Оскал Нейлы - Кейт Ринка

Она стояла в центре комнаты. Слезы текли по щекам. Руку тяжелил девятимиллиметровый браунинг. Душу разрывала боль, а уши закладывало от лая Бантика, который почти захлебывался им, выплевывая пену изо рта. И только цепь мешала ее собаке броситься на хозяйку.

— Лия, девочка моя, — сказала Сара, ходя по комнате. — Ты должна это сделать. Он болен. Если ты в него не выстрелишь, он может причинить кому-нибудь вред.

— Если он болен, то его можно вылечить… или усыпить, — холодно ответила она.

Сара выдержала паузу и ответила с не меньшей холодностью в голосе, от которой по коже пробежал озноб:

— Иногда бывают такие ситуации, когда приходится принимать жестокие решения, даже по отношению к тем, кого любишь. Тебе придется это делать в будущем, и ты должна быть готова к тому, чтобы суметь нажать на курок прежде, чем успеешь об этом пожалеть.

— Это мое очередное испытание, верно? С самого начала? Вы знали, как все случиться еще до того, как Стнли мне подарил его. Это вы заразили его бешенством!

Сара молчала, а Бантик продолжал захлебываться лаем и душить себя ошейником, прыгая на нее. Очередная слеза скатилась по щеке от того, как больно было видеть его в таком состоянии, и как тяжело было делать то, на что ее толкали.

— Когда-нибудь ты скажешь мне за это спасибо.

— За что!? — завопила она. — За тренировки, после которых мне приходится собирать себя по кусочкам? За боль, без ощущения которой я уже чувствую, что со мной что-то не так? За то, что вы хотите, чтобы я убила свою собаку? Я ненавижу вас! — и с этими словами Лия подняла пистолет, направляя на Сару. — Я устала от вас и такой жизни. Я хочу свободы.

Сара вскинула подбородок, показывая перед ней все свое достоинство:

— Я понимаю твою злость, девочка моя. Когда-то я чувствовала то же самое. И знаешь… — Сара сделала шаг в сторону и повернулась лицом к ней, — я благодарна тем людям, которые научили меня выживать в нашем мире и делать что-то на благо тех, кому я могу облегчить их участь. И только благодаря им я смогла отвоевать свою свободу.

— Мне вы не помогаете. Вы убиваете меня!

— Разве? Если б мы хотели твоей смерти, то стали бы так долго с тобой возиться? Тебе уже почти восемнадцать, и скоро ты сможешь вернуться домой. И тебе придется там, на воле, применять все то, чему ты научилась здесь. А чему ты научилась? А? Скажи мне? Научилась вот так хныкать? Жаловаться на свою жизнь? Показывать свою слабость? Или может, научилась принимать верные решения? Покажи мне — ты тряпка или ты настоящая Нейла, которой дано гораздо больше, чем другим. — Взгляд Сары стал строже, в раз изменив ее лицо и сделав острее его черты. — Если ты подняла оружие, то должна стрелять, иначе нет смысла делать лишние движения. — Сара щелкнула пальцем в сторону камеры, висевшей под потолком серой комнаты, и зазвенел замок, который держал цепь Бантика.

Краем глаза Лия заметила, как стаф сорвался с места и понесся в ее сторону, раскрывая пасть, с которой капала слюна и пена.

— Выбирай — он или ты, — сквозь стук сердца в ушах, услышала она Сару.

Бантик все приближался. Ее любимый Бантик, с которым она провела вместе столько лет. Она позволяла ему спать в ее кровати, гуляла с ним каждый день, проводила вечера и позволяла зализывать ее раны, когда возвращалась с тренировок… и что теперь?

— Стреляй, — строго отозвалась Сара, когда Бантик сделал последний прыжок, обнажая ряд зубов, за каждым из которых Лия следила, когда они только вырастали.

— Стреляй…

Одно движение рукой, нажатие на курок — всего того, что она делала каждый день, в тире, на полигоне и за пределами территории Стаи Ветхих, когда ее брали с собой на какие-нибудь задания — только в этот раз раздался жалобный писк ее любимого существа, и кровь заляпала лицо и одежду, вызывая тошноту и отвращение к себе самой…

Лия вздрогнула, когда рука Стенли потрясла ее по плечу.

— Я в порядке, — повторила она, приходя в себя. — Останови машину.

Стенли бросил на нее взгляд, быстро осматривая лицо и ошейник. Остановившись у обочины, он вылез из машины, оббежал ее и сел на место, которое Лия ему уже освободила, перепрыгнув на водительское сиденье. Нажав на газ, она выехала на полосу. Стенли уже стучал клавишами по своему ноутбуку.

— Лия… твой сигнал пропал, — удивленно заметил он.

Черт! Оказывается, все намного паршивее, чем она думала.

— Да, возможно. Значит, сигнал шел не от ошейника.

— За вами кто-то следил?

— Очень может быть. По пути нам попадались какие-то ликаны, с которыми был знаком Эриком, но он не очень был рад их видеть, — ответила она, вспоминая, как они убили всех, кроме одного.

— Интересно, и куда же ты смотрела, раз не смогла заметить слежки?

Лия перевела взгляд на брата, замечая в его глазах недовольство.

— Извини, меня отвлекали.

Взгляд Стенли стал придирчиво оглядывать ее одежду, скользнув по груди, обтянутой уже красной от крови и дырявой майкой, и остановился на короткой кожаной юбке, которая задралась, обнажая больше приличного. Почувствовав некоторую неловкость, Лия одернула юбку. Стен отвернулся от нее и резко выдохнул. Он все понял.

— Извини, — повторила Лия.

— Не стоит. Разве, я что-то сказал в укор тебе?

— О, Стен, да брось ты, — ответила она, вскидывая руку. — Ты почти фыркнул, и мне этого хватило, чтобы понять, как тебе неприятно.

— Спасибо что заметила, но как бы ты отреагировала, если бы я весь пропах сексом и непонятно кем? Конечно, мне неприятно. И, черт подери — когда ты начала носить такие короткие юбки, перестала надевать белье и ходить босиком?

— Это не моя идея, ясно?

— Более чем.

— Именно поэтому, Стенли, я и попросила тебя приехать. Теперь, думаю, тебе ясно, в какой именно заднице я нахожусь? Так может, вместо того, чтобы придираться и отчитывать меня, уже начнешь снимать ошейник? Я сомневаюсь, что Эрика остановит пуля, которую мы с тобой в него всадили. А я не горю желанием снова оказаться в его лапах.

— Уверена?

Лия снова посмотрела на брата, ища во взгляде признаки ревности, и нашла их. Впрочем, для нее это не было неожиданностью. Стенли часто ее ревновал, оставаясь при этом не больше, чем братом, поэтому и ревновал по-братски, почти всегда.

— Стенли… сними с меня этот ошейник, ладно? А то я уже от него начинаю задыхаться. Может, мой сигнал не видят все, зато его видит Эрик.

— Эрик… — повторил Стенли. — Ну и угораздило же тебя…

Наконец, Стенли стал собой. Он потянулся на заднее сиденье, выудил откуда-то маленький электронный прибор с двумя проводами — «Он-кодер» — и подсоединил их к ее ошейнику. Лия продолжала вести машину, с нетерпения ожидая, когда же ее шея станет свободна. Но Стенли медлили, и все больше хмурился, изучая маленький монитор на приборе, в котором вводил все новый набор цифр.