Пепел и перо - Рэйчел Кейн
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Сэр… – начал Джесс, он пытался придумать, что бы полезное сказать, но в голове вдруг стало пусто, как на заснеженном поле. – Вы ужинали?
Вульф покачал головой.
– Я не голоден, – сказал он. – Томас. Джесс. Новости.
– Мы подготовили почти все модели деталей для печатного станка, а завтра начнем их отливать, – сказал Томас. – Утром будем готовы полировать первое зеркало. На это уйдет почти весь день. Джесс этим займется.
– Я займусь? – спросил Джесс.
– Да, – сказал Томас, ухмыльнувшись. – Займешься. За мной наблюдают, потому что я большой и потный и работаю с тяжелыми инструментами. Ты же сможешь тихонько сделать важную работу.
– Скучную, сложную, монотонную работу по полировке стекла.
– Ну да.
Вульф вопросительно на них посмотрел:
– А тоннели?
– Может быть, – ответил Джесс. – Я не могу отделаться от мысли, что тот, на который нам указывали, слишком очевиден. Даже Дарио увидел вход, а ни один толковый контрабандист не станет строить такой очевидный тоннель. – Джесс долго над этим размышлял, а теперь посмотрел на Халилу с Дарио: – Может, у вас получится ускользнуть, чтобы изучить ратушу?
– Не получится, – сказала Морган. – Но у меня может получиться, если я скажу, что могу построить новый телепортационный зал. Мне позволят все изучить. За мной будут следить, разумеется, но это не имеет значения. Скрыватели видят больше, чем доступно глазам.
– Нет, – сказал Джесс, а Вульф в тот же миг сказал:
– Да.
И когда Джесс сделал паузу, Вульф продолжил говорить:
– Ты единственная, кто может хорошо все осмотреть помимо Джесса, а он нужен в другом деле. А ты можешь починить телепортационный зал?
– Никак, – сказала Морган. – Слишком долго он стоял без дела. Однако я позаботилась о других вещах.
Джесс знал, что она имеет в виду, однако понял, что другие не понимают. Халила шепнула что-то Дарио, который в ответ покачал головой. Значит, Вульф пытался сделать все тихо. А если Вульф желает сделать все тихо, это потому, что дело для Морган опасное, но она соглашается рисковать.
– Тогда Морган поищет признаки других тоннелей, ведущих в городскую ратушу, и, я думаю, Брайтвелл прав. В ратушу контрабандистам было бы куда безопаснее приносить товары, да и Беку удобнее общаться с людьми, бывающими снаружи, прямо там.
– Тоннели должен искать я, – сказал Джесс.
– Зеркало, – напомнил Томас. – И Беку будут докладывать, где проводит время каждый из нас и что каждый из нас делает. Пусть Морган делает свое дело.
– Со мной все будет хорошо, – тихо сказала Морган. Она прикоснулась к его ладони, легко-легко. – Я выжила в Железной башне. Уиллингер Бек меня не пугает.
– И все равно. Не думайте, что вы хоть где-то в безопасности. – Улыбка Вульфа выглядела слабой и мрачной. – Я полагаю, мы и здесь сейчас не в безопасности.
– Он намекнул вам на…
– Доктор делает все, что в его силах, – сказал Вульф, отмахнувшись. – Но этого все равно мало. Без Морган мы бы потеряли Ника. Большинство пострадавших от греческого огня забирает инфекция даже с самой современной медицинской помощью. Однако, какие бы ни были намерения у доктора, он не защитит нас от Бека.
Джесс подумал, что Санти никогда не был столь уязвимым, каким был прямо сейчас. Вульф сказал «нас», однако на самом деле имел в виду Санти. Имел в виду то, что не отойдет от Санти до тех пор, пока капитан не окажется в состоянии за себя постоять.
Морган все это время внимательно смотрела на Санти, а затем тихо сказала:
– У него все еще сильный жар. Я могу больше сконцентрировать лечение на его кровообращении. – С этими словами ее пальцы немного опустились, прикоснувшись к чернилам татуировки на бицепсе Санти: льву из синих чернил, который до странности реалистично рычал, будто мог вот-вот спрыгнуть с кожи, чтобы защищать мужчину. Татуировки были традицией среди библиотечных солдат. У Глен было уже три. Первая татуировка же Джесса изображала закрытую книгу, набитую на груди, точно над сердцем. Ему казалось, такая татуировка очень точно его описывает.
Теперь Джессу становилось дурно из-за того, что он наблюдал, как Морган снова тратит свою энергию, однако понимал, что не сможет ее остановить, даже если попытается.
– С капитаном все будет хорошо, – сказал Джесс, что прозвучало как пустое обещание. Он понял, что зря это ляпнул, как только слова сорвались с языка.
Взгляд Вульфа, полный пылающего гнева, устремился на Джесса, и сквозь стиснутые зубы профессор процедил:
– Не надо кормить меня банальными фразами. Я отлично понимаю, насколько все плохо. Он защитил меня. Не сомневался ни секунды, как только понял, что на нас летит греческий огонь. Он оттолкнул меня и принял удар на себя.
В этом, подумал Джесс, был весь Санти. А вот Вульф, у которого от мысли об этом глаза сверкают бессильным пламенем. Который ненавидит себя за ту жертву.
– Он всегда вас защищает, – сказал Джесс. – И всегда будет защищать. Вы это знаете.
Вульф моргнул и отвернулся, уставившись на спящее лицо своего Санти. Он протянул руку и заботливо положил ладонь на лоб Санти, который был весь в поту.
– Я знаю, – сказал Вульф. – Однако я также имею полное право праведно отчитать его за это как следует.
Выражение лица Морган стало напряженным от волнения и усилий, и Джесс видел бледное свечение на кончиках ее пальцев, где она прикасалась к плечу Санти. Она дышала глубоко, закрыла глаза и стояла неподвижно – будто не была сейчас мысленно с ними. Позабыла обо всех до тех пор, пока лишь благодаря силе воле не вернулась в настоящее.
– Пусть она останется с нами, – сказал Вульф. Теперь он смотрел на Джесса, будто бы точно знал, что тот думает. – Я прослежу, чтобы Морган не переусердствовала, и она может спать на моей кровати вон там в углу. Я все равно не усну.
– Хотите, мы тоже останемся? – предложила Халила. – Это поможет?
Вульф покачал головой.
– Идите, – сказал он. – Мне нужно, чтобы вы все были бодры и сильны. Наши трудности еще даже не начались.
– Пошли, – тихо сказал Дарио. Именно Дарио среди них всех внезапно оказался рассудительным. Он постучал Томаса по руке. – Профессор? Мы еще можем чем-то помочь?
– Молиться, – ответил Вульф. – Вы можете молиться.
Джесс как раз направлялся следом за остальными, когда невольно замедлил шаг. Комфорт этих переполненных книгами полок в коридоре… он не до конца осознавал, почему ему здесь хорошо, но противиться этому чувству не мог. А сейчас ему как никогда нужен
