Сослуживец – Основной путь - Дамир Басангович Харинов

Мне выдали удостоверение участника Руководящего Бюро, поставив на должность Данислава – Председателя Ведомства Кланового Надзора.

Спустя время остальные участники Рукбюро узнали об этом и поздравили меня.

– Тарасим: С возвращением, Сидоров.

– Кайдаровский: Поздравляю вас, товарищ Сидоров.

– Сидоров: Я совсем не так представлял своё возвращение в Рукбюро, но благодарю, я тоже рад вас снова видеть.

Заняв должность, я не успел, и насладиться её праздником. Нагрянули новые дела, новые проблемы. Вернинский позвонил мне.

– Генком: Я ещё раз поздравляю тебя, Сидоров. С возвращением в Рукбюро.

– Сидоров: Благодарю.

– Генком: Давно тебя хотелось видеть на этом посту, ты его полностью достоин. Но став во главе этого Ведомства, твои полномочия, а равно задачи расширяются.

– Сидоров: Звучит замечательно.

– Генком: В общем, я надеюсь, что ты поднимешь министерства на новый уровень под своим руководством.

После разговора с Вернинским, мне было дозволено узнать о новостях по Даниславу.

Как выяснилось, он пересёк линию фронта с НДО, и перешёл под их юрисдикцию. Это стало шоком для нас, и для них.

На что он надеется? Вот чего я понять никак не могу.

Но это были его проблемы. После этого мне удалось узнать о конфликте Вернинского с другим офицером. Об этом уже мне поведал Люцер.

– Люцер: Сидор. Анастасию Хуборову арестовали.

– Сидоров: За что?

– Люцер: По приказу ВКБ. Она обвиняется в клановой измене и подстрекательству к мятежу.

– Сидоров: Каким образом?

– Люцер: Я не знаю… ВКБшники не дали никаких разъяснений помимо приказа. Сегодня будет заседание Клановой Комиссии, на которой будет вынесено решение касательно её судьбы, утверждение наказания за содеянное.

– Сидоров: Я буду там. Не верю, чтобы она была виновна в чём-либо!

К вечеру состоялось заседание Кланкомиссии. На нём присутствовали Генком, сама Анастасия, сторона обвинения, наблюдатели, и остальные сотрудники ВКБ, Мин.Опер.Дел.

Сторону защиты решил занять я. На стороне обвинения же присутствовал Глеб Приходин, бывший глава Красного движения.

По ходу заседания, Приходин разъяснил обвинения в сторону Хуборовой.

– Приходин: Анастасия Хуборова обвиняется в измене и вредительстве

Красному Союзу. Во время разбирательства по делу Данислава, она выступила с протестом, выступив на стороне предателя. Он, как известно, к врагу перебежал, а она пытается его оправдать.

В своём разговоре с товарищем Генеральным командующим, она отвечала ему с особой ненадлежащей грубостью и заверяла его в неправильности своих действий по отношению к Даниславу. В ходе дальнейшего разбирательства удалось узнать, что она находилась на связи с Даниславом и лично с ним разговаривала. Напоминаю, поддержка и одобрение действий предателей – может приравниваться к клановой измене. Помимо этого, она оказала воздействие на работу Министерства средств информации и связалась с остальными офицерами, подрывая работу Исполкома, что является откровенным вредительством.

Исходя из вынесенной вам информации, ей надлежит высшая мера наказания в условиях военного времени.

Сама Анастасия находилась в состоянии депрессивном и подавленным. Видимо ей уже столько понавешали, что она уже и смирилась с тем положением, в котором она находится. Когда сторона обвинения начала задавать ей вопросы касательно показаний, она без особого энтузиазма и желания сохранить свою жизнь, давала согласие и подписывала всё, что ей предоставят.

Я не мог это оставить просто так.

– Сидоров: В таком случае сторона защиты приступит к вопросам по делу ваших показаний, товарищ Приходин.

– Приходин: Я не вижу особых причин для перекрёстного вопроса товарищ Сидоров, здесь и так всё понятно и очевидно, но я вас слушаю.

– Сидоров: Выходит, что Хуборова замешана по делу Данислава. Каким образом она выступила в поддержку Данислава?

– Приходин: Нагрубила товарищу Генкому, поругавшись с ним и обвинив во всех бедах.

– Сидоров: Хорошо, это звучит как обычная служебная перепалка. Сам товарищ Генком это подтвердит?

– Вернинский: Да…

Далее Алексей рассказал подробно о его диалоге с Анастасией в этот день. По записанному звонку удалось узнать, что она спрашивала его о возможной судьбе Данислава, и почему он так неуважительно относится к своим подчинённым, как Даниславу.

Алексей объяснял ей, что Данислав отказался работать дальше и занимался, таким образом, лишь вредительством. Говоря о себе, Алексей подчеркнул, что относится к трудящимся офицерам уважительно. В ответ, Анастасия припомнила ему шутку и обращение к Даниславу в виде претензии, а также грубое заявление в сторону Сидорова на момент диверсии Хауса в 3020 году,

указывая на предвзятое отношение Вернинского к своим товарищам.

По итогу их разговор перешёл в ссору. Вернинский начал доказывать Анастасии, каково быть на посту руководителя и как приходится взаимодействовать с людьми, какие проблемы приходится решать, а Анастасия в свою очередь не успокаивалась, и на эмоциях выговорила Алексею всё её мнение о нём на основе своих заявлений.

Генеральный командующий дал соответствующий приказ остальным органам на арест Хуборовой. Так, мы и пришли к этой ситуации в виде заседания.

– Сидоров: Хорошо. Однако я не считаю слова Алексея на момент событий той диверсии Амерона Хауса в 3020 проявлением его предвзятости к своим офицерам, то есть ко мне, тогда было такое положение. А исходя из диалога Анастасии с Алексеем по телефону прихожу к выводу, что это была простая служебная ссора. По этому случаю Хуборовой максимум надлежит лишь небольшой срок на исправительных работах, или отстранение от служебных дел, понижение в звании и должности, не более.

– Приходин: А как вы объясните её связь с предателем Даниславом и вредительство Исполкому?

– Сидоров: Вероятно, она хотела узнать детали конфликта Данислава и Алексея. Разговор с предателями говорите? Да тут остальных тоже надо пересажать за такие поступки. Нам приходится разговаривать с предателями по уважительным обстоятельствам, здесь важно не сколько сам разговор с ними, а дальнейшие наши действия и поступки.

– Приходин: Говорите за себя, товарищ Сидоров, умный нашёлся, здесь заседание по делу Хуборовой, а не остальных…

– Сидоров: А вы не грубите человеку выше по званию и должности, товарищ Приходин. Не забывайтесь.

– Приходин: Уж извините. А что по вредительству?

– Сидоров: А у вас есть доказательства её вредительства и подстреканию к забастовкам в Исполкоме? Свидетели, приказы, любой факт?

Повисло молчание. Глеб Приходин начал рыскать в бумагах на его столе, но по виду можно было определить, что чего-либо весомого он не находил.

– Приходин: Она приостановила свою работу в Министерстве средств информации, покинув пост.

– Сидоров: Наверняка потому, что её арестовали.

– Приходин: Она разговаривала с Кайдаровским.

– Сидоров: О чём?

Снова молчание. Как видимо, стороне обвинения было уже нечего сказать. Молчала сама Анастасия, как и рядом сидящий Генком. Все находились в пассивном состоянии, утеряв весь виток смысла заседания.

– Сидоров: Что ж. На основе моих заявлений мы пришли к выводу, что в этой ситуации произошла обычная служебная ссора из-за предательства Данислава. Что будет с ним дальше – вопрос следующего заседания или его дальнейших действий, это вопрос другой. А в этой ситуации, ни Хуборова Анастасия, ни Вернинский Алексей не виновны.

– Приходин: Я протестую. Она начала всю эту ссору, поддержала предателя. Это…

– Сидоров: Вы