Гарри Поттер и заклятье смерти - Константин Риндевич
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Рубеус чесал за ухом счастливого пса, но Гарри не был уверен, что Хозяин Ключей сам понимает, что делает. Скорее уж он видел тот далёкий день.
— Ну а там всё просто — выскочил из дома, а там уже Сириус Блэк на своём мотоцикле. Эт друг отца твоего, самый близкий, крёстным ещё твоим он стал. Тебя увидел — я думал прям там преставится, сразу всё понял, побелел весь. А потом бросился куда-то, крикнул ток, чтобы я значит хватал мотоцикл да рвал оттудово. Ну я не дурак, так и сделал… А, ещё сперва, говорит, как Гарри, давай увезу его, но ток я ему сказал, что лучше я сам к Дамблдору его, тебя то бишь, отнесу. Ну тут и бросился Сириус, как понял, куда я, да махнул ток напоследок. Я на мотоцикл вскочил, да и рванул в Хогвартс. Три дня мы с тобой в Запретном Лесу сидели, к Дамблдору забежал ток на пару минут. А потом директор прислал, говорит, вези Гарри туда-то, ну я тебя к Джестерам и отвёз.
Рубеус одним залпом допил чай и полез в один из ящиков.
— Это все знают, кому надо. Ток это не вся история.
На стол легли две старые бумаги. На первой кто-то второпях размашисто написал "Хагрид, никому ни слова", на второй — короткая цепочка символов. Кажется, Футарк, или что-то похожее — если, конечно, Гарри правильно помнил рассказы мистера Эльгаузера о скандинавской мифологии.
Впрочем, особенно интересным был предпоследний символ. В конце концов, Гарри видел его каждый день, в зеркале.
— На тумбочке лежала, — постучал Рубеус по первой бумажке. — Человек-то сразу и не заметит, а мне вот в глаза бросилась. Лили писала, её почерк. А вторая — эт руны, на твоём лбу были. Ты тогда весь кровью залит был. Я как тебя подхватил, так сразу укутал, чтоб незаметно было, да и холодно уже стало, никто не удивился. Как Лили и просила, никому никогда не говорил, да и зажило всё за час, даже следов не осталось, кроме одного шрама. А перед Хогвартсом я тебя умыл ещё, никто ничего и заметить не смог бы.
Рубеус вздохнул и признался:
— Я б тебе не стал рассказывать, до дядя убедил, что тебе лучше всё знать. Умеет он слова подобрать, да уж, хотя ему самому я ничего и не говорил. Но вот стоит ли ещё кому рассказывать — ума не приложу. Я ж обычно бы сразу к Дамблдору бы пошёл, если б чего-то непонятное было. Лили-то меня хорошо знала, знакомы-то мы давно, и вот это "никому ни слова" — эт точно про директора. Уж не знаю, почему она не хотела, чтобы он оставался в неведении, и есть ли у этого какие-то сроки аль как. Тут видно, что она второпях писала.
Гарри задумчиво уставился на цепочку рун. Интересно, о чём в тот момент думал мама?
— Рубеус, а ты знаешь, что эта запись значит?
— Не, я Руны-то не трогал никогда. Знаю ток, что у каждой такой буковки может быть куча толкований, так что если хочешь узнать правду, надо у человека знающего спрашивать. В Хогвартсе, наверное, лучше сразу к Бабблинг идти, эт профессор Древних Рун. Ток я не знаю, стоит ли вообще кому-то про эту запись спрашивать, ты уж прости, ничего посоветовать не могу.
— Знание — сила, — со вздохом ответил Гарри. — Лучше узнать, что сделала мама перед смертью.
— Хорошо, — кивнул Рубеус и задумался на пару секунд. — Знаешь, вроде б сейчас у Бабблинг перерыв должон быть, она в преподавательской, наверное. Коль решил — чего тянуть, правда? Ток Макгонагалл не попадись случайно аль Филчу с этой животиной его. И тебе эт, лучше поторопиться, если успеть хочешь.
— Спасибо, Рубеус, — искренне поблагодарил Гарри. — Я побежал тогда.
— Ага. ты заходи, — помахал ему Хранитель Ключей, — у меня тут особо никого нет. Будет надо чегось, аль просто поболтать, не стесняйся.
* * *
Гарри посчастливилось не встретить ни профессора Макгонагалл, ни мистера Филча. Даже Пивз не попался — полтергейсту могло прийти в голову привлечь чьё-нибудь внимание в качестве превентивной мести за будущие вопросы. Он вообще руководствовался странной логикой — странной даже для магов, а это о чём-то говорит. Фред с Джорджем рассказали немало историй о школьном призрачном хулигане.
Слава богу, все эти встречи Гарри миновали.
Не слава богу, что одна всё же состоялось.
— Здравствуйте, миссис Норрис. Как ваш день? — мальчик помнил о предостережении Кота, и решил придерживаться максимальной вежливости. Рыжий бы не стал шутить с таким.
Серо-пепельная кошка посмотрела на Гарри как на идиота.
— Прошу прощения, я сильно спешу. Появилась некоторая информация о моих родителей, мне необходимо кое в чём удостовериться, — счёл нужным пояснить мальчик.
Кошка с подозрением прищурилась и медленно обвела его взглядом с головы до ног.
— Эй! Я не прогуливаю, мне Снейп выгнал, ему всё скажите! — Гарри не понимал миссис Норрис так же хорошо, как Кота, но сейчас выражение её морды не нуждалось в пояснениях.
Кошка раздражённо махнула хвостом и прошла мимо мальчика, удалившись по коридору. Кажется, на первый раз его простили — или посчитали слабоумным и оттого неинтересным, Гарри не совсем понял.
К счастью, до конца урока ещё было время, и профессор Бабблинг оказалась в преподавательской. Это была слегка полноватая женщина в том возрасте, когда её ещё не назовёшь пожилой, но и молодой она была уже очень давно. Седина ешё не коснулась её тёмных волос, но время уже с завидным старанием принялось за лицо.
Она сидела за одним из столов с какими бумагами, наверное, домашними заданиями по своему предмету.
— Вы что-то хотели, ученик? — со строгостью, но не холодной, каковая была бы у профессора Макгонагалл, а какой-то спокойной, строгостью уверенного в себе человека, вместе с тем уважающего собеседника и нисколько его не принижающего. — Почему вы не на уроке? Не припоминаю, что у кого-то с первого или второго курса сейчас может быть окно.
— Добрый день, профессор Бабблинг, — поздоровался Гарри, входя. Краем глаза он подметил, что больше из профессоров в кабинете никого, к счастью, не было. — Меня профессор Снейп выгнал с зельеварения.
— И вы пришли сюда? — с лёгким эхом смешка уточнила профессор Древних Рун, вскинув бровь. — Странное решение, даже если
