти по пути Света, пусть скажет вместе со мной: — Я ОТРЕКАЮСЬ ОТ ПЕРЕЖИТКОВ ПРОШЛОГО!!! Я ОТРЕКАЮСЬ ОТ ТЁМНОЙ МАГИИ!!!

Если бы его в этот миг могли видеть проповедники и политики маггловского мира, они бы умерли от зависти, настолько ювелирно он играл на струнах душ своей «паствы», скрывая за цветистой словесной мишурой талант гениального кукловода. Казалось, своим ораторским искусством он мог покорить любого… вот только местом для проповеди Валентайн выбрал не тот мир. В своей гордыне старый манипулятор позабыл, что Магическом Мире каждое слово может приобрести силу клятвы и стать материальным.

Не успел отзвучать под сводами амфитеатра хор из двух десятков голосов, как древние стены ощутимо дрогнули, магические светильники на миг погасли, а затем вспыхнули ослепительно-белым светом. Из-под земли донёсся приглушённый рокот… и через несколько секунд всё пропало: и вибрация стен, и рокот, и даже языки пламени, окутывавшие тёмную фигуру в центре зала. Блэк, чуть пошатываясь, вышел из круга и поднял взгляд на так и не понявшего, что сейчас произошло, Валентайна. Старец всё ещё стоял, простирая руки к своей пастве, и его верное «стадо» преданно пожирало его глазами, но остальные маги уже поражённо шептались, вглядываясь в фигуру председателя и его последователей.

Появившийся рядом Невилл Лонгботтом выглядел уставшим и измотанным:

— Что это было? Ощущение, как будто меня чуть в Источник не затянуло.

— А это, лорд Лонгботтом, была величайшая ошибка человека, попытавшегося управлять миром, законов которого он не знает.

— Что?

— Я уже говорил раньше: нет Магии Светлой и Тёмной, есть Светлые и Тёмные маги. Это выбор самого человека.

В глазах декана Гриффиндора забрезжило понимание:

— И он…

— Да. Находясь в месте Силы, расположенном над Источником, он сам отказался от Магии, — Блэк невербально сканировал ауры принесших клятву и поморщился: — Суд Магии свершился — они даже не сквибы.

— Ну, слава Мерлину! — вздохнувший с облегчением Грегори Боунс кинулся освобождать из клетки едва державшегося на ногах Шеклболта, с мрачным злорадством следившего за метаморфозами, происходившими с Председателем.

— Кажется, Валентайн пока сам не понимает, что произошло, — Невилл повторил диагностику. — Да, магглы-обыкновенные. А не слишком ли это… жестоко?