Беспечный повеса - Анна Грейси

Она вдруг что-то вспомнила и нахмурилась.

– Почему вы назвали планы дяди Освальда глупыми? – спросила она и тут же прокляла себя за собственную глупость.

– Выход в свет ваших сестер никак не повлияет на вероятность вашего собственного замужества, – прямо посмотрел на нее Гидеон. – Красавице незачем беспокоиться о привлечении поклонников. Сэр Освальд – человек предприимчивый. И если в бочке меда есть ложка дегтя, он подсластит горечь хорошим приданым.

Слова обожгли ее, словно пощечина. Не то что она не отдавала себе отчета в том, что она невзрачная и нежеланная, она знала это всю свою жизнь. И все же без всякого умысла брошенные слова ранили ее... глубоко и больно.

Это – предупреждение, что она весьма глупо забыла об этом, сказала себе Пруденс. У этого человека довольно мощи, чтобы сломать ее защитные барьеры. Они едва познакомились, а он уже обидел ее беззаботно произнесенными словами, которые – она это знала – были правдой.

Не только ее щеголеватый дядя и лондонская модистка считали ее слишком невзрачной. Так сказал повеса, который знает толк в этом деле. Человек, который поддразнивал ее по любому поводу. Поддразнивал. Флиртовал. Заронил в ее душу глупые неосуществимые мечты. Заставил ее почувствовать себя привлекательной, желанной, почти красивой.

А потом сказал, что она ложка дегтя в бочке меда.

Как она могла подумать, что он добр?

Ей не нужно его притворное восхищение. Не нужно ни глупых обманчивых грез, ни фальшивой помолвки. Она обручена с Филиппом. С Филиппом, которого не волновала ее внешность и который подарил ей кольцо. Четыре с половиной года назад.

Она устремилась вперед, моргая, чтобы отогнать подступившие к глазам глупые слезы. У нее перехватило дыхание. Только бы не расплакаться, это будет так унизительно.

Она споткнулась о булыжник, и Гидеон тут же поддержал ее.

– Что случилось? – спросил он. – Что я...

Она сердито стряхнула его руку.

– У меня голова разболелась. Оставьте меня в покое, – резко сказала она. – Уходите! – Пруденс услышала собственный хриплый голос. – И впредь держитесь от меня подальше, лорд Каррадайс! И от моих сестер – тоже! – Схватив Грейс за руку, она заторопилась прочь.

Гидеон изумленно смотрел ей вслед.

– Что я... – Он посмотрел на лакея и увидел такой презрительный взгляд, что остолбенел. – Что я такого сказал?

Но лакей только покачал головой и пошел вслед за девушками.

Глава 8

Особе высшего круга меньше всего приличествует смеяться. Это столь низменное выражение чувств!

– Я всего лишь предложил делать вид, что мы помолвлены, чтобы ее чертовы сестры могли выходить в свет. – Войдя в столовую, Гидеон увидел, что кузен уже сидит за столом, уставясь невидящим взглядом на стоящую в центре стола серебряную вазу с фруктами. – А она прогнала меня и в гневе убежала!

Это было больше чем приступ гнева. Что, черт побери, он такого сказал? Почему она так расстроилась?

– Весьма огорчительно, – ответил Эдуард. – Можно подавать обед?

Гидеон нахмурился. Эдуард, кажется, поглощен собственными мыслями. Вероятно, вихрь лондонской жизни несколько ошеломил его. Но у Гидеона не было времени беспокоиться о кузене. Его слова расстроили Пруденс, и он никак не мог понять – чем. Он постоянно прокручивал в голове их разговор и все равно ничего не понимал.

Нужно выбросить это из головы. Женщины – странные создания и часто расстраиваются непонятно из-за чего. Но почему-то разговор с Пруденс не выходил у него из головы. Гидеон решил посоветоваться с кузеном.

– Я думал, что она именно этого хочет, а она при всех повела себя так, будто я ее смертельно обидел. – Он развернул салфетку и вопросительно посмотрел на герцога. – Даже ее лакей был мрачнее тучи. У меня что, дурная слава?

– Я так не думаю, – покачал головой герцог. – Ты большой любитель пофлиртовать и порой чересчур свободно обходишься с чужими женами, хотя следует признать, они сами вешаются тебе на шею. Но чтобы о тебе шла дурная слава? Нет! Что именно ты ей сказал?

Гидеон расстроенно развел руками.

– Я просто заверил ее, что ее сестры никак не повлияют на ее шансы выйти замуж. Красавица всегда найдет поклонников. И что если в бочке меда есть ложка или ложки дегтя, то сэр Освальд может подсластить горечь хорошим приданым. А она повела себя так, будто я ее оскорбил! – Он покачал головой и, не глядя, положил себе на тарелку что-то с ближайшего блюда. – Кстати, прости, что я навязал тебе ее сестер, но мне хотелось остаться с ней наедине.

Герцог поднял на него глаза и улыбнулся странной улыбкой.

– Ничего. Я не обиделся. Совсем наоборот. – Он задумчиво вздохнул и положил себе на тарелку крабов.

Гидеон машинально положил что-то себе на тарелку.

– Скажи мне, кузен, что с ними не так?

– Не так? – нахмурился герцог. – По-моему, крабы отличные.

– Да не с крабами, а с сестрами. С этими ложками дегтя в бочке меда.

– С ними все в порядке, Гидеон, – недоуменно посмотрел на двоюродного брата Эдуард.

– Может, они косоглазые, неуравновешенные или глуповатые?

Изумлению герцога не было предела.

– Они само совершенство.

– Тогда, должно быть, они страдают судорогами, – пожал плечами Гидеон.

– Ради всего святого, почему ты так думаешь?

– Сэр Освальд явно уверен, что сестры лишат Пруденс шанса на замужество – кстати, об Оттербери он не знает, – поэтому полон решимости выдать ее первой. Несмотря на склонность к болтовне, человек он чрезвычайно практичный. Значит, за его решением что-то стоит. И если он говорит, что сестры лишат Пруденс шанса выйти замуж, значит, с ними что-то не так.

– Нет, его заставляет беспокоиться их внешность.

– Они такие страшные?

– Страшные? – Эдуард замер, не донеся вилку до рта. – Ты что, ничего не заметил?

– Что?

Эдуард недоверчиво покачал головой:

– Сестры Пруденс необыкновенно красивы.

– Красивы? – нахмурился Гидеон. – Ты уверен? Взяв вилку, он посмотрел в свою тарелку. Оказывается, он положил себе тушеные огурцы, которые терпеть не мог.

– Они просто ослепительны, – заверил его кузен.

– Такие же прелестные, как Пруденс?

Герцог даже рот открыл. Придя в себя, он сказал:

– Они гораздо красивее Пруденс. Думаю, в этом и заключается проблема. Любая из сестер, даже маленькая Грейс, затмит Пруденс.

Гидеон некоторое время недоверчиво смотрел на Эдуарда.

– Возможно, я не обратил внимания на остальных, но с Грейс провел добрых полчаса. Она мила и довольно хорошенькая, но ей далеко до Пруденс.

Эдуард лукаво посмотрел на него и удовлетворенно вздохнул.